О в заключении.

О-заложница.

Вот вам и весь первый сезон.

А в конце сезона обязательный клиффхангер:[49]выживет ли О в заточении или ее исключат из шоу под названием «жизнь»?

135

Эстебана эта девица очень заинтересовала.

Ну еще бы! Как же иначе?

Американка, guapa, guera,[50]да еще все руки в татуировках. Какие-то русалки и еще что-то непонятное. Да и глаза синие-пресиние.

Наверняка она ведьма, решил он. Bruja. Колдунья.

Не поймите его неправильно — Эстебан вовсе не влюбился в свою заложницу. Хотел бы он ее трахнуть? Разумеется — у его члена вообще своя голова на плечах. Но вот сердце Эстебана принадлежит Лурдес, и он будет хранить верность ей и ее припухшему животику.

Но с Лурдес ему видеться нельзя.

Можно было бы ей позвонить, но все равно Ладо велел ему оставаться на месте и заботиться об этой белой девке. Приносить ей еду, охранять, присматривать, следить, чтобы не сбежала. Ладо собирался отрезать девушке голову; Эстебан был очень рад, что это ему так и не удалось.

Даже не знаю, как бы я это пережил, думал он про себя. Его до сих пор трясло от воспоминаний о другой голове — того адвоката, что так громко плакал, стонал, молил о пощаде и ползал по полу. Эстебан как наяву видел собственную руку, нажимающую на курок, мозги и волосы адвоката, разлетающиеся в стороны. И каждый раз, когда он думал об этом — а это до сих пор случалось довольно часто, — ему хотелось плакать.

Так что он очень надеялся, что Ладо не заставит его убивать девчонку.

Она вроде ничего, милая.

Немного тронутая, но милая.

136

Елену девушка тоже заинтриговала.

Время от времени она присаживалась за компьютер и, переключившись на изображение с камер, следила за ней.

У девочки очень странный, ни на что не похожий стиль — эдакая пацанка, храбрая и чудаковатая, да еще эти ее причудливые татуировки. Надо признать, Елене нравились независимость и смелость своей пленницы.

Елена очень надеялась, что ей не придется ее убивать.

137

Вариант номер один — играть по их правилам и подчиняться, так что первую встречу со своими новыми работодателями Бен решил устроить в ресторанчике «Серф на песке», дорогом, но все же не таком пафосном, как «Монтаж».

Алекс и Джейми прибыли, окруженные ароматом победы, скромным и незаметным, как напалм. Бена от их вида замутило.

Вместе с ними приехал еще кое-кто: мексиканец средних лет, которого они представили как ИД (исполнительный директор) КБ (картеля Баха) в ОО (округе Орандж).

Жаль, что Чона рядом нет, подумал Бен. Он бы обоссался от смеха.

ИДКБОО сидел молча, только поглядывал иногда на Алекса и Джейми, которые объясняли Бену, что все, что они сейчас ему скажут, придумал ИДКБОО, обладатель невероятно ледяного взгляда. Такие холодные глаза Бен встречал лишь в одном фильме про захват заложников.

С О в главной роли.

Значит, они привели ему на встречу мистера Бензопилу.

Выслушав А&Д, Бен узнал, что:

Он обязан сдать картелю информацию о местонахождении его теплиц;

Через Алекса он будет сообщать картелю о том, когда и в какое время будет собран урожай;

Сбором урожая займутся люди картеля;

Они же привезут Бену оговоренную сумму за урожай;

Начиная с этого момента, Бен должен связаться со своими покупателями, уведомить их о произошедших изменениях в работе и удостовериться, что их устраивает новый порядок вещей;

По любым вопросам Бен должен обращаться к Алексу и Джейми, однако картель искренне надеется, что никаких проблем у него не возникнет.

Если же у картеля возникнут какие-либо проблемы в работе с ним, Беном, ему об этом сообщат Джейми или Алекс;

В случае, если Бен оперативно не решит возникшую проблему, ее решит мистер Бензопила — посредством убийства О.

Все ли Бену понятно?

Бену все понятно: в ближайшие три года его будут регулярно иметь в зад, если он не найдет двадцать миллионов долларов. Рассказав, где находятся его теплицы, Бен сообщил представителям картеля, что ближайший урожай марихуаны поспеет через два дня.

Благодаря этой отсрочке у него будет время, чтобы понять, как действовать дальше.

138

Значит, три года тюрьмы, размышляла О.

Если только ее мальчики не заявятся с мешком Моне(т).

(О дважды проваливала экзамен по истории искусств — во-первых, потому что не могла отличить Моне от Мане, а во-вторых, потому что никогда не приходила на занятия.) Впрочем, монеты от Моне она отличала на раз. Во всяком случае, она прекрасно понимала, что двадцать миллионов — огромная сумма. Конечно, ее мужчины с радостью расстались бы ради нее с такой кучей денег, но О очень сильно сомневалась, что им это по карману.

Пока.

Так что какое-то время ей придется провести в заточении.

В юности О пережила короткий, но крайне интересный период увлечения Женскими Фильмами про Тюрьму. Они с Эш обожали смотреть всякое старье вроде «Страсть под замком», «Оковы любви», «Страсть и любовь под замком» и все в таком духе. Главная героиня этих шедевров, молодая и красивая, попадала за решетку к закоренелым лесбиянкам. Надзирателем в тюрьме всегда была какая-нибудь жадная сволочь. Обязательна была и фигура по-матерински доброй зечки, умудренной опытом и сединами. О и Эш торчали от мягкого лесбийского порно. Больше всего им нравилось отключать звук и самим придумывать за персонажей диалоги.

В общем, о тюремной жизни О кое-что знала.

Хорошо хоть повязку с глаз сняли, думала она. Да и в нормальное помещение перевели, с кроватью, стулом и ванной комнатой. Было в комнате и окно, но его предусмотрительно заклеили пленкой, чтобы у О не осталось ни малейшего шанса понять, куда ее привезли.

Единственную дверь запирали снаружи.

Три раза в день к ней заглядывал симпатичный и стеснительный парнишка-мексиканец. Он приносил ей еду. О как-то спросила, как его зовут, но он промолчал.

На завтрак было всегда одно и то же — булочка с маслом и клубничным вареньем. На обед — бутерброд с ореховым маслом и джемом. Ужин — какая-то разогретая в микроволновке готовая дрянь.