Секретарь без бумаг, на память излагал свой план организации разведки:

— На каждом судне необходимо иметь осведомителя. Прежде всего я рассчитываю на наших офицеров, находящихся на русской службе. Здесь трудностей не будет. Мною предусмотрен также подкуп русских офицеров и матросов. Самое сложное, на мой взгляд, — пересылка депеш, поэтому думаю от них отказаться.

— Резонно, — кивнул Дэшвуд, — русская контрразведка хороша, и пересылка почтой равносильна публикации в газете.

— Но ведь у нас надежнейшие шифры, а декан Уиллес — лучший шифровальщик мира, — уточнил первый лорд.

— Это так, сэр, но самый дешевый шифр обходится казне не менее чем в полтораста фунтов, и при этом нет никаких гарантий, что русские и французы его не раскусят, — разъяснил Стефенс.

— Так как же мы все-таки поступим?

— Думаю, помимо шифров, следует писать тексты невидимыми чернилами на краях газетного листа. Депеши будут пересылать в Роттердам к местному нашему резиденту Уолтерсу, а уж от него — в Лондон. На весь путь не более месяца, так, думаю, будет безопаснее.

— Весьма разумно, — поддержал его уэст-уайкомбский помещик, — но это крайний случай. Лучше будет передавать сообщения устно, через доверенных лиц.

— Кроме того, — продолжал секретарь адмиралтейства, — нами предусмотрена перлюстрация всех писем, идущих обычной почтой из Ливорно в Петербург. Почтовая служба давно куплена и проверена в деле.

— Кто же будет резиденствовать на русской эскадре? — продолжил расспросы Дэшвуд.

— Лорд Эффингем, которого мы уже готовим!

— Я хотел бы с ним побеседовать, Эдди!

— О, ты читаешь мои мысли!

— Нет, сэр, я лишь служу в секретной службе!

В эти дни глава английского правительства граф Чатам Биллем Питт Старший во всеуслышание заявил перед обеими палатами парламента:

— Джентльмены! Я не слишком поскромничаю, если скажу вам, что ныне в мире не должен быть произведен ни один выстрел без того, чтобы британский кабинет не знал, для какой цели!

Слова его утонули в аплодисментах. Что ж, лорд Чатам имел для таких слов все основания...

* * *

Поздней осенью «Гром» предпринял еще одну отчаянную попытку прорваться сквозь полосу осенних штормов к Гибралтару. Пятнадцать суток непрерывного урагана! Корабль метался средь разъяренной стихии, как жалкая щепка. Рвались паруса, в трюме хлестала вода. Рухнула (в третий раз за время плавания) грот-мачта. Изнуренные люди едва держались на ногах. Штормом корабль сносило на север. Шестого декабря, насилу вырвавшись из яростных объятий моря, «Гром» вернулся в Портсмутскую гавань. С трудом признав в истерзанном бродяге бомбардирский корабль, матросы и офицеры эскадры качали головами.

— Эко его расчихвостило! Для помощи в починке была послана команда погибшего пинка «Лапоминк» с капитаном во главе. Осунувшийся, заросший щетиной Ильин, встречая Извекова, пожал ему руку.

— Дай Бог нам, Евграф, не видеть более сею преисподнюю! — И, подумав, прибавил с решимостью: — И все же мы прорвемся к Гибралтару, назло всем чертям!

Сообщения с театра военных действий за декабрь 1769 года:

1 декабря. Войска Второй армии расположились на зимние квартиры и занимались заготовлением магазинов. Зима 1769—1770 годов ушла на приготовление к новой кампании, обучение новобранцев, пополнение припасов и исправление обоза. Вместе с тем между передовыми отрядами русской и турецкой армий периодически происходили столкновения.

5 декабря. Отряй капитана Зорича произвел поиск в районе татарских жилищ. У местечка Тераклия отряд был атакован 4 тысячами татар под командой молодого султана. Татары были разбиты. Затем отряд наш преследовал их до реки Великий Елтух.

8 декабря. Войска Сулейман-аги окружили у монастыря Комани отряд подполковника Каразина, опрокинули его и нанесли значительную потерю арнаутам. Отряд Каразина укрылся в монастыре.

12 декабря. К монастырю Комани подошел отряд майора Анрепа и, несмотря на малочисленность, атаковал Сулейман-пашу. Более хладнокровные советовали не подвергаться неравному бою, а подождать помощи. Бой продолжался несколько часов кряду, и неприятель не смог овладеть монастырем. Но Анрепе пришлось отступить к Бухаресту. В пути следования он был окружен турками. Сам Анреп был убит, вместе с ним погибли 153 человека и 2 орудия. Сулейман-паша ушел от монастыря к Фокшанам. Наши войска отступили из монастыря и присоединились к отряду генерал-майора Замятина, который стоял в то время близ Бухареста.

14 декабря. Отряд майора Апрея (из Первой армии), шедший из Бухареста к Карушу, проходя ущелье, был окружен двухтысячным турецким отрядом. Жестокая рукопашная схватка продолжалась несколько часов. В бою пали сто тридцать пять егерей и сам майор Апрей. Остатки отряда штыками пробились к Бухаресту. Турецкие потери — две тысячи человек.

Из Восточной тайной экспедиции:

Зима 1769—1770 годов. Отряды капитана 1-го ранга Креницына и капитан-лейтенанта Михаила Левашева зимовали в Нижне-Камчатске, постоянно испытывая крайнюю нужду, так как не получали ни порционных денег, ни «сухопутного провианта». Чтобы дожить до лета, организовали рыболовный промысел. Несмотря на трудности и лишения, готовились к плаванию и продолжали исследования...

М. Ломоносов

В то время, пока корабли Елманова стояли на ремонте в Портсмуте, адмирал Спиридов с «Евстафием» и «Надеждой Благополучия» спешил вперед на всех парусах. Вот уж пропал за кормой Зюйд-Форлендский маяк. Вскоре дубовые форштевни передовых кораблей с ходу врезались в штормовые бискайские воды.

Бискай штормит почти всегда, но в период вестовых ветров в нем творится нечто невообразимое. Вал за валом в бешенстве несутся к берегу волны и, отхлынув, наталкиваются на идущие следом. Трудно передать, что делается тогда с кораблем. Ветер ударил внезапно, он рвал паруса и гнул стеньги. Скоро с салингов линейного корабля потеряли из виду «Надежду Благополучия». Волны, подхватывая корабль, поднимали его на головокружительную высоту и, расступаясь, швыряли куда-то вниз. Компасная стрелка металась в картушке, как безумная.

— Григорий Андреевич, люфт поменялся на зюйд- вестовый! — Капитан евстафиевский Круз кричал Спиридову прямо в ухо.

Тот пожал плечами: какая, мол, разница.

— Прошу позволения не приводиться к ветру. Осилим! Адмирал махнул рукой.