Анна вынула клинок из ножен, примерила к руке, подняла, взвешивая, ловя баланс, и восхитилась – настолько все удачно соответствовало ее возможностям и желаниям. Похоже, клинок ковал истинный мастер, умеющий вложить в оружие частичку души. Девушка ласково провела ладонью по лезвию, позволяя ему слегка оцарапать кожу. Капелька крови набухла на пальце, чтобы через миг впитаться в сизую сталь. Напившись крови новой хозяйки, шпага слегка завибрировала, признавая ее. Оставалось лишь порадоваться тому, что барон Бра обучил свою внучку всем ритуалам, связанным с оружием. Если бы герцог не дал Анне свое разрешение выбрать здесь оружие, этот клинок мог отрезать ей пальцы, а без привязки на крови остался бы холодным куском железа, неудобным и даже опасным в бою.

После шпаги настал черед защиты. За нагрудником пришлось подпрыгнуть. Для женщины леди Анна была довольно высока, но все же, не могла соревноваться с мужчинами семьи Хэвишшемов в росте и длине рук. Табурет же в этой комнате был только один – совершенно неподъемное сооружение из каменного дуба. Приложив к себе защиту, девушка убедилась, что размер ей подойдет, затем изучила застежки и завязки на предмет целости. Все оказалось вполне рабочим, так что она быстро отыскала в том же шкафу фехтовальные перчатки с широкими отворотами, защищающими руки. Дополнительные манжеты, помогающие запутать противника брать не стала, тренировка – не бой, а значит, и лишняя экипировка ни к чему. Закончив выбирать снаряжение, девушка со всей своей добычей отправилась в кабинет лорда Вардэна.

Там отчего-то пахло свежим ветром и лимоном. У стола переминался дворецкий, в коридоре слышались шаги, плеск воды, шелест юбок: горничные под руководством экономки уже начали борьбу с пылью и паутиной. Увидев Анну, герцог с прежним суровым видом отпустил дворецкого:

– Можете идти, мистер Бригс. Жду мастеров, как можно скорее и обязательно пригласите реставраторов!

– Реставраторов? – девушка вопросительно посмотрела на мужчину.

– Так называют магов, умеющих возвращать прежний вид предметам искусства или вообще материальным объектам. Очень тонкое и дорогое колдовство. К сожалению, я обнаружил, что часть памятных мне портретов пострадала от сырости.

– Надеюсь, все будет хорошо, – Анна неловко отвела глаза.

Она помнила, что среди портретов был один особенный, украшенный веточкой флёрдоранжа, – изображение первой невесты герцога Хэвишемма. Девушка была написана в то время, когда наследник титула носил «титул учтивости» маркиза Ринкота, потому рядом с ней на подставке стояла корона маркизы, в остальном она выглядела как все невесты – очаровательно, нежно, воздушно. Платье из чудесного голубого глазета очень шло к ее голубым глазам.

– Вы уже подобрали оружие и защиту? – герцог мастерски перевел разговор.

– Да, мне понравилась эта шпага. Очевидно, она сделана для ребенка? Но мне очень подходят ее длина и вес, – улыбнулась Анна.

Хэвишшем взял в руки простые потертые ножны, погладил их словно старых знакомых:

– Да, это первое оружие, которое отец вручает сыну после принесения вассальных клятв. Мне было двенадцать, когда я получил ее. Потом, конечно, вырос…

– Если это Ваша фамильная реликвия, я подберу себе что-нибудь другое, – закусила губу Анна, не желая будить горькие воспоминания.

– Пустяки, – отмахнулся Вардэн, – она Вам нравится, она Вам подходит, значит, Вы занимаетесь с этой шпагой! Идемте, покажу Вам дворик.

Мужчина, прихрамывая, двинулся по коридору, и девушка отметила, что он довольно свободно передвигается без трости, значит, повреждение не такое серьезное, вероятно, его даже можно залечить? Жаль, она мало внимания уделяла врачеванию. Научилась останавливать кровь, стягивать простые порезы и все… Сюда бы специалиста, хорошего мага-медика. Неужели, за четыре года герцог не мог найти хорошего лекаря?

Анна задумалась и вспомнила, что и дед, и отец всячески отрицали медицину. Если удавалось встать после молодецкого удара или колотой раны, они считали себя здоровыми. Зато вот банальная простуда приводила их в уныние, так что маме стоило много хлопот напоить их лекарствами, заставить соблюдать режим и не выполнять предписания врача. Может и здесь получилось также? Герцог поторопился встать, не долечив рану, а потом просто не дал ноге второго шанса?

Пока девушка размышляла, Вардэн привел ее к тяжелой двери, оббитой железом, оглянулся и вынул ключ:

– Мы с Дрэймом никого сюда не пускаем, безопасность…

При этом Хэвишшем так ненатурально пожал плечами, что Анна догадалась – дело в чем-то другом, но сделала вид, что верит. Дверь открылась совершенно бесшумно, за ней явно следили, регулярно смазывая петли и замок. За нею оказался внутренний дворик. Девушка подняла голову и удивленно распахнула глаза: двор был полностью окружен стенами! На самой дальней висели мишени, слева стоял длинный деревянный стол, заполненный учебным оружием, справа красовались соломенные чучела. В центре была вымощена площадка, больше всего напоминающая дуэльный круг, дальше шла полоса крупного песка и щебенки.

– Если сделать стеклянную крышу, здесь можно тренироваться круглый год, – зачарованно произнесла Анна, проводя рукой по красной кирпичной стене.

– Мы и так тренируемся тут круглый год, – насмешливо глянул на нее Вардэн, – стены защищают от ветра, а все остальное делает бой максимально настоящим.

– Понимаю, – девушка взяла в руки шпагу и начала делать разминку, – дедушка тоже тренировался на улице, в зал уходил только во время метели или грозы, да и то по настоянию мамы.

– Ваш дед был великим мастером, – признал Хэвишшем, скидывая камзол.

Анна отвернулась, блюдя приличия. Несмотря на вольности воспитания, она не привыкла смотреть на мужчин в одних рубашках и штанах для верховой езды. Вардэн взял со стола пару «меч-кинжал», сработанную из тяжелого мореного дуба и тоже начал разминку.

Девушка выполняла стойки, финты и пассы, но при этом краем глаза наблюдала за лордом. Он работал с оружием по-мужски, рассчитывая на длину рук, силу плеч, добавляя ударам силы с помощью инерции массы. Такая техника движений Анне не подходила. Для нее барон Бра давно разработал собственный стиль: легкое подпрыгивание на месте, скупые движения, не напрягающие тонкое запястье, а потом внезапный разворот, и – стремительный укол!

– Ты ниже ростом, гибче, а, значит, быстрее – и это твои преимущества! – уверял внучку старый фехтовальщик. – Маленькая горошина закатится туда, куда не проберется громила, и укусить горошина тоже может… Если в нее вставить иголку. – тут темные глаза барона окружались сетью мелких морщинок от смеха.

Именно горошиной с иглой боярышника деревенский мальчишка однажды плюнул в Анну, когда она выходила из церкви. Острый шип увяз в плотной ткани, не причинив вреда, но, испугавшись, девочка едва не свалилась с лестницы. Удержав равновесие, она забыла о своей важности и первом длинном платьице. Вилланы потом долго вспоминали, как маленькая леди, подобрав юбки, бегала за парнишкой с первой попавшейся хворостиной, требуя остановиться и принять вызов на дуэль!