— Точно. Он сидит во втором ряду кресел и левой рукой держится за ствол, а приклад упирает в пол.

Каррот какое-то время приглядывался, проверяя слова Скипа, потом сказал:

— Похоже на то. Бери из-под сиденья автомат и прикручивай к нему глушитель. Он под твоим сиденьем.

— Что ты собрался делать, Джейк? — спросил Скип, однако автомат достал и глушитель прикрутил быстро.

— У тебя оружие имеется?

— Имеется.

— Тогда слушай внимательно — не будем ждать, пока они врежут по нас картечью, и перехватим их сами.

— Но где?

— А вот там, у доков!

Обогнав громыхавший на ухабах мусоровоз, Каррот вывел автомобиль на накатанную грунтовку и помчался вдоль берега, обходя другие машины, однако микроавтобус не отставал.

Заметив подходящий съезд на дорогу между корпусами брошенного завода, Каррот сделал поворот и в зеркале заднего вида заметил, что микроавтобус поехал дальше, словно его водителю не было до них никакого дела.

— Ну, или так, — произнес Каррот, ведя машину между корпусами. Потом заехал за угол ближайшей постройки и, сделав еще один поворот, спрятал машину за кучей битого кирпича. Там он заглушил двигатель, и они со Скипом стали прислушиваться.

Вскоре послышался шум двигателя, и Каррот, с автоматом наготове, вышел из машины. Скип выскочил тоже.

— Ты в резерве, понял? Стрелять будешь только в самом крайнем случае, — сказал Каррот.

Из-за угла показался микроавтобус, водитель вертел головой в поисках ускользнувшего объекта слежки. За ним стоял второй человек, теперь Каррот и сам заметил автоматический дробовик с дисковым магазином.

«А вот хрен тебе», — мысленно произнес он и, вскинув автомат, открыл огонь.

Водитель что-то успел заметить и уклонился в сторону, Каррот лишь слегка зацепил его, но во второй силуэт вогнал целую очередь.

Микроавтобус сильно занесло, он ударился боком о бетонный столб и заглох. Каррот помчался к нему, а Скип вытянул руку с пистолетом и стал отходить влево, чтобы его напарник не попал на полосу огня.

Распахнув дверцу, Каррот увидел кровь и валявшийся под педалями пистолет. Раненый водитель зажимал пальцами простреленное плечо, где пули пробили пристежные лямки бронежилета.

Второй боец тоже был ранен, и, похоже, серьезно. Каррот не знал, как быть в этой ситуации. Держа одной рукой автомат, он позвонил на ферму Свенсону.

— Свен! Дай мне начальство!

Через пару мгновений трубку взял Юргенсон.

— Сэр, это Каррот. Мы подстрелили парней, которые ездили за нами по городу, что и как, объясню позже, а теперь мне нужно решить, что с ними делать.

— Это люди Рутберга?

— Я сомневаюсь, сэр, что-то не похожи.

— Включи камеру.

Каррот нажал кнопку и навел камеру на раненого водителя.

— Ты на кого работаешь, сынок? — послышался голос Юргенсона, усиленный на полную громкость.

— Я не могу вам сказать, сэр, — ответил раненый.

— Каррот?

— Я здесь, сэр, — отозвался Каррот, прикладывая трубку к уху.

— Отпусти их, а если они сами ехать не в состоянии — довези до больницы. Я понимаю, ты удивлен, но что-то подсказывает мне, что их нужно отпустить. Разумеется, эти ребята больше не должны попадаться нам, объясни им это.

— Хорошо, сэр, я так и сделаю.

Каррот убрал телефон в карман, перехватил автомат и спросил:

— Ехать сможешь?

Раненый кивнул.

— Где ближайшая больница, знаешь?

Водитель дотянулся до руля и, ухватившись за него, сел.

— Да, я знаю, где больница…

— Тогда поезжай и больше нам не попадайся.

— Я понимаю.

Каррот захлопнул дверцу и отошел. Микроавтобус завелся и, роняя осколки стекла, поехал вдоль здания. Затем довольно уверенно свернул за угол, а Каррот поспешил к своей машине, где стоял слегка взволнованный Скип.

— Ты говорил с Юргенсоном?

— Да, — сказал Каррот, садясь за руль.

— И что он сказал?

— Но ты же видишь, они уезжают.

— А мы?

— Мы тоже уезжаем. Нам пора на ферму, доставить ценные сведения.

— Они действительно ценные?

— Действительно.

Последние два дня кабинет Рутберга напоминал филиал арсенала. В углах стояли коробки с патронами, на полу валялись перепачканные ружейным маслом тряпки и упаковочная бумага.

На столе, на креслах и поверх ящиков лежали готовые к применению автоматы, дробовики и пистолеты.

Бенетон не расставался с тяжелым «зирсом», редкой моделью короткоствольного автомата под девятимиллиметровый бронебойный патрон. Попасть из такого в цель можно было лишь при стрельбе в упор и только тому, кто не боялся мощной отдачи. Бенетон не боялся, особенно в последние двое суток, когда Рутберг стал щедрее раздавать порошок.

Одновременно Бенетон не переставал экспериментировать с таблетками от зубной боли, хотя зубы у него не болели.

— Босс, пришел Ривейра с Бобом и Клейстоном, — сообщил по интеркому часовой.

— А это точно они? — спросил Бенетон, протирая тряпкой свой «зирс».

— А это точно они, Фил? — спросил у часового Рутберг.

Последовала пауза, которую часовой, без сомнения, провел, пристально всматриваясь в глазок бронированной двери.

— Да, босс, это точно они. Клейстон башкой дергает, тут не перепутаешь…

— Тогда запускай, — разрешил Рутберг и огляделся. В кабинете стоял непроницаемый туман от сигарет, а пепельница была завалена окурками, но Рутберг достал из блока новую пачку и закурил очередную сигарету.

Курить ему совсем не хотелось, но делать что-то определенно требовалось, чтобы унять этот химический тремор в руках, это желание почесаться, попрыгать, побиться головой о стену, пострелять в окно, наконец. Когда же вы придете, сволочи!?

— Чик, ты слишком много куришь, это вредно для здоровья, — заметил ему Бенетон.

— А у тебя рожа раскрашена чернилами или мне это только кажется? — по-своему отреагировал Рутберг и принялся расхаживать по кабинету, пуская к потолку струи дыма.

По лестнице поднялись Ривейра и его друзья. Они несмело вошли в приемную и остановились, а сам Ривейра заглянул в кабинет.

— Привет, Чик, мы пришли…

— Привет. Напомни, о чем мы договаривались?

— Что мы придем помочь тебе перестрелять копов.