доступен? Тогда… Уже нет смысла… Примитив не интересует. Спасибо, проходим дальше…

— Арина, не еби мне мозги! — с клокочущим хрипом, низко рыча, Кир злится.

А, чёрт…

Может я и ебанутая, но обожаю Макеевский контраст между нежным произношением моего имени и остро-доминантной реакцией на меня. Потому он и звереет: я бросаю вызов, а ему трудно не отзываться. Азартный волк, целеустремлённый хищник… И я его получу…

— Ты угораешь?

— Багира, бля, спецом мотаешь нервы?! Все хороводы вокруг тотемного столба бессмысленны, как топтание в болоте: одну ногу вытянул, другая увязла. На хрена условности? Не надо париться. Свой эромарафон ты придумала для меня. Для меня! Надо признать это, озвучить все сценарии, прямо списком… И отдаться мне! Я всё сделаю сам. Никаких сложностей.

— Караул, меня разоблачили… — язвлю и, словно приходя в себя, дёргаюсь, пытаясь вырваться из его рук и уйти.

Упираюсь ладонями в грудь, отпихиваю, но он не поддаётся, и только ещё крепче зажимает. Мне нечем дышать, внутри всё переворачивается, бурлит, кипит, как в котле. Душа полна возмущения. Глупо, но из последних сил держу маску равнодушия и бесстрастия:

— А ничего, что это ты свихнулся на сексуальной почве по мне ещё прошлой зимой?

— Что?! Уймись, демоница бешеная… — рявкает, оторопев и изменившись в лице.

И бац! Меня эмоции накрывают с головой.

— Ты вообще адекватный? — отшатываюсь, сбиваясь с дыхания. — Сам-то ты, когда признаешь, что я и мой марафон для тебя не болото, а целая галактика?! Обрати внимание, ты же смотришь на меня как псих. Не оставляешь наконец в покое, потому что я бужу твои уснувшие желания. Разве тебе скучно со мной, как с другими? Буднично?

Ой, не туда меня понесло! Макеев застывает на месте, как будто громом поражён. Чувствую, мои неудобные вопросы выбили его из колеи.

Блин, неизвестно что теперь ждать от него. Каменею лицом и леденею сердцем. А вдруг он не перенесёт моё необузданное проявление чувств? Это может повлечь за собой то, что он опять начнёт дистанцироваться.

— Нет, это не так. — разрывает повисшую паузу странным, хриплым выдохом. — Я и не говорил, что ты как все… Ты электрическая. — выдаёт, как чужой, холодно, даже надменно, выделяя каждое слово: — Конечно, я отношусь к тебе не как к другим. Мы же близкие друзья…

Какие, к чёрту, ещё друзья?! На глаза наворачиваются слёзы. Я их быстро сглатываю. Не дождётся! Обида, тоска в груди, от которой хочется повыть. Больно чересчур!

— Ну ты и дибилиссимо! — его хватка ослабла, и я без труда высвобождаюсь.

— Ты слишком остро на всё реагируешь.

— Знаешь почему? Мне очень срочно надо домой! Меня ждут. А ты пристал со своими разговорами. Я между прочим такси вызывала, когда ты меня схватил. Аривидрочи!

— Аривидрочи?! — свирепо вздёргивает брови вверх.

Я не отвечаю и двигаюсь назад, Макеев — вперёд. Ещё шаг за мной.

— Ты послала меня? — застывает на мне взглядом, не моргая, через пару секунд сверкает волчьей усмешкой и рывком за локоть толкает к выходу. — Поехали.

— Никуда я с тобой не пойду! Ай, больно-больно. Убери руки! — отчаянно ною.

Он буквально скручивает меня и тащит. Что поделать, агрессор явно массивнее и чувствует своё превосходство. Просто повисаю в его руках с колотящимся сердцем, ощущая, как от ярости закипает адреналин в крови.

