— Точно дебил, — констатирую я, и сжимаю в руке телефон до треска. Боже, какое счастье, что Соня сейчас рядом со мной. Он просто-напросто даже не сказал бы мне, что ребенок остался с чужими людьми!

Я набираю мать, прошу её взять такси и забрать Соню. Спустя полчаса мы выходим из отеля, сдав ключи на ресепшен и я первым делом замечаю маму, которая стоит возле жёлтого такси, кутаясь в куртку.

— Нямням, — ноет Соня, выворачивая ручку, и я, подавив в себе чувство «я ужасная мать, ребёнок не накормлен даже», веду её к бабушке.

— Я приготовила ей кашу, — произносит мать, подхватывая на руки канючащего ребёнка, — оставила её в мультиварке подогреваться.

— Слушай, — произношу я, замявшись, и доставая из кармана листок, с адресом, который мне сообщил риэлтор, — тут такое дело… в общем, Элиас помог мне немного и снял квартиру в хорошем жилом комплексе… там закрытая территория.

Мама смотрит внимательно на меня, и только морщинка между бровями выдаёт её эмоции.

— Не рановато ли для такой помощи?

Я пожимаю плечами. Мать вздыхает, прикрыв глаза.

— Насть, дело, конечно, не моё, но… ладно, не думаю, что он с задней мыслью тебе помогает. Я не поеду туда с Соней сейчас. Для начала сама посмотри, что там за квартира. Вдруг что-то не работает? Да и детские вещи перевезти надо, — мама приподнимает брови, — я не буду сегодня гулять с Соней, не переживай, и займись тогда квартирой.

— Окей, — произношу я, быстро чмокнув дочь в носик, и погладив её по голове. Она машет мне ручкой и мать садится с ней в такси. Через прозрачное окно я вижу, как она пристегивает Соню в автокресле, а потом такси трогается и уезжает с парковки.

Я хочу было пойти в сторону остановки, разворачиваюсь и едва не сбиваю с ног какую-то девушку. Та вовремя вскидывает руку, останови меня, и я почти утыкаюсь носом в приятно пахнущий духами рукав шубки.

— Простите, — произношу я, поднимая на неё взгляд.

Черт, красотка. Высокая, длинноногая, и одета стильно. Тёмные волосы красиво переливаются в тусклом свете солнца. Смотрит, правда, до мурашек зло.

— Прощаю, — высокомерно и медленно цедит она, — скажи мне, цыпа, а кем ты приходишься Элиасу?

Я теряюсь и глупо смотрю на неё.

— Что?

— Я видела, как ты сдала ключ от его номера на ресепшен.

Я хмыкаю. Внимательно рассматриваю её надменное личико ещё раз. Судя по всему, она младше меня. Лет на пять, если не больше. Она точно не сестра Элиаса и не родственница. Дальних родственников у этой семьи в России нет. Да они и не станут так настойчиво спрашивать «кто я Элиасу».

— А ты кто? — интересуюсь я, приподняв бровь. Девушка раздражённо выдыхает.

— Офигеть. Я тебе первая вопрос задала. Или такие деревенские замухрышки, вроде тебя, ни фига не смыслят в вежливости?

— Я вообще-то из этого города, — пропустив её пассаж мимо ушей, спокойно сообщаю я, — и я б прикусила на твоём месте язычок, прежде чем рассуждать о вежливости. Ни «здравствуйте», ни «извините». Что тебе надо-то?

Она поджимает губы и поднимает подбородок, будто пытаясь казаться ещё выше.

— Я имею право знать, с кем мой будущий муж проводит время.

Да уж. Мне кажется, что время неожиданно начинает течь невообразимо медленно, пока я пытаюсь осмыслить сказанное. Будущий муж? Элиас, ты опух вообще, кобель?

— Я его старая знакомая, — сообщаю я, а девица начинает тихо смеяться.

— Старая знакомая, которая ночует в номере?

— Ага. И к которой недвусмысленно подкатывал твой будущий муж, — произношу я, а глаза девицы расширяются от удивления, — так что подумай — нужен ли тебе с ним брак. Кобели не исправляются… как там тебя зовут?

Она зло сощуривается в ответ.

— Не твоё собачье дело. Лучше бы тебе исчезнуть, цыпа, и больше ни на километр не приближаться к Элиасу. Тебе ясно?

— Ты мне угрожать будешь? — иронично интересуюсь я, окидывая эту пигалицу взглядом. Нашла на кого наезжать, — следи лучше за своим кобелем Элиасом.

Она неожиданно делает быстрое движение рукой, я опускаю взгляд вниз, но не успеваю ничего увидеть. В нос врывается острый химический запах, глаза и лицо заливает какая-то липкая жидкость и я вскрикиваю, пытаясь её смахнуть с лица.

— Не только угрожать. В следующий раз это будет не краска, — слышу я смешок, пока беспомощно вожу руками по лицу, — считай это предупреждением.

Сильный удар рукой в плечо — и я едва не падаю вниз. Злость вспыхивает во мне яростным пожаром, я продираю кое-как глаза и первое, что вижу перед собой— тёмный мех шубки и свои испачканные в белой краске руки.

И с неимоверным удовольствием вытираю их об эту дрянь.

— Тупица! — она взвизгивает, подпрыгивая, и набрасывается на меня с кулаками, — ты хоть знаешь, сколько она стоила, тварь?!

— Твой будущий муж купит тебе новую, — выплевываю я, отбивая её выпады. Она давит мне ногу острой шпилькой и я, все-таки, падаю вниз.

Неожиданно позади раздаётся визг тормозов. Хлопает дверь машины, и спустя пару секунд Дашу рывком оттаскивают от меня. Я пораженно смотрю на знакомый профиль. Сейчас серые глаза горят яростью.

— Ой, Эли… — лепечет девица, испуганно глядя на мужчину, который отшвыривает её в сторону от меня. Она, пошатнувшись, удерживает равновесие, и внезапно тишину парковки прорезает громкий звук пощечины.

— Ещё раз приблизишься к ней — я тебя закопаю, — слышу я тихий голос Элиаса, от которого у меня бегут мурашки. Девица хлопает ресницами, схватившись за щеку, на которой вспыхивает яркий, розовый отпечаток.

О-фи-геть. Он ей врезал!

— Ты меня ударил… — лепечет она пораженно.

— Я тебя убью в следующий раз, Дарья, — сообщает он, а девица пятится, пошатываясь на каблуках. Я в шоке пялюсь её маневры, а Элиас разворачивается ко мне и рывком поднимает с земли.

— Сядь в машину, Настя.

— Мне надо… я…

— Сядь!

Я вздрагиваю и послушно иду к знакомому Мерседесу. Открываю дверь и заползаю вперёд, а потом только понимаю, что я вся в краске. На бежевой ручке остаются белые отпечатки.

Элиас что-то произносит напоследок девице. Спустя мгновение открывается дверь машины, в салон врывается такой знакомый запах одеколон вместе со свежим ветром и за ним появляется сам Элиас.

— Дрянь, — роняет он, и выруливает с парковки.

— Элиас, — медленно произношу я, глядя, как мелькает за окном отель, а потом друг детства поворачивает в абсолютно другую сторону от моей работы, — куда ты едешь? Высади меня на остановке. Я вся в краске. Мне надо домой. Отмыться.

— Мы едем ко мне домой, Настя, и это не обсуждается, — произносит холодно он, и поворачивает ручку громкости на радио. Какая-то дурацкая музыка весело играет в салоне, а я молча смотрю за окно.