– А ты?

– Сегодня вечеринка. Стиву снова удалось нас туда провести. Его девушка знает какого-то богатенького пацана. Вроде бы.

– Оу. Звучит круто.

Повисла тишина, и я не знала, чем ее заполнить. Летом мы тоже иногда замолкали, но нам было комфортно. Сейчас же пауза показалась неловкой. Может, потому, что мы говорили по телефону. А может, потому что вживую все было бы совсем иначе.

Я вспомнила о Белых танцах. Может, стоит все-таки попросить его приехать? Но Ной наверняка откажет, а к этому я сейчас была не готова. Мы и так чуть не поругались.

Наконец тишина так затянулась, что Ной прочистил горло. Но так ничего и не сказал.

– Что ж, тогда не буду тебя задерживать. Тебе еще подготовиться к вечеринке надо.

И Ной тут же расслабился.

Я была разочарована, но старалась этого не показывать.

– Да, я обещал Ам… Стиву, что подойду чуть пораньше. Братство твердит, что больше никого не принимает, но он все еще пытается попасть туда.

– Хорошо. – Я глубоко вдохнула и постаралась, чтобы следующее слово прозвучало искренне: – Повеселись.

Мы отключились одновременно, и я села, опираясь на локти, и попыталась выровнять дыхание, чтобы избавиться от застрявшего в горле комка. Я сморгнула слезы. Все было в порядке. Незачем было рыдать.

Все в порядке. Просто… мы были слишком далеко друг от друга, и прошел уже целый месяц. И ничего больше. Да. Не нужно себя накручивать.

По крайней мере, я очень на это надеялась.

Меня грызли все эти неловкие заминки, без-пяти-минут-ссора и то, что я даже не смогла ответить на предложение про универы Бостона. Я полежала на кровати, пялясь на потемневший экран телефона. И тут он снова загорелся. Леви скинул мне ссылку на какого-то влогера.

С чего вдруг нам с Ноем стало так трудно общаться?

Новому понедельнику я радовалась как никогда. Я звонила Ною в воскресенье, но разговор вышел ужасным: мы постоянно замолкали, словно разучились друг с другом общаться. И я не понимала, что же пошло не так и можно ли это исправить.

Наверное, я вела себя глупо, и все было в порядке, просто я вдруг начала волноваться без причин. Мы давно не виделись, вот и все. Глупости, и только.

Ли опоздал – он должен был забрать меня из дома, – и мы подъехали на школьную парковку, когда все остальные уже заходили в класс.

– Мне кажется, или народ на меня пялится? – спросила я, понизив голос и нервно оглядываясь.

Может, это диктовала паранойя, которая охватила меня после разговора с Ноем, но я была уверена: все на меня смотрят. Нет, не просто смотрят и улыбаются, а пялятся. И шепчутся о чем-то с друзьями.

Я оглядела свою одежду: вдруг умудрилась заляпать форму арахисовым маслом? Может, пуговка отлетела? Я забыла застегнуть штаны? К кроссовке прилипла туалетная бумага?

Но нет.

– У меня что-то на лице?

Ли внимательно на меня посмотрел.

– Нет, все в порядке.

– Но на меня пялятся, нет?

– Может, они пялятся на меня. Поняли наконец, что я тоже очень даже ничего – Ной-то уехал. – Он шутливо откинул волосы со лба.

Я только сейчас поняла: Ли отращивал их, чтобы больше походить на брата (на то, каким он был в школе, по крайней мере).

– Хотя это он унаследовал свою красоту от меня.

– Ха-ха. – Я закатила глаза и засмеялась, хотя сердце колотилось от волнения и руки начали потеть. Ненавижу, когда так происходит: либо ты в центре всеобщего внимания, либо упускаешь что-то очень важное. Ужасное чувство.

– Нет, серьезно. Умоляю, скажи, что мне просто кажется.

– Думаю, они и вправду пялятся. Вот, смотри: тот парень пальцем показывает.

– Но почему? Что я сделала?

Я покопалась в памяти… что же я такого сделала на вечеринке в пятницу, раз все только об этом и говорят? Ну поплакала немного. Рыдающая девчонка – такое себе событие на школьной вечеринке. И я точно помнила обо всем, что делала ночью, поэтому… вроде бы ничего глупого я совершить не успела.

Мы вошли в толпу и не стали искать остальных – сейчас это было крайне сложно. К тому же совсем скоро мы доберемся до классной комнаты, там и увидимся.

Ли начал говорить о книге, по которой писал эссе по английскому, и о потрясающих метафорах, но я не особо вслушивалась. Я пыталась понять, о чем говорят остальные.

– Мне ее так жаль.

– А ты видал ее у Джона Флетчера? Она ушла с тем новеньким, Леви Монро. И уехали они вместе. Вот шлюшка.

– Ты видел, что она ушла с Леви, да?

– Слышал, они расстались.

– Она даже не выглядит расстроенной. Я бы только и делала, что рыдала.

– Поверить не могу, что он на такое способен.

– Вот козлина. Она же такая милая. Как он мог?

– А я слышала, что она теперь с Леви Монро. Прикинь, да? Он мог бы себе и кого получше найти! Думаешь, они расстались?

Только когда Ли впихнул меня в класс, я поняла, что всю дорогу он придерживал меня рукой и вел вперед. Я ничего не соображала. И теперь замерла на пороге, и Ли снова меня аккуратно подтолкнул. Я запнулась, словно Бэмби на льду. Стоило нам опуститься на свои места, как к нам наклонилась Рейчел.

– Какого черта?

– Что?

– Я про все те слухи. Совершенно сумасшедшие.

– Какие слухи?

Я чувствовала, словно у меня сейчас вытечет мозг. Может, в школе сплетничали и не обо мне вовсе. Может, кто-то другой вытворил что-то совершенно безумное на выходных. Я моргнула и тряхнула головой, но это не особо помогло.

– Все только об этом и говорят, – вмешалась Лиза: она посмотрела на меня с жалостью и сочувствием, но по ее тону было ясно, насколько ей нравится вся эта драма. – Что ты ушла с вечеринки пораньше. Вместе с Леви.

Она бросила взгляд на его пустующее место.

– Но мы-то знаем, что ты, ну, понимаешь… не пошла с ним домой, – добавила Рейчел, бросив на Лизу взгляд, в котором ясно читалось: «Заткнись».

А потом до меня дошло. Я открыла рот, но из него не выпало ни слова… а потом меня опередил Ли.

– Стойте, то есть все думают, что Эль замутила с Леви?

Девчонки переглянулись. Ответила Лиза:

– Ну да. Все об этом говорят.

– Но это же смешно, – произнесли мы с Ли хором. А потом обменялись взглядами. Ли был шокирован не меньше моего.

Я продолжила:

– С чего они так подумали? Просто потому, что он меня подвез? Что, такого раньше ни с кем не случалось?