Тогда, да и сейчас, он не был похож ни на кого из знакомых Амелии. Молодой человек был широкоплечим, высоким, довольно привлекательным. Правда, невероятно серьезным и сдержанным, и Амелии захотелось заставить его открыть ей свое сердце. Но окончательно девушку покорили его глаза — карие, холодные и пронзительные, словно таящие какую-то тайну, что могло пленить самое невинное существо, каким и была Амелия. Пока не повстречала его.

Он застал ее в картинной галерее, пока все остальные играли в карты в гостиной. Поскольку девушка терпеть не могла это дурацкое занятие, она, миновав две комнаты и большой зал, оказалась там, а Крэнли последовал за ней. Амелия была уверена, что он шел за ней намеренно, иначе каким образом оказался рядом? Если быть честной, она сделала все для того, чтобы заставить его последовать за собой, и ей чрезвычайно польстило, что он и в самом деле последовал ее молчаливому призыву.

Окна галереи смотрели на восток, свет мягко освещал комнату и многочисленные портреты предков на стенах. Девушка полагала, что выглядит достаточно привлекательно сегодня, и надеялась, что немногословный лорд Крэнли наконец заговорит с ней.

Рассматривая картины, Амелия сравнивала собственные голубые глаза с глазами прапрабабушки, жившей тысячу лет назад.

Сходство было довольно слабым.

Крэнли наконец подошел поближе к ней и тут же принялся искать одинаковые черты. Он нашел, что носы, кажется, похожи.

«Какой абсурд», — удивилась она. Поскольку молодой человек стоял рядом и к тому же дотронулся пальцем до ее изящного носика, когда нес эту чушь, поворачиваться к нему было, наверное, рискованно, но Амелия сделала это.

И Крэнли поцеловал ее, не колеблясь ни секунды.

И именно в тот самый момент, когда они оторвались друг от друга, ему следовало сделать шаг назад и извиниться. Но поскольку Амелия положила ладони на его широкую грудь и восторженно смотрела на него, словно умоляя об еще одном поцелуе, у него не было ни малейшего шанса просить прощения, даже если он и собирался это сделать.

Крэнли снова притянул ее к себе, положив руки девушке на талию, и с упоением прижался к ее губам. Она с готовностью ответила. Сказать по правде, довольно страстно.

Они целовались, пока не село солнце, окрасившее галерею в пурпурные тона. Амелия хорошо запомнила это, запомнила и его карие глаза, которые восторженно смотрели на нее.

До них донеслись какие-то звуки из гостиной. Каждую минуту в галерею кто-то мог войти.

Крэнли еще раз поцеловал ее, на этот раз почти грубо. Как ни странно, это не оскорбило ее. Хотя она ни за что не призналась бы ему в этом. Но Амелия была уверена — ведь это было совершенно логично — что теперь между ними все решено. Вот-вот он предложит руку и сердце.

Однако этого не происходило, и девушка не могла понять причины. Она, совершенно очевидно, была влюблена в него. Разумеется, некоторые мужчины относились к такого рода вещам без должного уважения, но Амелия не была дурой и знала, что Крэнли, без сомнения, можно назвать человеком чести. Конечно, он был благородным человеком.

Но этот благородный человек так и не сделал ей предложения. Спустя два года начался новый сезон, а ему все еще следовало просить ее руки, но вместо этого этот бродяга собирался снова уйти в море.

Что же ей оставалось делать? Заставить его остаться? Ударить его своим маленьким кулачком и силой принудить сделать правильный шаг?

Вместо этого она заручилась помощью Софии Далби, что должно было принести нужный результат. Либо Крэнли наконец будет вынужден сделать ей предложение, либо один из мужчин в ее списке, если уж на то пошло. Разумеется, молодой лорд этого не допустит. В конце концов, разве не он проявил инициативу в их отношениях? Разве он не может заявить свои права на нее? До сих пор он проявлял смелость, дразня ее, целуя в темных углах, не делая серьезного шага. Ему уже давно следовало бы понять, что нужно решиться на что-то. Однако Крэнли продолжал в том же духе.

Это становилось утомительным, но что она могла сделать? Амелия была не в силах остановить его, а он, очевидно, не собирается компрометировать девушку; хотя давно мог бы сделать это и теперь они уже были бы женаты. Взять хотя бы Блейкса и Луизу: всего один вечер — и его брат получил женщину своей мечты. Однако Крэнли, видимо, слеплен совсем из другого теста, что довольно-таки странно.

Должно быть, все эти мысли отразились на ее лице, придавая ему выражение растерянности. Наконец герцог Кэлборн решился.

— Не желаете ли потанцевать, леди Амелия?

— Буду счастлива, — ответила она, взяв его под руку, и тот отвел ее на середину зала.

Она чувствовала спиной горящий взгляд Крэнли. Ничего, пусть подумает над своим поведением!

Разумеется, Пенелопа понимала, что ошиблась и совершенно неверно повела разговор с герцогом Кэлборном. Ее попытки показаться живой и остроумной обернулись демонстрацией логики и интеллекта. Мужчины терпеть не могут такие вещи. Если она хочет стать герцогиней, ей следует подумать над этим, только и всего. Просто поработать над собой. Она была уверена, что выглядеть наивной и глупенькой очень просто, что это вообще не должно требовать особых усилий. Все, что ей нужно делать, — это помалкивать и держать свое мнение при себе. Она еще успеет высказать его, когда станет герцогиней.

Вопрос состоял в том, как ей приблизить к себе герцога. Пустыми разговорами тут не обойтись.

Пенелопа не отказалась бы спросить об этом у лорда Крэнли, поскольку тот казался достаточно прямолинейным для того, чтобы ответить на подобный вопрос, однако поскольку он был занят тем, что метал злобные взгляды в Амелию Кавершем, танцующую с Кэлборном, то девушка не решилась его отвлечь. Тем не менее ей показалось, что можно использовать откровенную враждебность между Амелией и Крэнли, чтобы разрушить то, что могло возникнуть у мисс Кавершем с герцогом. Пенелопа еще не знала, как именно это осуществить, но чувствовала, что сделать это необходимо.

— Если бы вы не дали ей эту шаль, Амелия бы уже была дома, — пробормотал Крэнли. Поскольку она была единственной, кто находился поблизости от него, и именно она одолжила шаль, Пенелопа заключила, что обращается он именно к ней.

— Я вынуждена была сделать это, лорд Крэнли, — как можно вежливее ответила она, ведь он, в конце концов, был братом будущего герцога и уже одним этим заслуживал приветливого обращения. Как глупо со стороны Амелии Кавершем так вести себя с ним! Неудивительно, что она уже третий год не может найти себе пару. Разумеется, Пенелопа тоже пока не замужем, однако ее отец, к сожалению, не герцог. Если бы Амелия сочеталась законным браком и очистила поле боя, насколько легче стало бы Пенелопе!

— Полагаю, у меня не было иного выбора, учитывая плачевное состояние ее платья.

— Вы поступили благородно, — пробурчал он, рассеянно наблюдая за леди Амелией. С ненавистью? С недоверием? Со злобой?