– Слушай, Оль, ты бы не сидела кулем, а помогла! – в сердцах бросила Татьяна. – Обувь хоть упакуй.

– Ой, Тань, боюсь, вернут они ее, – сокрушенно покачал головой папенька. – Раскусят и вернут.

– А мы упремся и не возьмем. Тем более что она беременная от них. Вернее, не от всех них, конечно. Но проблема это не наша. С кем спали, пусть с тем и живут. Тьфу. В общем, наше дело – доставить молодую мать в лоно новой семьи.

– Я стану по вам скучать, – пообещала Лелька. – Хотите, буду приезжать в гости?

– Нет! – испугались Татьяна с отцом. – Лучше мы к вам.

– Тебе вредно в транспорте трястись, – добавила Таня. – Береги себя.

– Вроде все. – В дверях показалась мама. – Сейчас такси приедет.

– Вы еще картины не упаковали, – безмятежно напомнила Ольга.

– Ты им новые нарисуешь, – обнадежил папенька. – Не надо людей сразу пугать. У них и так стресс.

– Они даже не знают, какой именно стресс, – пожалела будущих родственников Таня. – Только, пап, я тебя прошу – чтобы Ольгу хвалил. Все свои претензии и чувство юмора держи при себе. Ври красиво, с душой. Помнишь, тебе одноразовые ботинки из клеенки продали как суперпрочные с пожизненной гарантией на словах? Вот считай, что ты теперь мстишь и сбываешь такой же некондиционный товар. Твоя задача – втюхать, а не обличить производителя, расписав все дефекты. Тем более что производитель в данном случае ты.

– Сомневаюсь, что это я, – промолвил отец, но быстро затих, словив сутулой спиной тапочек, запущенный меткой супругой.

– Как-то не по-человечески все, – некстати распереживалась Александра Семеновна. – Надо со сватами познакомиться сначала, свадьбу обсудить, а потом уже вещи тащить. А мы как родня из Бобруйска – прямо с вокзала и с вещами, дескать, здрасьте, мы будем у вас жить.

– Во-первых, мы там жить не будем, – утешила Таня. – А во-вторых, Ольга носит их внука. Как я поняла, других детей там нет, поэтому пусть радуются. Ведь если не знать всей подоплеки, согласись, радость же? Новая жизнь, прибавление в семье…

– Что-то вы не очень радовались, когда я Вадика родила, – мстительно напомнила Лелька.

– А ты не видишь разницы, когда ребенок рождается в полной семье при работающем отце и когда какая-нибудь неприспособленная дамочка приносит домой в подоле и подкидывает дите на воспитание пожилым родителям? – поинтересовался папенька. – Хотя кого я спрашиваю? Ты, доча, знаешь, когда мы тебя сдавать будем, молча стой. Улыбайся и глазами хлопай. Чтобы они сразу не разобрались, что к чему. Нет, я все же сомневаюсь, что это мои гены.

– Не переживай, – усмехнулась Таня. – Твоя дочь не такая дура, как тебе кажется. Она там про себя такую версию задвинула – ого-го. Бедная, несчастная, гонимая черствой родней художница, которую не понимают, притесняют и третируют. Основная злыдня – я. Поэтому будем считать, что бедная девочка ищет там политического убежища, пока мы ее тут совсем со свету не сжили.

– А почему Вадькины вещи не собрали? – поинтересовалась Лелька.

– Не извольте гневаться, барыня! – заблажил Анатолий Васильевич. – Забыли! Ой, батюшки, забыли!

– Оль, я тебе для справки, вместо напутствия, совет дам, – вздохнула Таня. – Запомни: никто ничего в этой жизни тебе не должен. Человек все должен делать сам. Тебе просто повезло, что мы идиоты. Все, включая меня. Если хочешь есть, то на эту еду ты должна заработать. Если желаешь одеваться, то на одежду тоже должна заработать. Если тебе кто-то что-то дает, это тоже надо отрабатывать. И забудь про свои художественные таланты. В твои картины не замотаться и на обед их не съесть. Они никому не нужны. Но твоему мужу понадобится чистое белье и ужин, который кто-то должен приготовить. Добро пожаловать во взрослую жизнь!

– У него родители есть, – мгновенно отреагировала Ольга.

– У твоего сына тоже есть родители, только толку от них мало, – заметила Татьяна. – В общем, совет мой не был услышан. Но я хотя бы попыталась.

– Тань, я спрашиваю, почему Вадькины вещи не собраны? – закапризничала сестрица.

– Надо же, не собрались! – воскликнула Таня. – Странно. А должны были на раз-два заползти в чемодан. Оль, ты издеваешься, что ли?

– А как он без вещей?

– Нет, ты клиническая дура.

– Это мой сын, и мне решать…

– Я тебе сейчас как врежу, даром что беременная! Но меня останавливает только одно, что потом ты с моим фингалом будешь ходить как с орденом и дальше пудрить мозги новой родне! Твой сын, но ты, конечно, не в курсе, ходит в школу! А школа у нас во дворе. А твой новый дом – в другом районе. А еще твой сын ходит в секции и кружки, до которых ему тоже придется долго добираться. Поэтому сначала надо найти замену и определиться с наличием и отсутствием подходящих занятий в твоем новом районе обитания, найти школу, оформить перевод или разобраться, кто и как будет возить ребенка в старую школу, если он не сможет добираться сам. И, как минимум, все это надо обсудить с ним. У тебя пока маленький срок и масса свободного времени. Вот и займешься, чтобы новому семейству глаза поменьше мозолить. Глядишь, они не сразу разберутся, какое сокровище оторвал их сынуля. Да и сынуля может припухнуть от избытка подробностей и проблем, если ты попробуешь их переложить на него.

– А как это я все сделаю-то? – изумилась Лелька. – Откуда я знаю…

– Как все остальные родители делают, так и ты. И мне доложишь. И если меня все устроит, я, так и быть, позволю тебе усыновить моего племянника! – крикнула Татьяна. – А пока хочу позаботиться о психологическом здоровье будущего отца моего второго племянника! Я очень переживаю, чтобы тебя не вернули. Ты даже не представляешь, как переживаю! Поэтому даже не вздумай запрягать своего Аркашу во все эти дела!

– Ты все же завидуешь, – протянула Лелька.

– Тьфу!

Двери им открыли сразу. Родители Аркадия были при полном параде: Юлий Сергеевич в костюме, а Людмила Валерьевна в вечернем платье. Возникало такое ощущение, будто они подозревали, что всем прямо сейчас придется отправиться в загс на церемонию бракосочетания. Аркадий же, напротив, был в джемпере и джинсах.

Татьяна в очередной раз раздраженно отметила, что он возмутительно красив. Подобные мужчины не созданы для семейной жизни. И если даже какой-нибудь бойкой девице удастся окольцевать такой экземпляр, всю оставшуюся жизнь она будет вынуждена тонуть в подозрениях, мотать себе нервы и делить красавца с многочисленными пассиями. Красивый мужчина, как цветок, требует регулярного опыления разнообразными бабочками, мотыльками и прочими насекомыми. Иначе он зачахнет. Вокруг него надо водить хороводы и плясать ритуальные танцы.

– Дырку на мне не протри, – улыбнулся Аркадий. – Ищешь у меня на лбу ГОСТ и пытаешься определить, подхожу ли я твоей сестре?

– Во-первых, я, как крестная фея, должна свою Золушку отдать в надежные руки, – усмехнулась Таня. – А во-вторых, здравствуйте!