Нам повезло — скоро начинался какой-то полнометражный мультфильм. До сеанса оставалось около получаса. Я оглянулась в поисках городского телефона-автомата. И, конечно же, его нигде не было видно.

Усталость, накопившаяся за сегодняшний день, давила на нервы, и я боялась, что сорвусь на неправильные интонации, как утром возле маршрутного такси, куда нас не пустили, как мне казалось, именно из-за того, что я нервно выбрала неправильный тон, пытаясь одолжить деньги у пассажиров.

— Не подскажете, где здесь ближайший городской телефон? — обратилась я как можно спокойнее и вежливее к кассирше кинотеатра.

— Я вам не справочное бюро, — прозвучало в ответ.

Во мне начинало закипать раздражение.

— А вы здесь зачем сидите? Какие у вас обязанности? — прошипела я в окошечко.

Женщина с готовностью, как будто давно меня ждала, воззрилась на меня злыми глазами:

— Билеты продаю в кинотеатр, не видите?

— Ах, билеты продаете? Вам за это заплачено? Ну так вот вам, любезная вы наша, деньги и продайте мне тогда быстро два билета на ваши дерьмовые мультфильмы! — потребовала я в бешенстве и бросила деньги ей чуть ли не в лицо.

Удивительное рядом! Женщина такой язык понимала, кажется, лучше вежливого тона. Собрав с прилавка мои раскиданные купюры, она постучала пальчиком по клавиатуре, и из принтера не спеша выползли два билетика.

— Ваши билеты, — только и сказала она.

Все еще дрожа, я отошла от кассы. Похоже, живя в тихой вежливой Европе, я совершенно разучилась держать стресс. Вытащив Дашу на улицу, я по-казахски присела на корточки, подперев спиной грязную стену кинотеатра, и закурила. Мимо прошлись два милиционера в форме, окинули меня подозрительными взглядами, но ничего не сказали.

Пора было брать себя в руки. Макс, возможно, уже ответил на мой имэйл, надо найти телефон-автомат и позвонить сестре, тогда полтора часа в кинотеатре покажутся мне райскими, а у выхода нас будет ждать блестящая глянцевая машина Макса, куда можно будет рухнуть с облегчением, сдать ему ребенка и забыть этот день, как страшный сон.

— Хочу жвачку! — заявила мне Даша, почесывая укушенный жестким свитерком бок.

— Не чешись. Начнется раздражение. Жвачки нету. Будет мороженое после мультфильма.

Я оглядывалась в поисках телефона-автомата. Рядом присели на корточки двое чучмекских рабочих с видневшейся рядом стройки. Гоготнули на своем нерусском наречии, сплюнули на асфальт и уставились на меня.

Боже! Ну места, что ли, было рядом мало? Зачем так жаться-то друг к другу? Никакого понятия о цивилизованной дистанции! Сейчас еще, не дай бог, знакомиться начнут.

Я встала. Посмотрела на часы. До сеанса оставалось десять минут. Вернувшись в кинотеатр, пошарила глазами — нет ли кого-то, у кого можно попросить мобильный на один звонок.

Люди вокруг отличались какой-то недоверчивостью. Может быть, в Москве по-другому было не выжить? Но какая-то мамаша с ребенком типа моей Даши все-таки решилась набрать своей рукой Машкин номер. Телефон выпускать из рук не захотела, поднесла мне его к уху. Я чувствовала себя почти оскорбленной такой подозрительностью. На мой взгляд, выглядела я довольно нормально: дорогие блестящие часики на запястье, отличная недешевая одежда, на плече сумка Hugo Boss, со мной ребенок — вряд ли я сейчас буду воровать дешевый телефон и мчаться на улицу. Но, вспомнив, что я вся покрыта царапинами, и локоть полностью закрашен зеленкой, я поставила себя на место женщины и простила ей ее предосторожности.

