После очередной «самоподготовки», перед отбоем, удалось пять минут покурить, и Мамин завесу тайны все-таки чуть-чуть приоткрыл. Ну да, образование у него было формально обязательное, семиклассное. Но учителя хотя и гоняли на переподготовку в Тюмень, знал он программу свыше четвертого класса весьма поверхностно. Ну и учил соответственно.

– К тому же знаешь, земляк (ну да, от Тюмени до Острожска тыщи полторы километров всего, считай, соседи), с пятого класса учились-то в основном зимой. Осенью – уборошная, весной сев. Да и зимой в тайгу, на лыжах зайца поохотить – сам-милое дело. А электричества у нас в деревне отроду не было. Бают, в нонешном году линию проведут. Было бы оно, это электричество – уж я б его освоил. А так непонятная, скажу тебе, вещь. С машиной-т проще – по-перву с батей на тракторе поездил, потом сам уже. Ну а как восемнадцать исполнилось – мне на машинной станции документ и выправили.

Амирджанов не курил, читал по слогам Устав гарнизонной и караульной службы, иногда обращаясь за разъяснениями. Вот для кого армия счастье. Вернется грамотным, уважаемым человеком. Если вернется, конечно. Дай Аллах ему удачи. Завтра уже четырнадцатое июня. Наши передадут заявление ТАСС, опровергающее слухи о якобы неизбежной войне. А немцы на него не ответят. Или ответят?

… В середине июня Иден огорошил меня совершенно неожиданным и обескураживающим известием – якобы Гитлер решил все-таки согласиться с требованиями Молотова, выдвинутыми на встрече в ноябре сорокового года. Мысль о возможном союзе двух диктаторов, направленном на установление контроля над Турцией и Средним Востоком, привела меня в крайнюю степень беспокойства.

У. Черчилль. «Вторая мировая война»

– Хм. Действительно ответили… – Сталин еще раз перечитал текст ноты германского МИДа от двадцатого июня. Строго говоря, реагировать целой нотой на заявление пусть и официального, но всего-навсего телеграфного агентства, немецкий МИД был не обязан. Конечно, оставить сообщение ТАСС совсем без ответа было бы странным – но присутствующим показалось, что Сталин удивлен. Причем удивлен неприятно.

– Возможно, таким образом немцы дают нам понять, что советско-германские отношения имеют для них очень большое значение, – Молотов испытывал облегчение. Нагнетавшаяся подспудно с начала мая напряженность давила страшно. Надежда оттянуть войну была уже, как он думал, похоронена. Оказалось, неглубоко.

– Так… Выражая глубокую уверенность… Плодотворное сотрудничество… Стремление совместно утверждать новый мировой порядок… Провокации клики Черчилля… – пока это все слова. Я бы даже сказал – констатирующая часть. За ней, как мне кажется, должны последовать какие-то предложения?

– Полагаю, предложения скоро последует, товарищ Сталин. К нам едет Риббентроп.

– Да вы прямо Гоголь, товарищ Молотов! «К нам едет ревизор!» Ну, хорошо. Сообщите Германии – пусть едет. Мы не возражаем. А вот нам надо постараться не попасть… в положение городничего. Мы ведь не хотим попасть в положение городничего, не так ли? А значит, нам нужно ориентироваться не на слова господина… Риббентропа, а на реальные факты. Немцы ведь не снизили концентрацию войск около наших границ, так, товарищ Голиков?

– В настоящее время немецкие войска в восточных районах Польши, а также в Румынии остаются на своих позициях, – начальник Главного разведуправления Генштаба после месяца работы на износ напоминал собственную тень. – По сведениям наших агентов, они занимаются боевой подготовкой. Однако один из наших источников в железнодорожном ведомстве сообщает, что штаб сухопутных войск вермахта заказал подачу людских вагонов и платформ для техники в целях войсковых перевозок в направлении Болгарии и Греции. Сроки начала перебросок датируются двадцать пятым – тридцатым июня. Кроме того, германское посольство в Болгарии активизировало контакты с болгарской армией и флотом. Возможно, немцы планируют перенос основных своих усилий на южный театр военных действий. Об этом же говорит и начавшаяся переброска десантно-высадочных средств, ранее подготовленных для атаки на Англию, на Средиземное море. Часть этих средств перебрасывается в Грецию и Югославию, часть – в ту же Болгарию. Таким образом, высадку в Англии, притом что британская авиация и флот находятся в значительно лучшем состоянии, чем год назад, мы полностью исключаем.

– Согласен, – Сталин подошел к большой карте Европы. – А Румыния? Что происходит в Румынии?

– Там все спокойно, товарищ Сталин. Никаких заметных передислокаций, никакой особой политической активности. Железные дороги около наших границ работают в обычном режиме.

– Значит, Болгария и Греция… Интересно. Фактически, это означает одно – вектор военных усилий Германии – если, конечно, верить этим сведениям, – Голиков дернулся, но успокоился, Сталин махнул трубкой, все, мол, нормально, – вектор немецкого продвижения определяется однозначно. Из Греции и особенно из Болгарии идти можно только в одно место – в Турцию. Чтобы ударить по англичанам на Ближнем Востоке еще и с севера. Очень логично. И снимает для немцев проблему войны на два фронта.

– Вы считаете, товарищ Сталин, – Молотов был единственным, кто называл Сталина на «ты» и по партийной кличе, но, конечно, не на людях, – что Риббентроп едет информировать нас об этом?

– А вот это должны были нам сказать вы, товарищ Молотов. Впрочем… посмотрим. Все зависит от позиции самой Турции. Если немцы договорились с турками по-хорошему – тогда просто проинформируют. А вот если им это не удалось… А могло и не удаться – Инёню[6]хитрый лис, сейчас он активно лавирует между Англией и Германией… Тогда, полагаю, они будут склонять нас на что-то вроде второго издания тридцать девятого года. Возможно, предложат нам Армянское нагорье и Иран. Но тут я не понимаю одного. В сороковом году мы уже отвергли схожие предложения, поскольку немцы не пошли нам навстречу в вопросе о Болгарии. Что нового они могут предложить нам на этот раз? Кстати, товарищ Шапошников. Каковы могут быть военные последствия обоих вариантов? Я имею в виду – добровольного присоединения Турции к Оси, во-первых, и ее оккупации немцами, во-вторых.

– Я считаю, Иосиф Виссарионович, что оба варианта для нас губительны. Если мы предположим, что немцы тем или иным способом получают контроль над Турцией и Ближним Востоком, – наше положение осложняется катастрофически. Во-первых, с территории Турции немцы получают возможность угрожать нефтеносным районам Баку и нашим черноморским базам. Как с воздуха, так и с суши. Во-вторых, они получают доступ к гигантским нефтяным ресурсам. И, в-третьих, – немецкий контроль над черноморскими проливами позволяет странам гитлеровского блока в любое время перебросить в Черное море все еще весьма мощный итальянский флот. Особенно, если они вытеснят англичан из Средиземноморья.

– Значит, губительны. Что же, посмотрим, что скажет нам господин Риббентроп.

А представь себе, что большевики успели бы запустить в серию «И-185» Поликарпова. Он начал полеты в феврале и к июню вполне мог начать поступать в части. Три 2-см пушки и скорость за 600! Тогда нашим ягерам пришлось бы несладко. И «МиГ-3» они сняли с производства, а это был единственный высотный истребитель иванов. Так что мы били русских в хвост и в гриву, спасибо towaristschu Сталину. Непонятно только, какая муха его укусила.