— Тогда — все. Не надо мне этого сто лет, у меня есть Ленка и замечательные дети. Я что — идиот?

Конечно, он не идиот! И я прекрасно понимаю и его, и Ленку. Более того, мне тоже захотелось кое-что им рассказать. Но… зачем? Что нового я от них услышу в ответ на свои признания? Возможно, мы сблизимся еще больше, но, с другой стороны, чем будет эта близость — заговором троих против одного моего мужа? Кроме того, мы все-таки дружим семьями, мало ли что… Я-то, скажем, убеждена, что ни Ленка, ни Игорь от меня друг про друга ничего не узнают. А уверена ли я, что они гарантируют мою «безопасность»? Не уверена…

В какой-то момент мне стало неловко оттого, что я знаю о них все (ну — многое), а они обо мне — ничего. Пусть! В конце концов, это не повод для ответной откровенности. «Легкое и необязательное» возникает в девяноста процентах случаев на службе. Где же еще, если именно там проходит половина жизни? Бывает, правда, что встречаются и знакомятся в ночных клубах.

— Но это — «фи», крайний вариант, — уточнила одна моя уже три года как разведенная подруга детства. — Равно как «фи» — и секс на рабочем месте. Подобные штуки — моветон, для молоденьких дур-секретарш.

Нынешние тридцатилетние приспособились снимать номера в недорогих отелях. Это требуется нечасто (времени катастрофически не хватает), поэтому не разоряет. Как правило, народ предпочитает не осквернять супружеское ложе, приводя в дом любовника (любовницу). Это неприлично и несимпатично — только в случае крайней нужды. Так что, если денег нет, то, как уверил меня один дважды женатый и трижды отец, вариант «ключ от квартиры неженатого приятеля» до сих пор в ходу.

Кстати, у той разведенной подруги детства я спросила, не хочет ли она еще раз выйти замуж?

Что значит «хочу — не хочу»? Как получится. Будет удачный вариант — рассмотрим, нет — и не надо, я уже там была, ребенок есть. В нашем возрасте семья должна создаваться только головой, а не сердцем или другими частями тела. Думать надо.

Вы возмущены? Или тоже время от времени принимаете это «легкое и необязательное» лекарство? Интересно, пробовал ли его мой муж? Если пробовал — каким оно показалось ему на вкус, это лекарство?

А если не только пробовал, но и принимает его постоянно? И как мне быть, если это откроется: проявить Ленкину снисходительность или «сохранить лицо», закатив истерику? А у него бы хватило сил на эту снисходительность?..

Нам уже не пятнадцать лет, мы взрослые люди и знаем, что делаем. К счастью, нам пока и не пятьдесят, чтобы выкидывать те же коленца с постоянной оглядкой на здоровье, общественное мнение, внуков, в конце концов. Мы — граждане в самом расцвете сил. Живем! А любовь… О ней ведь все сказано? Юлька и Димыч, Ленка и Игорь — все счастливы по-своему, хотя их семьи абсолютно не похожи одна на другую. Ошибся классик? Или это мы так изменились? Мы — Он и Она — вечная загадка, ускользающая тайна. Что будет с нами лет через десять?

* * *

Да ничего хорошего! Это я уже сейчас отвечаю себе — той. В том смысле, что от большинства семей останутся только рожки да ножки. И я не только свою ситуацию имею в виду: в этой статье я рассказывала о жизни некоторых своих знакомых пар, об их рассуждениях и принципах. Ну и как они живут сегодня? Нормально. Только уже давно это — не пары. Кто-то создал новую семью, кто-то нет… Но прежним супругам они уже сто лет не нужны.

Знаю я одну замечательную пару, в которой он и она вместе уже почти двадцать пять лет, у них трое детей и, по их словам, они совершенно счастливы. У меня нет оснований им не верить, так же как нет оснований верить полностью — сколько людей строят счастливую мину: «А у нас все лучше всех», в то время как лет десять уже спят раздельно. Впрочем, есть косвенное, но убедительное свидетельство того, что эти мои знакомые с тремя детьми на самом деле счастливы: третий ребенок появился у них, когда обоим было уже за сорок… Но это единственный пример подобного долгого счастья! Все остальные браки с треском (или тихо) развалились. В том числе и мой.

Но тогда — в тридцать-тридцать пять лет — многие из нас делали вид, что все отлично, мы благополучны, молоды, прекрасны, живем в любви и согласии… В общем, завидуйте нам, недруги! В чем это выражалось? К примеру, приближались развеселые праздники — День святого Валентина, а следом 8 Марта. Надо бы повеселиться, решает главный редактор нашего журнала. Кто должен веселить народ, кто у нас самый позитивный и счастливый в личной жизни? Оказывается, Катерина! И Катерина садится писать веселую «передовицу» к 14 февраля.

Положа руки на наши честные сердца, признаемся себе — тихо, шепотом: когда мы, семейные люди, вспоминаем о Дне Святого Валентина, пришедший к нам с Запада вместе с «Пепси» и чизбургером? «Никогда», — шепчут верные мужья и добродетельные жены. И правильно: ведь речь идет о празднике влюбленных.

Конечно, тот, кто пренебрегает соответствующей библейской заповедью, многозначительно промолчит. Ведь когда помимо законного супруга есть возлюбленная или возлюбленный, то 14 февраля — день, о котором нельзя забыть.

Средства массовой информации наперебой объясняют влюбленным гражданам, какие подарки преподносить, какие слова говорить, какой ленточкой завязывать коробочку… Впрочем, нам еще учиться и учиться. Уже первые годы присутствия Святого Валентина в России показали: есть проблемы. Интересно, как их решают там, на планете чизбургеров и «Пепси»?

…Итак, у него есть любовница, которой к 14 февраля необходим подарок — иначе недоразумения неизбежны. Он идет в магазин покупать «лапуле» духи. И в момент раздумий перед витриной в его душе просыпается демон совести. «Какой же ты подонок, — шепчет демон. — Лапуле духи выбираешь, а о жене даже не вспоминаешь! Лапуля-то, конечно, прелесть, но кто тебе, сукиному сыну, ужины готовит? Носки стирает? Кто, в конце концов, мать твоих детей? Неужели она не заслужила подарка на этот чертов Валентинов день?» Он мается, переминается с ноги на ногу и в результате покупает два небольших флакона духов (хотя нацеливался на один, но большой).

В день праздника он неловко говорит жене: «Это тебе, кисонька. С Днем Святого Валентина!»

Брови жены недоуменно ползут вверх. Она ведь смотрела телевизор и читала газеты, где захлебывающиеся от напускного умиления журналисты говорят о том, какой это день… До «кисоньки» начинает доходить: «Это маскировка. Тоже мне: он — Ромео, я — Джульетта. Все кончилось еще десять лет назад. Он что, с дуба рухнул? А, ясно, с какого дуба — под названием «совесть». Он всегда был «голубым воришкой». Итак, у него есть любовница, и это у него вполне серьезно. Если уж он мне французские духи купил, то ей…»

И, зайдясь от гнева, она хватает свежеподаренный флакон и швыряет его об пол. Начинается сцена. А все из-за того, что у мужа некстати обострилось чувство справедливости. Вот не купил бы он подарка жене, не засветился бы, и все было бы хорошо, и не случилось бы скандала.

Конечно, есть и более мирный вариант развития событий. Возможно, оба доиграют спектакль до конца (особенно если жена тоже сделала мужу сюрприз), изобразят вернувшиеся вдруг страсть и нежную любовь. Но… Даже здесь не обойдется без печальных выводов…