в один. За спиной будто сауну развернули на полную мощность — моментально обдало жаром и засыпало горячими осколками. Я бросился между деревьев к третьему грузовику, уже почти успевшему развернуться. Но там все уже сделал Стеча, раздались выстрелы, и водитель с пассажиром вывалились на землю.

Горело и взрывалось еще минут пятнадцать. Что-то сдетонировало в первом фургоне, а на автобус было страшно смотреть. Шарабан сплющило и скрутило, как фантик от конфеты, а трое или четверо — из-за огня было сложно понять, Грешников, которые успели выскочить, догорали вокруг черными головешками. Добивать было уже некого.

— Стеча, ты как? — я подошел к здоровяку, устало опустившемуся рядом с уцелевшим грузовиком.

— Подарки вам привез, но силы по нулям. Если выдержал, пока они усаживались и все осматривали, думал, вырублюсь. Вы бы хоть свистнули что ли, знак бы подали, что рядом.

— А что, когда долбануло, были варианты, что это кто? Белки орешками кидаются? — фыркнула Банши, но при этом обняла Стечу и подкинула ему бутылочку с эликсиром. — Что там за подарки? Валить надо скорее, здесь хоть и глушь, но пошумели сильно.

Я заглянул в кузов, заставленный оружейными ящиками. У одной стены длинные, примерно метровые. Вдоль другой вразнобой — патроны, снаряжение, взрывчатка.

— Неплохо, — присвистнула банши у меня за спиной и полезла в кузов. — Они на войну что ли собрались?

Я вскрыл ближайший ко мне ящик, внутри которого в специальных углублениях лежали винтовки. Новые, ароматно пахнущие ружейной смазкой и лаком. На внутренней стороне крышки была опись с названием: «артиллерийский карабин системы Бертье». Взял в руки, примеряясь и рассматривая систему. Удобно, ухватисто, магазин на три патрона, заряжаемый маленькими пачками в стальных скобах (которых отдельно нашлось еще два ящика, как и патронов разного вида).

— Если они нет, то мы теперь вполне, — я забрал винтовку и несколько пачек патронов. — Забирайте это все и дуйте домой, а я все-таки вернусь и тихонько посмотрю, что в доме осталось. Когда этих спохватятся, уже так просто не пройдем.

Глава 19

Мрачный, высокий ночной лес практически сразу скрыл следы пожара на месте засады, но оранжевое зарево в небе преследовало меня еще несколько километров. Хорошо, что только меня — то ли не сезон, то ли Мраколовы специально для базы выбрали деревню в уединенном месте, но по дороге назад я никого не встретил.

Вернулся на прежнее место, спрятал моторку и, убедившись, что движения в деревне не прибавилось, повторил путь Стечи. Пригибаясь к низкой оградке, короткими перебежками от сарая до колодца, от колодца до избушки с блеклым огоньком в окошке. Замер, прислушался — кто-то шуршит и о чем-то тихонько переговаривается. Слов я не разобрал, но на тревогу по интонации не похоже.

Штаб базы Мраколовов, из которого грузили ящики, практически полностью погрузился в темноту. Высокие елки практически не пропускали свет, набирающей силу, луны. В окнах темнота, зато из трубы валит черный дым.

«…улики жгут, демоны…» — прохрипел Ларс: «…скорее давай, а то и следов никаких не останется…»

В голове сразу возникла картинка, как запыхавшиеся Грешники режут в шредерах бумажки с планами вторжения в столицу, суетятся, матерятся и скидывают в огонь бухгалтерские ведомости. Но профессор прав, еще чуть-чуть здесь погулять, и, может, вообще никаких следов не остаться.

Достал «задиру», вернул глушитель с обычными патронами и подкрался к двери. По ходу заглянул в пару окон. Разглядел пустой зал со столами и стульями — не то столовая, не то учебный класс для брифинга и планирования темных делишек.

Запертую дверь вскрыл с помощью Леньки — пара секунд возни и замок щелкнул, как-то чересчур громко прогремев на фоне редких ночных звуков. Я замер, прислушиваясь — откуда-то из дома доносятся гулкие отголоски шагов и обрывки разговоров. За спиной в деревне фыркнула лошадь, и скрипнула дверь.

Я призвал горностая, пропуская его в дом, а сам отступил в тень, прячась за крыльцом. Переключился на зрение Белки и забежал в комнату.

Пусто.