Всё равно он где-нибудь остановится. И там я сбегу. А перед этим хорошенечко тресну по наглой самодовольной физиономии. Или пну куда-нибудь побольнее… Или укушу! Сложно сейчас трезво мыслить. Я пытаюсь взять себя в руки, но не могу, факт есть факт: в состоянии аффекта я творю дикости.

Будто гонимые ветром преодолеваем приличное расстояние и оказываемся на подземной парковке.

— Это похищение! — кричу, вырываясь с намерением вцепиться в шатенистую буйную шевелюру.

Макеев не позволяет и кладёт свои ладони мне на щёки. Этот неожиданный для меня жест, на удивление, успокаивает. Ладони у Кира большие, горячие, он ласково держит меня и проводит языком по моей нижней губе. Я всхлипываю с остатками досады, и он мягко вбирает обе мои губы влажным ртом, чтобы затянуть в поцелуй.

Сначала целует нежно. Затем откровенно, абсолютно бесстыдно. Развязно.

— Кир… Кир… — отрывисто шепчу. — Там люди… Смотрят… На нас… Кииир…

Прижавшись лоб в лоб, запредельно сексуально улыбается. Дышим-дышим. Отшагивает, увлекая за собой.

— Не-не, я на этой штуке не поеду, — мотаю головой, когда Макеев подводит меня к чёрному офигенному мотоциклу. — Он на дыбы встаёт.

— Ну не сам же. Я не собираюсь…

— Никогда! Не проси… Мне адреналина от жизни хватает.

— Багирушка, я с десяти лет на мото. — Кир ловит мою руку и, целуя пальцы, притягивает ладошку к своей щеке, ластится так мило. — Поверь, когда чувствуешь человека сзади, то и гнать уже не хочется. Аккуратно поедем. Я буду очень внимателен, обещаю.

— Я не умею. Не знаю… — попискиваю жалобно. На самом деле мне не страшно, жуть, как хочу с ним прокатиться, но я просто балдею от того, как он уговаривает. — Я даже не в курсе, куда пассажир ноги ставит.

Ну вот и где моя гордость сейчас? Где самолюбие? Куда обида испарилась?

Оххх… А голос у него стал ещё сексуальнее.

— Ринушка, ни разу двойкой не ездила? Золото моё, ставь левую ножку на левую лапку. Правую перекинешь на правую. Садись спокойно, как птичка на ветку.

— Аха-ха-ха, птичка… — фыркаю наигранно и шучу, кокетничаю: — Ты сам поедешь в позе эмбриона… Ну, Кирилл, не смеши, я итак выгляжу комично в пальто и со шлемом на голове… Может, как-то сзади надо запрыгнуть?

— Аха-ха-ха! Детка… Как на коня, на меня потом запрыгнешь… Ну? Я жду свою цепкую кошечку…

— О, Боже! — кладу руки на его плечи и стараюсь как можно грациознее забраться. — Держаться-то за что? Кир?

— За меня… Ближе! Я же сказал… Так лучше…

Украдкой торжествуя, радуясь, я почти что сливаюсь с ним. Даже жаль, что поездка не такая долгая, как хотелось бы.

Плавно затормозив у моего дома, Макеев не прощается и даёт понять, что идёт со мной.

— Вообще-то, я не приглашала. — таращу глаза от его наглости.

— Вообще-то, Багира, села — дала! — недвусмысленно намекает, подталкивая меня к входной двери. — В твоём тяжёлом случае оставим целку на десерт. Чует моё сердце, пока мы до неё доберёмся, нам с тобой, Аринка, ебаться и ебаться, ха-ха-ха… Так и быть, начнём с кофе.

Глава 17

Арина Багирова

— Твою мать, в лифте родился, что ли? Дверь закрывать не учили? — ругаюсь на Макеева.

Мой кот-бенгал прошмыгнул между нами на лестничную клетку и ломанулся вверх.