— Ильюша! — просит Беата. — Отзовись!

В ответ — молчание.

Она снова прислоняется к портрету и плачет. От неловкого движения халат сползает с плеча, обнажая плечо. От этого ей становится еще холоднее. Пытается поправить халат и просыпается.

В камине догорают березовые поленья.

На стенах молчаливо застыли портреты Острожских.

Беата оборачивается и встречается взглядом с Ильей. Точно так, как и до этого. Но тогда это было во сне, а теперь наяву.

Когда же она уснула? Пожалуй, как только отошла от камина. После нелегких раздумий о том, что отец Антонио и Марыся ведут себя иначе, словно приобщились к тайне, только им известной. Но теперь отнеслась ко всему более спокойно. Если что и произошло, это их личное дело. Одно обидно, что приходится сомневаться в людях, которым хотелось бы доверять.

Хотя еще как ко всему отнестись. Чего заранее беспокоиться? Они от нее зависят не меньше, чем она от них. Значит, если понадобится, придут на помощь. Чего, конечно, нельзя ожидать от Константина. Однако, если раньше она к нему относилась только отрицательно, то теперь иногда и сама удивляется, как резко может измениться у нее настроение при одной только встрече с ним.

Не отдавая себе отчета, иногда без каких-либо оснований, начинает кокетничать, чем вызывает у Константина такое удивление, что и словами не передать. Но пройдет некоторое время — и самой становится стыдно за такое поведение. И все же бессонными ночами, особенно если они зимние, долгие, Беата часто ощущает, что ей не просто не хватает в жизни мужчины, а именно такого, как он — сильного, мужественного, правдивого и бескомпромиссного. Одновременно понимает, что никогда не будет для Константина кем-то иным, чем вдовой умершего брата.

При появлении такой мысли становится стыдно. Получается, что не прочь вступить с ним в отношения. Чувствует, что краснеет. Кровь резко приливает к лицу. Не может понять, что стала заложницей собственных амбиций. А они потому и появились, что на первый план выставляет богатство, а от этого, как говорится, и пляшет.

Богатства ей нужны, чтобы красиво жить и подготовить надежное приданое дочке. Гальшка должна удачно выйти замуж, чтобы наследство не только не оказалось в чужих руках, но еще и приумножилось. Настоящая благодетель, в чем убеждена Беата, возможна только у тех, кто придерживается католической веры. Для достижения поставленной цели она постепенно даже начала забывать о собственных увеселениях, превратившись в Остроге в добровольную затворницу.

Поэтому и зябко на душе у Беаты, что она одинока среди людей. И только одна Гальшка еще может по-настоящему вызвать у нее интерес к жизни. Она появляется в этот момент, когда княгиня, сидя у камина, чувствует себя особенно одиноко. Влетает в комнату прямо со двора. С мороза. И сама, кажется, дышит этим морозом. Когда бросилась в объятья, Беата даже отшатнулась:

— Дитя мое, где же ты пропадала?!

Смеется княжна:

— Где еще можно, мама?

— Неужели опять с обрыва съезжала?

— С обрыва, мама! — в глазах дочери столько непосредственности и восторга, будто собирается повторить это.

— И не стыдно тебе?

— А чего стыдиться? — изумилась она искренне, по-детски.

— Ты уже не ребенок!

— Мне скоро только четырнадцать исполнится.

Беата согласна, что не так это и много, но начали доходить до нее слухи, что Гальшкой уже интересуются женихи.

— Поговаривают, что скоро сватов следует ожидать.

— А мы им от ворот поворот, — дочь взобралась к матери на колени. — Правда, мама?

— Вот ведь ты какая!

— Какая есть!

Хорошо княгине с дочерью. Особенно в такие минуты, когда они находят между собой взаимопонимание. И от этого в душе уже не так зябко.

Глава 13

Слухи о том, что Гальшкой заинтересовались женихи, имели под собой основание. И убедил Беату в этом именно отец Антонио. О том, что он сообщит ей нечто важное, княгиня начала догадываться после того, как ее духовный наставник снова начал регулярно наведываться. Более того, даже извинился за долгое отсутствие:

— Дела Господние, княгиня, не терпят суеты, — сказал он оправдываясь.

Острожская, которой поведение отца Антонио в последнее время не нравилось, съязвила:

— А мне кажется, что у святого отца много других дел.

Римский посланник от неожиданности сразу не нашелся что ответить. «Догадывается, обо всем догадывается, — от этой мысли на него словно ушат воды вылили. — Еще, чего доброго, папе сообщит, — но быстро совладал с собой, успокоился. — При всей эксцентричности своего поведения, она не такая глупая, чтобы пойти на такое». Невинно посмотрел Беате в глаза:

— У каждого из нас есть разные дела, но дела Господние должны быть на первом плане.

Однако Беата не собиралась отступать:

— А если полезное совместить с приятным? — изучающего посмотрела на отца Антонио.

— Святым Езусом и Пресвятой Девой Марией клянусь: не для меня все это, — заверил он.

По тому, как это было произнесено, — отец Антоний готов был на колени упасть, доказывая свою невиновность, — княгиня окончательно убедилась, что ее духовный наставник греховен. Но решила больше не затрагивать эту тему:

— Я думаю, святой отец, не для того мы собрались, чтобы сомневаться в том, в чем сомневаться не нужно.

У Чеккино отлегло на сердце:

— Я с важным сообщением! — его глаза при этом заволокла печаль.

Беата поняла, что он собирается поведать нечто такое, что не может ее не заинтересовать. Но постаралась не выдать своего волнения:

— Я слушаю вас…

— Ждите сватов, княгиня.

— Каких сватов? — ненароком вырвалось у нее.

Отец Антонио удивился:

— Аль у княгини нет дочери?

— Ребенок она еще!

— Ребенок, но милый, прекрасный, очаровательный…

— …непослушный, капризный, себе на уме, — Беата не прятала своего раздражения. — Вы это хотели сказать мне, святой отец?!

Он, однако, проявил удивительное спокойствие:

— Я не только как духовный наставник пришел, а как друг…

— Друг, который днями отсутствовал!

— Забудем об этом…

Она поняла, что на самом деле лучше забыть. В ее же собственных интересах, неизвестно, как будут развиваться события. Если поставлена, как говорится, перед фактом, важно хотя бы знать, кто приедет свататься. А такая информация у отца Антонио, конечно, есть.

— Забудем, — согласилась княгиня после некоторого молчания.

— В таком случае сообщаю. Уже есть несколько человек, которые не сегодня, так завтра могут появиться в Остроге в качестве женихов.

— Откуда такая информация?

— Это важно?

— А все же?

— Не будем отнимать время ненужными разговорами, — отец Антонио дал понять, что нет смысла дальше касаться этого вопроса.

Да и при всем желании он не мог открыть источник своей информации, потому что за этим стояли высокопоставленные духовные лица,