– Каждый должен стремиться делать что-нибудь очень хорошо. Я стремлюсь петь как можно лучше.

Колин рассмеялся, потом спросил:

– А куда подевались ваши очки?

Шарлотта вздернула носик.

– Прошу прощения, сэр?

– Я спрашиваю, где ваши очки. Вы говорили, что не можете без них читать.

Вопрос застал Шарлотту врасплох. На самом деле в очках она чувствовала себя очень неуютно, считая, что большая оправа ей не идет. В присутствии Колина она старалась надевать очки как можно реже, но признаваться в этом не хотела.

– Ах, я забыла их дома, – не задумываясь бросила она, не отрывая глаз от нот.

– Похоже, ваши мысли сегодня заняты чем-то посторонним, – с напускной озабоченностью проговорил Колин. – Рассеянность свойственна большинству из нас, особенно если поздно ложишься спать.

Шарлотта покраснела, но даже не взглянула на него. Она поняла, что Колин сказал это нарочно. Намекая на вчерашнюю ночь, он хотел смутить Шарлотту, но она, разгадав его тактику, открыто посмотрела ему в лицо. Колин решил не испытывать ее терпение и больше вопросов задавать не стал.

Карета медленно тащилась по запруженным улицам Лондона, и оставшуюся часть пути до театра они провели в карете молча.

Шарлотта собрала все ноты в папку.

– Какие у вас планы на сегодня, сэр? – с облегчением спросила Шарлотта, когда карета остановилась у театрального подъезда.

Колин потянулся и расправил плечи.

– Даже не знаю, – протянул он.

Шарлотта поджала губы, задетая его показным равнодушием.

– Вы не можете проводить со мной все время, сэр. Может, у вас все же есть какие-то дела?

Колин отрицательно покачал головой:

– Нет у меня никаких дел.

Шарлотта не могла решить, дразнит он ее или открыто издевается.

Она обиженно запихнула ноты в большую папку и завязала тесемки.

– Потрудитесь найти себе занятие, ваша светлость, – сухо заявила она. – Ваше ежедневное присутствие на репетициях отвлекает меня.

Несколько секунд Колин сидел молча.

– Мое присутствие раздражает вас, Шарлотта?

Он спросил это таким тоном, что Шарлотте стало стыдно, она была готова взять свои слова обратно.

– У меня не было намерения оскорбить вас, – твердо сказала она, – но не хочу вас обманывать… Вы нервируете меня, Колин. Я не знаю почему, но мне трудно сосредоточиться в вашем присутствии. Кроме того, я искренне считаю, что моя работа не столь интересна для вас, как вы о том говорите.

В ответ Колин широко улыбнулся:

– Ваша работа меня вообще не занимает, моя дорогая.

Шарлотта откинулась на подушки.

– Так, значит, дело не во мне, ваша светлость?

Колин наклонил голову набок и внимательно вгляделся в лицо Шарлотты. Наконец спокойно спросил:

– Вы думали обо мне вчера, Шарлотта, после того, как я ушел?

Шарлотта покраснела до корней волос.

– Это не имеет отношения к нашему разговору.

– О нет, имеет, и еще какое, – сказал Колин, подчеркивая тоном каждое словечко.

Шарлотта плотно сжала губы, стараясь удержаться от ненужной резкости.

– Нельзя ли попросить вас отвечать на мои вопросы поконкретнее? – помолчав, спросила она. – Вчера я несколько раз поинтересовалась, чем вы занимаетесь, почему периодически исчезаете, причем никто не знает, где вы. Почему же вас так занимает, что делаю я и где бываю. Вместо того чтобы ответить хоть на один вопрос, вы начали ко мне приставать. – Она прищурилась и, не вполне отдавая себе отчет в том, что говорит, выпалила: – Вам нужна любовница, сэр.

Шарлотта в ту же секунду пожалела о сказанном, но было уже поздно.

Удивление Колина было неподдельным.

– Вы действительно так считаете, Шарлотта? Советуете обзавестись любовницей?

Колин носком ботинка игриво приподнял подол ее длинной юбки.

– Уверен, что на самом деле вы этого совсем не хотите. Кстати, после того, что было между нами вчера, любовница мне точно не нужна. Кроме вас, Шарлотта, мне никто не нужен.

Откровенность Колина поразила Шарлотту. Она не могла прийти в себя от нахлынувшего счастья. Колин с огромным удовольствием наблюдал за переменой выражения на ее лице.

– Мы приехали, дорогая. Позволите проводить вас до гримерной?

Шарлотта стремительно распахнула дверцу кареты собственной рукой и соскочила на мостовую, не дожидаясь, пока кучер ей поможет.

Колин был на седьмом небе от радости. В первый раз за все время их брака он добился своего. Сначала для того, чтобы ездить в театр, он хотел нанять два экипажа – один для Шарлотты, а другой для себя. Он считал, что, если они будут приезжать в театр в одной карете, пойдут слухи об их близких отношениях. Колину было наплевать на сплетни, но он не хотел подводить Шарлотту. После ночи, когда он так деликатно и тонко ласкал Шарлотту, ему удалось убедиться, что она не питает к нему ненависти, как он думал раньше. Коварство Колина заключалось в том, что он не довел дело до логического конца, хотя это далось ему ужасно нелегко. Цель была достигнута, он оставил Шарлотту на самой вершине эмоционального и физического возбуждения, внезапно прервав ласки и заставив ее только догадываться о том, что могло произойти далее.

Вернувшись к себе в комнату, Колин долго не мог заснуть. Он лежал на спине с открытыми глазами и вспоминал все подробности нежного общения с Шарлоттой. Больше всего его удивила собственная реакция. Он никогда еще не покидал женщину, доведя ее до такой высокой степени возбуждения и практически добившись согласия отдаться, тем более что Шарлотту он хотел в этот вечер, как никогда. Прежде, когда он соблазнял женщину, это доставляло ему удовольствие в первую очередь из-за чувства превосходства, но с Шарлоттой все было иначе. Обольщая ее, он был искренним, нежным и деликатным, поэтому впервые в жизни получил наслаждение от ласк даже большее, чем от физического обладания, которое было так близко.

Колин проводил Шарлотту до входа за кулисы. Шарлотта была одета в простое платье оливкового цвета с короткими рукавами-буфами и почти закрытым вырезом. Поднимаясь по лестнице, она приподняла юбки, и Колин мог полюбоваться стройными ножками в высоких зашнурованных ботинках. По его телу пробежала волна знакомого возбуждения. Он снова ощутил на кончиках пальцев зовущую близость ее плоти и мягкость прижимающихся бедер. Колин отстал от Шарлотты на несколько шагов, чтобы справиться с желанием обнять ее сзади и прижать к себе с такой же нежностью, как вчера. Фигура Шарлотты даже издали, даже в самом простом платье казалась изящной и привлекательной.