Ей и без того было трудно забыть их поцелуй. Его первые секунды превзошли все ее мечтания, потому она так страстно и отозвалась. А будь поцелуй Кирка исключительным от начала и до конца? Смогла бы она его забыть? Захотела бы?

Она взяла серебряный гребень и, подсунув его, как с письмом Далхаузи, под сургуч, сломала печать. Снова положив гребень на комод, развернула плотно сложенное послание.

Бумага была замечательная. У хозяина замка Фордайс всегда все только самое лучшее. Она улыбнулась и прочла:

«В библиотеке в 10:00. Не опаздывайте. Кирк»

Далия нахмурилась.

«Лаконично и деловито, ни слова любезности. Хуже того, он даже не просит, а просто уведомляет, как будто мне нечего по этому поводу возразить».

Как и следовало ожидать, письмо Кирка жутко разочаровало Далию.

Она еще раз мрачно поглядела на это послание. Почему из всех мужчин именно с ним она согласилась совершенствовать свое умение целоваться? Это было смешно. Она приехала к герцогине, чтобы найти любовь и романтику, то, к чему Кирк был явно неспособен и, более того, что вообще не желал понимать. Казалось, даже самая простая любезность была ему в тягость.

Любая разумная женщина избегала бы его и наверняка никогда бы не согласилась на его предложение. Однако Далию после вчерашнего вряд ли можно было считать разумной женщиной.

Ветер сорвал у нее с головы капор, и лорд Кирк тут же бросился его ловить… И она очутилась в его объятиях. Даже теперь, закрыв глаза, она чувствовала, как по телу мгновенно разливается тепло, и ощущала слабый запах одеколона, шедший от его пальто.

Конечно, сейчас, по прошествии времени, Далия понимала, что его жест был невольным, он обнял ее единственно для того, чтобы устоять на ногах. С не меньшим разочарованием она поняла, что за его предложением усовершенствовать умение целоваться – которое, прозвучи оно из уст другого мужчины, было бы воспринято ею как попытка заигрывания – стоял чистый рассудок. Собственно, он и не стал скрывать этого, открыто заявив, что ему не хочется вновь опозориться, поэтому и требуется практика.

Может, это и мило, что он остановил выбор на ней, однако вряд ли это служит бесспорным доказательством того, что он намерен за ней ухаживать.

Просьба Кирка как обычно основывалась на трезвом расчете, и теперь Далия от души пожалела, что согласилась. И, тем не менее, она все-таки согласилась.

Однако, возможно, ей не следовало бы судить себя уж слишком строго. Она была не в себе после того, как он ее обнял, на нее действовала особая магия темных глаз лорда Кирка и стиснувших ее в объятиях его сильных рук.

Что ж, разум к ней вернулся. И в десять часов она встретится с ним и объяснит, почему «совершенствование» навыков ее больше не интересует.

Она бросила письмо на комод, где оно заняло место рядом с куда более пространным и красноречивым посланием Далхаузи. Виконт просил ее почтить его своим присутствием, а не выражал – кстати, довольно бесцеремонно – уверенность в том, что оно ему гарантировано. Письмо Далхаузи значительно превосходило написанное Кирком во всех отношениях: и теплотой тона, и вежливостью просьбы, а также было очевидно, что на планирование развлечения для них обоих у виконта ушло гораздо больше времени – все это указывало на уважение к ней, полностью отсутствующее в резкой и требовательной записке Кирка.

Холодный влажный нос ткнулся в ее локоть.

– О! – Далия опустила взгляд на мопса, нетерпеливо вилявшего колечком хвоста. – Нос у тебя как лед.

Из гардеробной выглянула Фрейя.

– О, собака вам докучает, мисс? Я могу попытаться ее поймать…

– Нет-нет. Она очень мила.

– Отлично. Должна сказать, я рада, потому что она и правда не любит, когда за ней гоняются.

– Никто этого не любит.

– Кроме того, сейчас неподходящий момент, мисс, – добавила Фрейя. – Я как раз нашла ваши туфли, но их надо почистить. Я сейчас закончу.

– Спасибо, Фрейя.

– Не за что, мисс.

Горничная снова исчезла в гардеробной.

Далия посмотрела на сидящую у ее ног собаку.

– Жаль, что ты не можешь пойти в библиотеку вместо меня. Если в чем я и уверена, так это в том, что лорд Кирк рассердится, когда я ему откажу.

Собачка, которую звали Мини, склонила голову набок.

– О, знаю, он начнет топать ногами и рычать как медведь. Он ведь по каждому поводу гневается – из-за перемены погоды, из-за книги, углы страниц которой загнуты, из-за галстука, в котором слишком много узлов, – список этот бесконечен. Именно поэтому, когда он разбушуется и распыхтится, я не буду обращать на него ни малейшего внимания.

Мини завиляла хвостом.

Эта положительная реакция воодушевила Далию.

– Да. Я просто скажу ему, что не нуждаюсь в оттачивании своих навыков. Мне нужно отточить самообладание. – Она протянула руку, чтобы погладить мопса. Шерсть на ощупь оказалась мягкой, шелковистой, и Далия невольно улыбнулась. – Ты милая. Иди ко мне.

Собака, тявкнув, сорвалась с места и во весь опор забегала кругами по комнате. В конце концов, запыхавшись и скаля зубы, она снова упала перед камином.

– Она к вам не пойдет, мисс. – Фрейя вышла из гардеробной с туфлями в руках. – Пока сама не решит, что этого хочет. – Она поставила обувь на пол перед Далией. – Похоже, мисс, лорд Далхаузи проявляет к вам интерес. Он вам нравится?

– Не знаю. – Открыв шкатулку с драгоценностями, Далия стала искать свои любимые серьги с гранатом. – Он веселый, живой и умопомрачительно заигрывает, но… посмотрим.

По сравнению с Кирком, о многом вообще не желавшем даже слышать, Далхаузи был самым привлекательным кандидатом. Однако по непонятной причине Далия не могла не задаться вопросом, каков мог бы быть настоящий поцелуй лорда Кирка. Поцелуй, порожденный страстью и ею наполненный. И не прерванный из-за ее неопытности.

«Но у лорда Кирка нет страсти. Как он сказал вчера, мы давно знакомы, потому нам хорошо вместе и мы испытываем друг к другу дружеское расположение».

И, тем не менее, когда он держал ее в объятиях, произошло то, что можно считать вспышкой. Это явно выходило за рамки просто дружеских отношений.

– Мисс, почему вы так погрустнели?

Далия поняла, что горничная видит ее в зеркале.

– Я просто думала о том, как трудно разобраться в собственных чувствах.

– Понимаю. Я сама недавно об этом думала. – Горничная замялась, а потом спросила: – Мисс, надеюсь, вы не будете возражать, если я спрошу, а что вы думаете о мужчине постарше?

«Боже мой, откуда Фрейя знает о Кирке…» – Она поймала взгляд горничной и с облегчением рассмеялась.

– У тебя немолодой ухажер!

Лицо горничной зарделось.