– Алена Игоревна скоро освободится и примет вас, – с важным видом объявила веснушчатая девушка за стойкой напротив входа.

Артем молча уселся на единственный стул для посетителей. Он пришел за две минуты до назначенного времени. Если Алена Игоревна примет его через две минуты, можно считать, что с этой дамой ему повезло. И почему так мало людей в деловом мире, которые умеют рассчитывать время? Еще ни разу в жизни Артему не удалось войти в чей-нибудь кабинет точно в назначенный час.

Прошли две минуты, потом еще пять, потом еще пятнадцать.

– Прошу прощения, – обратился он к веснушчатой девушке, – вы уверены, что Алена Игоревна помнит о нашей встрече? Время, которое она назначила, истекло двадцать минут назад.

– Алена Игоревна занята. Ждите, – невозмутимо, но строго ответствовала та.

За свой проект Артем был спокоен, ему удалось даже за короткий срок пребывания в поселке нащупать то важное отличие в ментальности людей среднего возраста, которое прежде ускользало от него, и теперь он был уверен, что его маркетинговая стратегия окажется лучшей из всех предложенных. Если же его проект не примут, это не будет означать, что он не прав. Это будет означать только то, что он понял проблему недостаточно глубоко и недостаточно точно. Тогда он поедет на основное мероприятие и попытается усовершенствовать свои знания, чтобы довести проект до ума и снова предложить, пусть и не в эту компанию. Все равно проект будет убойным, его с руками оторвут. Ну, а уж если примут в том виде, как он его подает сейчас, тогда и в поселок он больше не вернется, делать там Артему совершенно нечего. Но как же его бесит эта необязательность и непунктуальность людей, назначающих встречи!

Дверь кабинета распахнулась, вышли две дамы – одна краше другой, обе в возрасте около сорока или чуть больше, ухоженные, модно одетые. Расцеловались возле стойки, одна дама вышла на улицу, вторая окинула Артема недоумевающим взглядом.

– Вы ко мне?

– Да, я Артем Фадеев, вы мне назначили встречу в пятнадцать тридцать.

– Фадеев? – Ее взгляд стал еще более недоумевающим. – Ну, проходите.

Он понимал, что выглядит не лучшим образом для встречи с менеджером, отвечающим за прием проектов на конкурс: болтающиеся широкие штаны, свободная длинная майка, вся одежда на пару размеров больше, чем нужно. Но этот «лучший образ», которого следовало придерживаться, – продукт мифотворчества людей, которым нечем заняться, кроме как придумывать дурацкие правила. Какая разница, как одет человек, если он приносит работу на конкурс? Работа – да, должна быть четкой, грамотной, хорошо оформленной и понятной, а как выглядит ее автор – значения иметь не должно. По крайней мере, в том мире, в котором существует он, Артем Фадеев.

А дама по имени Алена Игоревна явно принадлежала к стану родителей Артема и всех им подобных. Недоумение сменилось презрением и даже отвращением, когда она смотрела на автора проекта. Конкурсную работу Артем принес, как и требовалось, в бумажном и в электронном виде, то есть в папке и на флешке. «Каменный век, – думал он, пока Алена Игоревна просматривала материал, – приди сам и принеси на двух носителях. Все нормальные фирмы принимают работы по электронной почте и не парятся, не требуют личного присутствия автора. А все почему? Потому что у них мозги правильные и они понимают, что главное – суть проекта, а не внешний вид маркетолога. А эти… Застряли в докомпьютерной эпохе, всё никак не перестроятся».

Он пытался по лицу Алены Игоревны понять, уловила ли она суть его находок, оценила ли их, но дама оставалась бесстрастной, хотя Артем мог бы поклясться, что читала она очень внимательно. «Значит, не оценила», – сделал он вывод и спросил:

– У вас есть дети?

– Что?

Она оторвала взгляд от монитора и нахмурилась. Он повторил вопрос. Глаза Алены Игоревны сузились, в них мелькнула злость.

– Вы в своем уме, молодой человек?

– Извините, если проявил бестактность, – мирно ответил Артем, подумав про себя: «Детей нет, это точно. Поэтому она и не поняла ничего».

Он ждал еще несколько минут, пока Алена Игоревна не закончила бегло знакомиться с материалом.

– Хорошо, мы принимаем вашу работу для участия в конкурсе, – процедила она сквозь зубы, вытащила флешку из порта и протянула ему. – Материал я переписала, бумажный вариант оставляю, наш шеф не любит читать с экрана. Заполните анкету, впишите паспортные данные, контактный телефон и электронную почту, о результатах вам сообщат.

Она нажала кнопку селектора.

– Катя, бланк анкеты принеси!

Веснушчатая девушка через несколько секунд положила перед Артемом анкету, которую он быстро заполнил мелким, но очень четким почерком. Алена Игоревна взяла заполненный бланк и стала читать, и по тому, как долго она искала подходящее расстояние между листком бумаги и своими глазами, Артем понял, что у дамы дальнозоркость, то ли врожденная, то ли уже возрастная. Почерк у него и в самом деле очень мелкий, бисерный, но совершенно понятный, почти каллиграфический, каждая буква как по прописям вырисована. В школе учителя шутили, говорили: «Наш Фадеев пишет петитом», а последний работодатель как-то сказал: «Артем, ты пишешь даже не вторым кеглем, а первым. Мельче уже только атомы». И почему бы Алене Игоревне не надеть очки для чтения? На компьютере можно увеличить шрифт, поэтому Артем ничего такого не заметил, пока она знакомилась с материалом, а на заполненном вручную тексте ничего не увеличишь, разве что лупой воспользуешься… «Скрывает возраст, что ли? Молодится? Значит, тоже раба мифов, дура совсем. Кому она нужна, эта ее молодость?»

Перед глазами тут же всплыло лицо Ирины – актрисы, которая на отборочном туре играла роль пытливой ученицы, задававшей учителю неудобные вопросы. Вот это настоящая женщина! Никакой модной одежды (да и откуда бы она взялась там, в поселке, где все участники и сотрудники были одеты в тряпки из семидесятых годов), никаких ног длиной в километр, и никакой обуви, визуально облегчающей фигуру, зато пышный бюст, широкие бедра, слегка поплывшая мягкая шея с явно обозначившимся вторым подбородком… Но сколько света в улыбке, сколько нежности во взгляде, сколько женственности, разливающейся вокруг нее метра на три в разные стороны! Все мужчины-сотрудники – и психолог Вилен, и переводчик Семен, и даже завхоз Юра – смотрели на нее маслеными глазами, и лица их делались глупыми и смешными, когда рядом находилась Ирина. «Интересно, у меня лицо было таким же глупым?» – спрашивал самого себя Артем Фадеев каждый раз, когда вспоминал Ирину, а происходило это примерно каждые пятнадцать минут. Даже во сне.

– Анкету отдайте Кате, она внесет все данные в компьютер. Когда шеф примет решение, с вами свяжутся, – сухо проговорила Алена Игоревна, возвращая Артему бланк.

– И когда это случится, хотя бы приблизительно?

Она молча рассматривала его, ничего не отвечая, но в глазах вдруг появился интерес и даже доброжелательность. Артем подумал, что, наверное, по «их» правилам подобные вопросы задавать неуместно и неприлично, поэтому попытался объяснить, что спрашивает не от невоспитанности, а в связи с необходимостью планировать свое время.