– Да не игра это! – взорвалась Бетти. Пара картежников из-за соседнего стола с любопытством обернулись. Она попыталась взять себя в руки и продолжила вполголоса: – В этой деревне раньше происходили всякие страшные вещи. И теперь все боятся магии, даже упоминать о ней не любят. Только не догадываются, что магия – вот она, вокруг них.

Бабушка приподняла седую бровь, слегка скосив при этом глаза:

– И что же сейчас такое творится?

– Я… – Бетти замялась. – Я еще не разобралась. Но знаю, что ничего хорошего.

Она снова подумала про комнату, полную паутины, и вздрогнула. И прялка эта, и ее шурх-шурх-шурх… Бетти глубоко вдохнула, и слова наконец полились сплошным потоком: про чайник и часы, про заколдованный дом, который жжет ноги крапивой.

– И это не все. Мы не все тебе рассказали про наш собственный дом. Там есть потайная комната, воровской угол. Мы там нашли вещи девушки, которая жила в этом доме до нас, – Иви Белл. Ее портрет и дневник.

– Так-так-так, – задумчиво произнесла бабушка.

Бетти ощутила проблеск надежды. Если кто им и поверит, то именно бабушка, с ее вечными суевериями и амулетами. Но, какой бы грозной и суровой ни была Банни Уиддершинс, разве она ровня настоящим ведьмам с их коварными магическими изворотами?

– В Пендлвике есть ведьмы, – тихо продолжила Бетти. – И, похоже, с давних пор. Но не думаю, что Иви Белл была из них. Она боялась, она не понимала, что с ней происходит.

И Бетти торопливо рассказала про дневник, про лягушек, про облако бабочек и про речку, текущую вспять.

– Это они, бабушка. Мы с Чарли своими глазами видели. Мисс Пальцехват, и миссис Легкокрыл, и кухарка их, мисс Уэбб, тоже. Она и сделала этих кукол.

Бабушка какое-то время молча смотрела на соломенные фигурки. Кажется, она наконец-то прислушалась.

– А вам не пришло в голову, что это подарок? – спросила она.

Бетти недоуменно на нее уставилась.

– Наверное, она сделала их для Чарли, чтобы та поиграла Ты посмотри, какая тонкая работа. Хотела небось вас порадовать… – Тут бабушка нахмурилась. – То есть вы, получается, забрались в чужой дом и стащили оттуда вещи? Да что на вас нашло?

Бетти посмотрела на соломенных кукол, потом на бабушку. Пожалуй, пьяной она видела ее едва ли не чаще, чем трезвой, но никогда не бывало, чтобы от виски у нее так стекленели глаза. По спине пробежал холодок: точно такие же глаза были у Флисс, когда Бетти обнаружила ее ночью в тайной комнате.

– Что на нас нашло? – горько повторила Бетти. – А на тебя что нашло? Разве ты не понимаешь, что происходит?

– Бабушка, пожалуйста, послушай, – взмолилась Чарли, беспокойно теребя косички. – Эй плюется лягушками, нас уже застукал говорящий чайник, а ноги у нас горят от крапивы!

Она наклонилась, чтобы стянуть башмаки, но бабушка ее остановила.

– Ну хватит! – прервала она. – Плюющиеся лягушки! Говорящая крапива и жгучие чайники! То ли вы меня разыгрываете, то ли наслушались всяких сказок и сбрендили с перепугу…

– Но это же не просто сказки, – начала Бетти, уязвленная ее отношением. – Ты обычно больше всех беспокоишься о таких штуках. Ты даже мимо перекрестка на Вороньем Камне не любила ходить!

– А ты обычно чаще всех меня отчитываешь за то, что я верю во всякую чепуху, – огрызнулась бабушка. – У каждого места свои легенды. Тебе ли не знать? На Вороньем Камне ходили истории про колдунью Соршу, которая сбежала из тюремной башни. – Она подняла палец. – Что-то там да приключилось, сомнений нет, но я уж точно не верю, что она призвала бесов с топей, которые помогли ей улизнуть. А ты?

