– Тогда мы последуем совету Брутуса Крэбба и уберемся прочь.

Чарли посмотрела вопросительно.

– Мисс Уэбб меня видела. Они знают, что мы их раскусили. Но Флисс еще удастся спасти – если ее спрятать, – объяснила Бетти. – Если сбежим из Пендлвика и увезем ее с собой.

К тому времени, как они дошли до мостика, обе вспотели и запыхались. Но окунуть ноги в прохладную воду и полюбоваться на то, как течет река, времени не было. Вместо этого они направилась к церкви, где Бетти стала искать ангела со сломанным крылом и витражное окно – приметы, которые запомнила тогда, в первый день после переезда.

«Иви, прости, – мысленно попросила она. Теперь Бетти не сомневалась: это Иви рассыпала по дому соль и разложила монеты в попытке себя защитить. – Не надо нам было трогать эти монетки».

Она отыскала щель в стене и выковыряла оттуда мох, которым заткнула тайник. Мох высох на солнце и рассыпался под пальцами.

– Ищешь те деньги? – Чарли протянула ей острую палочку.

Приподняв брови, Бетти обернулась на сестренку. Вроде они с бабушкой не особенно распространялись о серебряных монетах – но, похоже, от любопытных глаз и ушей Чарли ничего не утаить.

– Откуда ты знаешь? Я думала, ты не заметила.

Чарли насмешливо посмотрела на Бетти:

– Заметила, конечно. – Она пожала плечами. – Мне просто было все равно.

Бетти выудила из щели монетку, но остальные при этом затолкала только глубже.

– Всего одну получилось достать.

Внезапно она почувствовала себя беспомощной под грузом всех навалившихся тревог. Зачем ей вообще эти монетки? Иви они не спасли. И все-таки Бетти они казались важными – как еще один кусочек мозаики, как очередная ниточка, ведущая к странной пропавшей девушке, за которую она почему-то переживала, как будто знала ее.

– Ну, значит, одной хватит. – Она выпрямилась и очистила монетку от мха. Монетка блеснула серебром, как острое веретено прялки.

Бетти, не находя себе места от тревоги, мерила шагами комнату. Быстро темнело. Небо за окном окрасилось в розовый цвет – на Пендлвик спускалась ночь, но спать не хотелось. Впрочем, даже если бы и хотелось, она не решилась бы лечь. В доме было страшно. Тем более страшно спать. Спать – значит не видеть. Не слышать. Остаться беззащитной. Выходит, вот так Иви Белл провела последние ночи здесь, может, в этой самой комнате? Боясь сомкнуть глаза и считая часы до рассвета?

– Бетти, сядь, – прошептала Чарли. – А то Прыг-скок волнуется.

– Прости. – Бетти остановилась у кровати, где сестренка возилась с крысом.

Взгляд скользнул к окну. Чуть раньше они с Чарли насыпали соль вдоль каждого подоконника и каждого входа. И, пока Бетти расхаживала по комнате, она то и дело совала руку в карман, чтобы потрогать серебряную монетку. Вряд ли от нее много проку, но при мысли о том, что монетка когда-то принадлежала Иви, становилось не так одиноко.

Внизу гремела посуда – папа мыл тарелки после ужина. А потом по дому разнесся бабушкин голос: она отчитывала Флисс за то, что та раскидала на полу мокрые полотенца.

Бетти обратилась в слух. Она ждала момента, когда удастся застать Флисс в хорошем расположении духа и, что важнее всего, одну.

– Сиди здесь, – велела она Чарли. – Я пойду поговорю с Флисс. – И побежала вниз по лестнице.

На кухне бабушка заваривала чай и болтала с папой. С виду все казалось совершенно обычным, таким, как всегда, но затуманенный взгляд домочадцев выдавал правду. Бетти вздрогнула и по мокрым следам направилась в Гнездышко. Дверь была приоткрыта; Флисс сидела в своей комнате, расчесывала волосы и что-то мурлыкала себе под нос. К плечу у нее прилип алый лепесток, а в воздухе густо пахло розами.

Бетти вошла, с тревогой отметив, что дверь в сад распахнута настежь. На дорожке сидел Эй и посматривал внутрь, но не давал себе труда пошевелиться – такой теплой и ленивой была ночь. Бетти метнулась к двери и заперла ее, отгораживаясь от шуршащей листьями темноты, стараясь не думать, кто там может прятаться. Таиться и выжидать.

– Оставь открытой, – недовольно обернулась Флисс. – Мне нравится, когда сюда залетают запахи сада.

– А заодно и комары, – нашлась Бетти. – Искусают тебя, и будешь вся в красных пятнах!

Флисс моргнула, и ее взор снова затуманился. Она положила гребень и занялась вазой с цветами.

Бетти собралась с духом. Надо убедить Флисс прислушаться, вразумить ее, пока не поздно. Она достала из кармана соломенных кукол и подтолкнула к сестре.

– Что это? – Флисс едва взглянула на кукол и снова повернулась к зеркалу.

– Это мы, – тихо сказала Бетти. – Эти куклы – мы. Тут замешано колдовство, Флисс, и тебе грозит опасность. Да и не только тебе.

– Колдовство, – рассеянно повторила Флисс. Она наклонилась к зеркалу и сердито проворчала: – А это еще что? Неужели прыщик?

– Флисс, послушай! – Бетти настойчиво придвинула кукол еще ближе. – На этих куклах… злые чары. Это все мисс Пальцехват, и миссис Легкокрыл, и их кухарка, мисс Уэбб. Они сделали эти фигурки, а теперь им нужна ты! – В ее голосе звучала мольба. – Произойдет что-то ужасное. Уже происходит!

– Да, я тоже заметила, – подтвердила Флисс. – У меня в жизни не было прыщей!

– Это не шутка, – с отчаянием произнесла Бетти.

Флисс вздохнула и наконец повернулась к сестре:

– Тогда почему ты мелешь всякую чепуху? Бетти, ты же всегда была из нас самая здравомыслящая!

Она выдернула из вазы ромашку и понюхала, мечтательно глядя в окно.

– Флисс, ну пожалуйста, послушай!

Флисс один за другим отрывала лепестки у ромашки и шептала себе под нос:

– Любит… Не любит… Любит… Не любит…

– Флисс! – взмолилась Бетти. – Я не выдумываю! В их ведьминском доме чего только нет. Они заклинают разные предметы и заманивают нас в ловушку. Они желают нам зла. Желают тебе зла. Нам надо уехать из Пендлвика…

– Уехать? – Флисс фыркнула. – Я от Тодда никуда не уеду. Не любит…

– Флисс, – мягко сказала Бетти, – ты не все знаешь о Тодде. Он… он встречался с Иви, пока та не исчезла.

Флисс замерла с ромашкой в руках. Пристально глядя на цветок, она холодно спросила:

– Ну и что? Иви тут больше нет.

– Ты живешь в ее доме. Ты на нее похожа… – Бетти замялась. – Может, ты ему о ней напоминаешь…

– Тодду нравлюсь я.

– Да вы же только-только познакомились!

– Но успели друг друга узнать. – Флисс снова принялась обрывать лепестки. – Любит…