Столы, стулья, школьная доска на стене. Соседняя комната — кухня: дровяные плиты (две штуки с еще теплыми медными кастрюлями), разделочный стол, шкафы с посудой и припасами (к счастью, обычными, ни бутылок с кровью девственниц, ни маринованных младенцев — вяленое мясо, крупы, сухари). Многовато всего, одних тарелок больше четырех десятков.

Еще одна комната — склад, совмещенный с мастерской. Полки пустые, на полу чистые от пыли пятна, от только что вывезенных ящиков. В углу груда осиновых кольев — видимо, каждый отряд через это проходит, даже из топа рейтинга. На верстаке сломанная сабля, связка погнутых метательных ножей и кривая стальная болтанка, зажатая в тисках.

Плюс, медицинский отсек — стол для операций со свежими пятнами крови и грудой грязной марли на полу, стойки для капельниц с пузатыми банками из мутного стекла и шкаф с пузырьками и прочими медикаментами.

Кого-то здесь совсем недавно подлатали. И в принципе интересно, сколько же у них здесь народа было и, главное, где они сейчас?

Я нашел еще две двери, за которые Белка проникнуть не смогла. И нашел неработающий камин — не то чтобы потухший, а вообще холодный и вычищенный так, что и пепла не осталось. Но дым-то шел.

И сейчас идет, даже усилился — я отключился от горностая и посмотрел на крышу. Валило там будь здоров — покрышки, пластик, тряпки — что угодно, но не чистенький камин. Вернулся к зрению горностая и сверил картинку. Там, где «его» труба, там же и «моя». Обошел дом, пригляделся и заметил, что труба сильно шире, чем дымоход, в который сейчас забралась Белка.

Отправил фобоса еще раз обежать здание, но откровенных подсказок не нашел. Пошел сам — юркнул в дверь и, не торопясь, держа под прицелом каждый угол и каждую дверь пошел по дому.

Проверил закрытые двери — две комнаты по типу кабинетов (вероятно, начальника и его зама, а может местный отдел кадров). Ниочемные бумажки на столах — ведомости: крупа, патроны, отчеты по рейдам, скупые характеристики на рекрутов — откровенно скучная бюрократия, которая никак не относилась к Грешникам.

Зашел на кухню. Не удержался и забросил в пространственный карман ящик тушенки. В медотсеке тоже не удержался и подобрал несколько эликсиров (остановка крови, регенерация, энергетик). И чуть подробней изучил результаты операции, нашел миску с почти десятком смятых пуль: вперемежку свинец с серебром. Живучего гада здесь подлатали, если он после такого сам смог уйти.

Изучил камин, обнаружив, что правая стенка оказалась теплой.

«…проход, скорее всего, в общем зале…» — подсказал Ленька: «…все остальные комнаты угловые…пусти меня, ща позырю…»

Угловые, не угловые, но то, что вынесли со склада, понятно, как сделали. А вот остальные ящики, чтобы таскать, то нужен нормальный проход. Я присмотрелся к столам — стоят неровно, что-то двигали. Уголок у одного сбит, во втором, наоборот, заноза более темного дерева засела. Если так прикинуть, то траектория движения может быть только от доски, на которой сейчас виднелась полустертая меловая картинка. Баргест в разрезе с указанием слабых зон — на скорую руку нарисовали, поверх смазанной грязной тряпкой другой картинки.

Я «выпустил» Леньку. То есть расслабился и закрыл глаза, впитав в него немного силы. Прикольный эффект — вокруг меня будто трехмерную модель дома нарисовали. Тонкие призрачные линии побежали во все стороны, формируя очертания стен, окон, мебели. Пустота только под ногами и над головой. Школьная доска оказалась составной из двух частей, а на стене справа от нее красным огоньком загорелось небольшое углубление.

«…там, что-то типа замочной скважины…» — подсказал Воробей и продемонстрировал еще один мини чертеж, спроецировав его перед моим мысленным взором: «…ищи ключ, вот на такой должно быть похоже… отмычками здесь не справиться…»

«…и спрятан он, конечно, же на самом видном месте…» — хихикнул Муха: «…в мастерской смотри, там в тисках что-то похожее оставили…»

Болванка из мастерской подошла. Длинный стальной стержень с выступами и углублениями туго вошел в замочную скважину. На втором обороте за доской щелкнуло и послышался звук сдвигаемые шестеренок. Доска вздрогнула, разъединилась посередине, а створки разъехались в разные стороны. Получился довольно широкий (вдвоем можно было пройти, не толкаясь плечами), за которым начиналась винтовая лестница вниз.

И оттуда же слышались шаги и голоса, оборвавшиеся в момент открытия потайной двери.

— Марк, что-то вы быстро вернулись? — послышался мужской голос