Ни до сеанса, ни сразу после него, когда мне удалось найти, наконец, телефон-автомат, и главное (что оказалось гораздо труднее) — выяснить у населения, где же мне купить карточку для его оплаты, Машка не могла сказать мне ничего утешительного. Макс не отвечал на имэйл, и звонка на Машкин номер от него тоже не поступало. Дозвонились, по словам моей сестры, сегодня абсолютно все. Даже какой-то богом забытый любовник пятилетней давности. Но не Макс.

Пройдя за день неизвестно сколько километров, пообедав в «Макдоналдсе» и получив от этого немедленную изжогу, полностью утомив маленькую мою спутницу и доведя себя почти до слез, я стояла в будке телефона-автомата и не могла заставить себя из нее выйти. А не отпускавшие меня маслины Дашиных глаз, смотревших с доверием и надеждой, делали происходящее еще более невыносимым.

Закинув голову назад и проморгавшись, заставив почти уже потекшие слезы остановиться, я налегла всем весом на тугую дверь телефонной будки и вышла на шумный и уже загоравшийся оранжевыми фонарями Ленинский проспект.

— Папа говорит, что очень занят и чтобы мы еще немного погуляли. А потом он за нами приедет.

— Папа всегда занят! Папа — олигарх! И очень красивый, — с гордостью сказала Даша. — Я домой хочу! Пошли домой, а?

Я только вздохнула. Дома у нас с Дашей как раз сегодня и нет. Возвращаться в мамину квартиру, где под окном, по Машкиным словам, так и дежурил черный джип, а в квартире сидела мама, которой придется давать объяснения и про зеленку, и про приведенную девочку — я категорически не могла. Да и Машка придерживалась того же мнения. «Домой ни ногой! Наведешь бандитов на маму, никогда себе не простишь!» — твердо повторяла она.

Никакого другого дома у нас с Дашей не было.

Вернее, и это, пожалуй, самое обидное в сложившейся ситуации, домов у нас с ней — по любым меркам хоть отбавляй. Даша жила на два шикарных подмосковных особняка, папин и мамин, имела к тому же папину московскую квартиру, да и я тоже не обижена жилплощадью. Недавно приобретенная мной просторная и светлая амстердамская квартира была предметом зависти большинства моих знакомых.

Промучавшись большую часть своей эмигрантской жизни по съемным временным жилищам и купив наконец свое, я не пожалела ни сил, ни времени, ни денег отделать его по самым последним стандартам. Наука еще не придумала такой бытовой техники, которой не нашлось бы в моем доме. А дизайн, который я, разумеется, делала сама!.. Приятное сочетание натуральных материалов (необработанного дуба, камня, мозаики) и модерновых дизайнерских хромированных светильников и современной мебели с прямыми и четкими линиями… А качество звука моей новейшей музыкальной системы из семи колонок «Bose», за которую пришлось выложить целое состояние!.. Как бы я сейчас хотела оказаться именно там! Налить себе в изящный бокал холодного белого бургундского и, отключив все телефоны, просто посидеть на диване, уставившись в одну точку на стене напротив. Без мыслей, без проблем, без чужого хнычущего ребенка рядом!

— Я хочу домой! — повторил детский голос рядом.

Я вернулась к реальности. Что у нас получалось? Макс почему-то не проверил сегодня свою электронную почту. Почему? Я попыталась поставить себя на его место.

Вчера вечером он получает звонок, из которого понятно, что у него какие-то серьезные проблемы с бизнесом. Уезжает, как он сказал, срочно поговорить с Сашей, часа на два. Велел мне его дождаться, а значит, был уверен, что быстро вернется. Допустим так и произошло — он вскоре вернулся. Меня в доме нет, ребенка на втором этаже тоже нет. Он наверняка в ужасе. В шоке. Ничего не понимает. Кинется нас искать. Или поспит сначала? Нет, наверное кинется искать нас немедленно. Эх, черт, мне бы решиться вчера ночью вернуться поближе к дому, может, я бы его и заметила, когда он приехал. Но я до такой степени была напугана бандитами и потеряла всяческий рассудок, да и ходить на расцарапанных ногах больше не могла, что упустила, похоже, замечательный шанс найти Макса.