Кай запомнил его слова, и ныне они прозвучали в его голове словно наяву.

– Любопытство… Верно. Оно способно толкнуть на многое, – прошептал он себе под нос, чувствуя тяжелый взгляд незнакомца, что упал на него и все еще следил за ним сквозь толпу.

Кай прибавил шагу, чтобы скорее убраться из этого места. Он решил пойти другим путем. Еще утром, перед тем как отправиться по делам, они договорились с господином Хаконом: если кто-то из них потеряется, то они встретятся уже в гостином дворе.

Кай свернул в проулок. По его предположениям, необходимо было лишь перейти на другую дорогу и вернуться на ту широкую улицу, которой они шли. Но проулок не был пустынным, ему попадались люди, одетые уже куда менее броско и занимавшиеся куда менее приличными делами, которые требовали большего уединения, чем давал легко просматриваемый узкий дворик.

До ушей Кая донеслось копошение и частое дыхание. Совсем не смутившись, он недовольно поморщился, продолжая идти дальше. Пройдя еще один закуток, Кай запоздало услышал шаги позади себя. Думал бежать, но в следующую секунду получил удар по голове, и в его сознании воцарилась тьма.

Каю показалось, он прикрыл глаза лишь на миг, но когда вновь увидел мир, то оказался в каком-то темном переулке. Стены домов смыкались, образовывая тупик и являя лишь один выход за спиной двух незнакомцев и девицы, кутавшейся в куцый полушубок.

Руки одного из юношей, того, что зазывал Кая с собой, лихорадочно шарили по его карманам. Второй сжимал обеими руками длинный черный зонт с изогнутой ручкой. Кай ощутил холод – казалось, за время его забытья на улице стало еще прохладнее. Между домов вновь загулял ветер, а облака неслись по небу словно безумные, будто за ними кто-то гнался, – ненастье, царившее минувшей ночью в городе, вернулось.

– У него ничего с собой нет! – воскликнул парень, обшарив карманы и выпотрошив сумку. По камню рассыпалось все то, что Кай купил сегодня в лавке художника.

– Да быть не может! Ни монеты? – подошел второй. Кай еще боролся с головокружением, кажется, он даже почувствовал струйки крови, стекавшей по виску. Вместе с запахом крови его не отпускал сладкий аромат роз, которых рядом не было и в помине. Шатаясь, юноша поднялся на ноги. Мешать ему никто не стал.

– Лишь его красивое личико, – протянула куртизанка.

Взгляд Кая приковал к себе высокий зонт, похожий на трость, который сжимал аристократично одетый парень. Даже после того, как они не отыскали у него денег, этот человек вдруг рассмеялся. Мимолетное недовольство вновь сменилось благодушием.

– Ну что же, раз личико хорошее, то можно и повторить приглашение, – проронил он, когда его друг, обыскавший Кая, попятился, уступив место. – Ну, что скаже…

Договорить он не смог. Одной рукой нанося быстрый удар в живот, другой Кай выхватил тот самый зонт. От удара незнакомец согнулся со сдавленным хрипом, и Кай выставил перед собой сверкнувший металлическим наконечником зонт. Голубые глаза его яростно сверкали, будто став ярче. Очередной порыв ветра взметнул чернильные волосы, подчеркнув белизну кожи и черту острых скул.

Кай следил за ними, медленно продвигаясь вдоль стены здания и держа напавших на расстоянии. Наблюдал напряженным взором, думая, что его ждет, если он не выберется из этого переулка. Все тело покалывало, а мир перед глазами кружился – видимо, он все еще не оправился от удара по голове.

В момент, когда окружающая юношу улица вновь покачнулась, один из парней внезапно бросился на него, словно бык, врезаясь, впечатываясь с ним в стену противоположного дома так сильно, что у Кая заныл позвоночник.

– Когда сила не на твоей стороне… то надо молчать и слушаться, – процедил нападавший, полусогнувшись и все еще прижимая его своим корпусом к стене. – Тогда…

Он захрипел, ругнувшись, когда кулак Кая, пусть и под неудобным углом, ударил его в голову, задевая ухо.

– Ты хоть понимаешь, кто я? – сплевывая, спросил незнакомец. Нет, Кай не знал и не имел ни малейшего желания развеивать свое незнание.

Кай был стройнее, жилистее и легче. Все детство ему приходилось отбиваться от Петтера, который нападал на него с численным перевесом в виде своих друзей. Да, в итоге именно Кай всегда был побитым, но это закаляло его. Вскоре он даже почти не чувствовал ударов, всегда давал сдачи, а родителям так надоели постоянные синяки на других детях, что они стали наказывать тех за драки.

Вот только жизнь каждый раз раскладывала карты так, что удача была не на стороне Кая. Да и всерьез он не дрался давно. Парень пришел в себя прежде, чем Кай рассчитывал. Морфий… Он наверняка притуплял боль от ударов, а губы награждал блаженной, но опасной улыбкой. Глаза-стекляшки свидетельствовали, что наркотик до сих пор гулял по их венам.

– Вот же щенок, – выругался он, сжимая ладонь в кулак так сильно, что послышался треск костяшек.

Раздался женский хохот – резкий, хрипловатый, срывающийся на высокие ноты. Девица в полушубке наслаждалась представлением.

– Только не бейте его сильно, мальчики. А то, кто знает, может, он передумает, – бросила она, копаясь в сумочке. На ее шляпку, кружа, упали несколько снежинок.

– Не обещаю… – отозвался один из них. Кай глянул в сторону арки, отделявшей закоулок от остального мира. Шумно дыша, он чувствовал, как морозный воздух покалывает кожу.

Когда оба парня кинулись на Кая с двух сторон, он почти уклонился, проскочив между ними, но один из них ухватился за ремень его сумки, дернул, и Кай поскользнулся на обледенелом камне, вновь упав, так что искры посыпались из глаз, и небо, распростершееся перед ним, заволокло белой пеленой.

В воздухе разлилась трепетная тишина, казалось, время замедлило свой ход. Над ним нависла мрачная тень одного из нападавших. Он опустился на корточки перед Каем, небрежно, но сильно хлопая его по щекам.

– Ну и что ты хотел сделать? У меня до сих пор ухо болит из-за тебя. Как ты будешь мне это возмещать?

А Кай неожиданно осознал, что белая пелена перед его глазами была не чем иным, как завесой снега, накрывавшей город. И всюду преследовавший его аромат роз словно уничтожил все остальные запахи. Это напоминало ему сны, в которых растения разрастались и опутывали его настолько, что Кай не мог дышать.

Кривоватая и насмешливая улыбка коснулась его губ.

– Смотри, да он еще улыбается! – возмутился парень над ним.

– Скажите… А как же вы загладите свою вину передо мной?

– Чего…

Договорить он не сумел – женский крик оборвал его вопрос. Раздался треск камня, будто что-то обрушилось с небес на