А значит, Андрей предложил хороший вариант: отъезд. Не сейчас – чуть позже, когда Андрей разберется с долгом Олега. Если я хочу, чтобы моя семья была в безопасности – нужно уезжать, и зря я не согласилась, когда Андрей спрашивал меня об этом впервые!

— Езжайте в отель, — говорит Андрей на прощание, и я понимаю, что прослушала половину их разговора.

— Ну вот, — расстраивается Олег. – А я с племянником хотел познакомится!

— Незачем…

— Оставайтесь, — устало перебиваю я Андрея. – Утром познакомишься, а потом в отель. Сейчас постелю вам в гостевой.

Олег кивает, как-то странно оглядывая меня. Уважительно, чуть подобострастно - так мы на некоторых профессоров смотрели, будучи студентами. На профессоров гораздо старше нас, и строже. Но я-то - ровесница Олега!

Андрей идет за мной в небольшую спальню, и едва закрывается дверь, произносит:

— Если ты забыла – у нас сегодня первая брачная ночь! Зачем нам гости, милая?

Разглаживаю простынь, и закусываю губу, пытаясь сдержать смех. Мужчине женщину не понять никогда!

— Я не забыла, будет тебе брачная ночь, — тихо отвечаю я.

Обязательно будет, несмотря на усталость! А Вероника, находящаяся за тонкой стенкой... пусть слышит! Ни за что не поверю, что ей нужен Олег - он по сравнению с Андреем глупый, капризный ребенок. Я, хоть и не так умна, как Вероника, но ее поняла - много ума здесь и не нужно! Олег - лишь временный этап в ее жизни, и сейчас она присматривается к нам с Андреем - есть ли у нее шанс?!

Нужно показать, что никаких шансов у нее нет!

Марина

— Нравится? – мурлыкаю я, распахивая халат.

Чуть изгибаюсь, провожу по талии рукой, наблюдая за реакцией мужчины.

— Очень! Иди ко мне, — Андрей протягивает ко мне руки, и я медленно иду к кровати, покачивая бедрами.

Чувствую себя такой развратной в этом красном корсете – красном, как кровь! Грудь приподнята почти до подбородка, на талии полупрозрачная сеточка, а ниже кружевной пояс, на который крепятся чулки.

Чулки я снимать не планирую. Как и корсет с бельем, впрочем. Пусть хоть раз наш с Андреем секс будет красивым, а то никакой романтики – аж обидно!

— И насколько тебе нравится? – шепчу я, подходя к сидящему на кровати мужчине.

— Скоро узнаешь, милая!

Андрей обхватывает меня за попу, сжимает ладонями, и утыкается лицом в мою выдающуюся сейчас грудь.

— Кое кто обещал мне быть хорошим мальчиком! – строго произношу я, проводя руками по плечам Андрея – медленно, слегка надавливая ноготками, как он любит. Так, что он вздрагивает от предвкушения.

— Ты снова решила меня связать? – Громов поднимает на меня затуманенный взгляд, который перемещается с глаз на грудь. – Родная, только не говори, что ты еще и плетку приготовила!

— Не приготовила, но могу организовать, — хихикаю я, а затем беру себя в руки – не время для шуточек.

— Я не так уж провинился перед тобой, — хмыкает Андрей, и тянет меня на себя.

Сажусь на его бедра, обхватывая его ногами, и любуюсь своим мужем: безумно красивый, сильный, притягательный… сволочь, конечно, если задуматься, но у всех свои недостатки!

Сволочи тоже заслуживают любви!

— Смешно тебе? Не поделишься? – Андрей отгибает края лифа, открывая себе доступ к моему телу, и вбирает мою грудь в рот.

Низ живота прошивает разрядом тока, а мужчина все продолжает – ласкает сосок языком, целует – то нежно, то жестко, прикусывает…

— Ах! – вскрикиваю я, и непроизвольно покачиваю бедрами.

— Уже не смешно? – Андрей на миг отрывается от моей чувствительной груди, и дует на влажный сосок.

— Уже нет, — я зарываюсь в его жесткие волосы руками, плотнее прижимая к своей груди. – Не отвлекайся!

Андрей продолжает ласкать мою грудь, а рука его медленно скользит по внутренней стороне бедра… там его ждет сюрприз.

— Сама-то не засмущаешься в последний момент? За стенкой у нас гости спят! – приподнимает он бровь, и я фыркаю в ответ.

— Не засмущаюсь!

— Понятно, играешь, — хохочет Андрей, и добирается до моих трусиков. Вздыхает судорожно, поняв, что я задумала: — удивила, любимая!

Сама себя удивила, заглянув в секс-шоп за этим бельем с прорезью в самом интересном месте. А уж моя охрана-то как удивилась – вспомнить стыдно… хотя, нет! Не стыдно!

— Я могу раздеться, — вдруг я иду на попятный, на миг почувствовав себя глупо. – Если это не для тебя — ты скажи.

— Шутишь? Это заводит, — Андрей ласкает пальцами влажные, набухшие складочки. Трет клитор, дышит тяжело, как и я. – Испорченная девчонка! Как же ты меня возбуждаешь – колом на тебя стоит!

Я чувствую. Чувствую, что колом! Не терпится ощутить его в себе, но лучше не торопиться. Андрей двигает пальцами, то лаская клитор, вырывая мои стоны, то скользит внутри меня. Шепчет что-то: признания в любви, грязные словечки… целует меня, уже плохо понимающую где я, и кто. Прикусывает нижнюю губу, врывается в рот языком, резко двигая во мне пальцами.

— Не могу больше, — отрываюсь я от мужчины. – Хочу тебя!

— Нетерпеливая какая, — выдыхает Андрей.

Но он и сам на грани – взгляд безумный, глаза блестят, дышит будто после длинного забега. Ткань трусов натянулась, четко обрисовывая толстый ствол члена, и я сжимаю его ладонью – крепко, надавливая на головку, и Андрей шипит.

— Вставай на четвереньки, — хлопает он по кровати.

Забираюсь на кровать, прогибаюсь в пояснице, и Андрей стонет от открывшегося перед ним вида: кружевные чулки, круглая попка обтянута красными трусиками, и влажное лоно в прорези развратного белья. Покручиваю бедрами, намекая, чтобы он поторопился.

Андрей забирается на кровать, встает позади меня, и обхватывает мои бедра, придвигая их к себе. Приставляет головку члена с капелькой смазки, и чертыхается:

— Резинку забыл. Может, ну ее? Я вовремя вытащу, — Андрей врывается в меня, не дождавшись ответа. Вдалбливаясь членом на всю длину, и я всхлипываю от желанной наполненности. – А вообще, я хочу много детей…

В эту минуту я согласна на все! Лишь бы он продолжал двигаться, лишь бы не останавливался. Шире расставляю ноги, и прогибаюсь еще ниже, а Андрей, словно бешеный долбит меня. По комнате раздаются пошлые звуки, когда его налитые яйца бьются о мои бедра, которыми я подаю навстречу мужчине.

Встречаю желанные удары его члена, вскрикиваю при особо мощных толчках. Кровать ходит ходуном, стуча в стену, и я вспоминаю о Веронике… глупо, но пусть слышит!

— Шлепни меня, — неожиданно для самой себя прошу я Андрея, и он слушается.