– Нет. – Бетти сжала зубы. Она доподлинно знала, что случилось в башне, но бабушке рассказать об этом не могла. – Но дело в том…

– И точно так же я не верю в голодное дерево, которое пожирает вещи, – продолжила бабушка. – И в то, что несколько торчащих камней когда-то были людьми. Легенды, только и всего. Сочиняют, чтобы пугать детишек или коротать время за работой.

– Но… но тебе ведь наш дом тоже показался зловещим, – запинаясь, проговорила Бетти. – Соль на подоконниках, монетки по углам… Как ты можешь в это верить и в подкову свою верить, а мне не верить?

– Подкова – это на удачу, магия тут ни при чем. – Бабушка хмуро огляделась и принялась набивать трубку. – А те девчонки, о которых шепчутся в деревне, – те ведьмы, – наверное, совали свой нос куда не следует и пытались навредить другим. Похоже, они получили по заслугам. В конце концов, магия и беда ходят рука об руку.

Бетти бросило в дрожь. Магия и беда ходят рука об руку… Ровно эти слова произнесла мисс Пальцехват, когда они заходили в лавку. Сперва их повторил Тодд, а теперь и бабушка. Мы опоздали, подумала Бетти, глядя, как бабушка возится с трубкой. Перед глазами мелькнула такая же трубка, застрявшая в паутине на втором этаже «Наперстянки». Очень похожая на ту, что потеряла бабушка… только Бетти была тогда слишком напугана, чтобы это заметить. Но сейчас, услышав эти слова, Бетти почувствовала, как накатывает страх. А что, если ведьмы заколдовали не только Флисс? Что, если они на всех жителей деревни наложили чары, чтобы те ходили как в полусне и ни о чем не подозревали?..

Мы опоздали.

– Ну ладно. – В горле у Бетти стоял ком. – Мы, наверное, что-то перепутали. – Не обращая внимания на недоуменные взгляды Чарли, она продолжила: – Ты права. Слишком много сказок, мы и напугались. Пойдем-ка мы домой. Там полно дел.

Бетти убедилась: бабушка ее не услышала. И, если подозрения Бетти верны, к ней вообще никто в деревне не прислушается. Их всех околдовали, прямо как Флисс. Бетти и Чарли больше не на кого положиться.

Банни кивнула:

– Вот и хорошо. Хватит болтать ерунду. – Она порылась в сумке и извлекла оттуда пригоршню монет. – Но пока вы здесь, принесите-ка мне еще виски! – Подняв пустой стакан, она кивнула девушке у стойки.

Бетти выхватила стакан у нее из рук и помотала головой, но следующие бабушкины слова заставили ее замереть.

– Налей побольше, Магда!

Магда? Бетти пораженно уставилась на девушку. На вид она казалась ровесницей Флисс. Неужели это та самая Магда, про которую Иви писала в дневнике? По возрасту подходит… а других зацепок у Бетти не было.

Она подошла к стойке и водрузила на нее бабушкин пустой стакан. Чарли пристроилась рядом и нагребла себе орешков из миски. Девушка взяла чистый стакан, плеснула туда виски и собиралась подлить еще, но Бетти перехватила ее взгляд и одними губами сказала: «Не надо». Та едва заметно кивнула и поставила бутылку.

Передавая монеты, Бетти внимательно рассмотрела Магду. Разгоряченная, запыхавшаяся, донельзя усталая – еще бы, с таким-то трактирщиком, – но при этом миловидная, смуглая кожа, тугие черные кудряшки. Бетти так и подмывало расспросить ее про Иви Белл и про то, что случилось после злополучного урока рисования, но она понимала: такие вопросы лучше не задавать незнакомке. Да и вряд ли она ответит.