Поведение сестер и вправду казалось Веронике невыносимым. Такую прыть, какую они демонстрировали, стараясь понравиться брату Селоустьева, она видела впервые. Они напоминали пчел, которые с рьяным жужжанием атакуют человека, держащего в руке дольку арбуза. Пчел обычно отгоняют взмахом руки, но Егай так сделать не мог и, похоже, просто решил притвориться мертвым. Он не двигался и смотрел в одну точку. Куда-то сквозь стол. Впрочем, это ничуть не смущало Ладу с Таней, которые продолжали свое наступление с прежним неистовством.

Из размышлений Веронику выдернула староста десятого «Г» Оля Мартьянова, которая подошла к их столу и села рядом с Зинаидой.

— Сегодня мы опять будем заниматься с бэшками, — сообщила она. — У них пятым уроком — биология, а шестым — физра. Но биологичка же заболела, и поэтому они пойдут к нам на физру, а потом их отпустят домой. Как же меня это бесит! Терпеть их всех не могу!

— Все не так плохо, — пожала плечами Зинаида. — На прошлом уроке Жаба, помнится, обещал нам волейбол. — Она хитро подняла брови и ухмыльнулась. — А в волейболе, сами знаете, за мячом нужен глаз да глаз, иначе он может полететь в какую-нибудь белобрысую тупицу. Так что не знаю, как вы, а я сегодня сыграю с Кошельковой в вышибалу.

Пока все обсуждали предстоящий урок, Вероника последовала примеру Егая и уставилась в стол. Если пару недель назад совместный урок с бэшками стал бы для нее настоящим праздником, то сейчас подобная перспектива ее ужасала. Ей уже с лихвой хватило урока ОБЖ. Основной проблемой было то, что ее чувства к Тимуру никуда не делись. Вчера вечером она была сильно зла на него, но уже с утра злость притупилась настолько, что ей пришлось цепляться за нее из последних сил. А после того, как сегодня Тимур первый с ней поздоровался, от былой злости вообще не осталось ни следа. И это было плохо, очень плохо.

После урока русского языка Вероника и Зинаида помчались в спортивный зал, чтобы успеть переодеться и занять свободные шкафчики, пока в раздевалке не начался хаос. Сегодня в их классе было всего шесть девочек, а со стороны бэшек ожидалась целая толпа. Мест явно на всех не хватит, и некоторым придется складывать свои вещи куда придется.

Переодевшись в спортивную форму, подруги сели на скамейку, которая стояла у стены напротив входа в раздевалку. Они успели прибежать первыми и заняли еще четыре шкафчика для своих одноклассниц. Вскоре в раздевалку стала подтягиваться женская половина «Б» класса. Зинаида чуть слышно фиксировала приход каждой из них:

— Одна курица. Две. Ого, еще пять! Итого: семь. Смотри, Верон, целый курятник собирается. Кудах-кудах. У тебя случайно нет с собой пшеничных зерен?

За стеной находилась мужская раздевалка. Оттуда доносился оглушительный хохот. Мальчишкам явно было куда веселей. В их раздевалке наверняка пахло потом и носками, но это было куда лучше запаха конкуренции, который витал в раздевалке для девочек.

Начался урок, и пожилой физрук Жабин Семен Семенович по прозвищу «Жаба» построил парней и девушек отдельно, быстро отметил в журнале отсутствующих и начал разминку. Кстати, на свое прозвище учитель не обижался. В прошлом, будучи профессиональным волейболистом, он с гордостью его носил. Оно было узнаваемо в узких спортивных кругах и наводило страху на соперников, потому что каждый знал: если Жаба не в твоей команде, о победе можно забыть.

— Такая толпа на мою голову, что ж мне с вами делать… — вслух размышлял Жаба, пока все ходили гуськом по периметру зала.

— Семен Семеныч, а в волейбол сыграем? — поинтересовалась Зинаида.

— Чумакова, окстись, — покачал головой двухметровый учитель, — какой, к лешему, волейбол? Вас тридцать девять человек, целая кодла, а времени у нас — с гулькин хрен. Будем играть в мини-футбол. Здесь, по крайней мере, можно сколько угодно делать замены и задействовать вас всех в игре. Тем более, не зря же я постоянно вдалбливаю вам правила командных игр. Пора бы уже поиграть во что-то кроме волейбола. Правда, сегодня нам придется немного упростить правила, но зато веселье до конца урока нам обеспечено. Сделаем таймы по восемь минут, плюс две минуты перерыв. Всего будет четыре команды: две мужские и две женские. В каждой команде — по пять человек, плюс замены. Повторяю: сегодня сыграет каждый! Все, закончили разминку, стройся! — Жаба быстро распределил всех по командам, руководствуясь тем, чтобы немногочисленные ребята из «Г» класса играли вместе. Затем, прикинув что-то в уме, убрал из игры Тимура и Артема Павлова. — Вы и так гоняете мяч каждый день, так что пускай остальные играют, а вас я сделаю тренерами женских команд. Сами выбирайте, кто какую команду тренирует. Пока будет идти матч среди мужских команд, введите девчонок в курс дела, расскажите им пару своих секретов и тому подобное.

Не спрашивая мнения Павлова, Ханин сразу направился в сторону команды, где преимущественно находились девушки из «Г» класса. Из бэшек Жаба распределил туда только Надю Гриценко и Кристину Рубинович, которые, к счастью, оказались совершенно неконфликтными.

Началась игра среди мужских команд. Немногочисленная группа поддержки десятого «Г» старалась перекричать своих будущих соперниц, поддерживая ребят из своего класса.

Ханин и Павлов заняли места рядом с девочками из своих команд и принялись готовить их к предстоящей игре.

— Двигайтесь ближе, — скомандовал Тимур, оглядывая своих подопечных. Дойдя до Вероники, он задержал на ней взгляд. Смотрел он не слишком дружелюбно. Это показалось ей странным, но она сделала вид, что ничего не заметила. — Сейчас расскажу, как их уничтожить. Но для начала решим, кто встанет на ворота. Чумакова, будешь голкипером?

— Не сегодня, Ханин. Не сегодня.

Зинаида выглядела неважно. Она сидела, обхватив руками низ живота, и периодически морщилась. Ее лицо бледнело с каждой минутой.

— Зин, что такое? — обеспокоено спросила Вероника.

— Да живот прихватило, — шепнула та. — Это все поджелудочная. Ну надо думать, день только начался, а я уже успела сожрать шесть булок. При хроническом панкреатите — самое то, ага. Короче, мне надо домой. Там все мои лекарства.

Вероника поднялась со скамейки.

— Я пойду с тобой, вдруг тебе по дороге совсем сплохеет!

— Каспраныч, у меня мама сегодня выходная. Я щас выпью таблетки, и мне полегчает. У меня после сладкого всегда так, ты же знаешь. — Зинаида бросила быстрый взгляд на команду соперниц. — А пока меня нет, уничтожь эту куриную сборную.

Она вскочила, отпросилась у Жабы и, махнув рукой на прощание, помчалась домой. Вздохнув, Вероника подвинулась к однокласснице Ире Руденко и приготовилась слушать, что скажет Тимур. Внезапно возле нее на скамейку бесцеремонно приземлилась Алена Романова. В женской команде десятого «Б» и так было на одного игрока больше, а после ухода Зинаиды эта разница увеличилась вдвое. Романова не могла упустить шанс лишний раз побыть рядом с Тимуром, и поэтому сама вызвалась перейти в команду соперниц.

— Хан, я к вам, ты ведь соскучился? — растягивая гласные, промурлыкала она.