На сей раз Александр не стал кидаться сразу в бой, а предпочел отступление. Почему он так поступил? Во-первых, быстрый переход от грабежа к сражению был невозможен. Войску требовалось собраться и приготовиться к решению новой боевой задачи. Во-вторых, давая сражение, полководец обязан подумать и о путях отступления. Еще и поэтому, кстати сказать, версия о том, что битва произошла у восточного берега Чудского озера, кажется более предпочтительной: отступать к Новгороду оттуда было существенно проще, чем из глубины владений дерптского епископа. Есть, впрочем, версия, высказанная Н.И. Беляевым, что отступление было «ложным», цель его состояла в том, чтобы выманить врага на более выгодную позицию. Исследователь писал: «Для решения этой задачи Александр Невский использовал прием ложного отступления, хорошо известный русской тактике того времени. Состоял этот прием в том, что русский полководец, при приближении к нему противника, начинал отход и как бы заманивал за собой противника, чтобы затем подвести его под удар скрытой засады или навести на труднодоступную для него позицию. После этого отход прекращался, и противнику навязывался бой в невыгодных для него условиях»[171]. С этой точкой зрения трудно согласиться вполне, ведь никакой засады, собственно, не было. В плане же удобства места именно для битвы (а не для отступления) лед на западном берегу ото льда на восточном ничем не отличался.

Войска были изготовлены к сражению.

12 апреля 1242 г. состоялась битва. Немцы начали битву таранным ударом «свиньей», прорвав передовой отряд лучников.

2 ПСРЛ. Т. III. С. 78.

3 Рифмованная хроника. С. 233.

Начинается жестокая битва. «Был слышен звон мечей, И видно, как раскалывались шлемы»[172] – так рисует картину битвы Рифмованная хроника. «Бе же тогда субота, въсходящю солнцю, и съступишяся обои. И бысть сеча зла, и трусъ от копий ломления, и звукъ от сечения мечнаго, яко же и езеру померзъшю двигнутися, и не бе видети леду, покры бо ся кровию»[173] – так битва описана в «Житии Александра Невского».

Далее битва развивалась именно так, как это привычно изображали в школьных учебниках. После прорыва находящегося в центре строя лучников орденское войско двинулось вперед, но было атаковано с флангов и оказалось в окружении:

Понятно, что соотношение 1 к 60 – маловероятно. Но в остальном картина, нарисованная немецким хронистом, сомнений не вызывает. Собственно, иного тактического ответа на прорыв строя рыцарским клином дать было невозможно.

Об этом пишет Д.Г. Хрусталев: «Нет никаких сомнений, что замысел русской стороны заключался в окружении противника. После того как немецкий клин пробил передовой полк и втянулся в сражение, он был зажат с флангов и разгромлен. Вероятно, ради этого князь Александр Ярославич использовал некоторые военные хитрости. Во-первых, построение „свиньей“ чаще всего использовалось против пеших войск противника. Соответственно, на Чудском озере русские либо сражались пешими, либо заранее скрыли засадный полк из всадников, что в тех условиях было несложно. Лесистые берега представляли хорошие укрытия, а ледяная гладь была удобна для маневров – кавалерия могла быть расположена вдалеке и быстро прибыть к месту битвы, захлопнув ловушку. Во-вторых, русские полки могли быть заранее усилены на флангах. Немецкий клин после прохода сквозь полк противника должен был удариться о ледяные торосы, расположенные на всем протяжении вдоль восточного берега Узмени. В этих условиях, которые могли быть для немцев неожиданными, они не смогли перестроиться, а их кавалерия была зажата неровностями ледяного покрова»[175].

Некоторые детали реконструкции Хрусталева могут быть оспорены. Во-первых, использование засадного полка как сильный тактический ход вряд ли могло быть проигнорировано древнерусскими книжниками. Если засадный полк был, о нем, скорее всего, кто-нибудь бы да написал. Во-вторых, у Хрусталева просматривается определенное противоречие в характеристике ледового покрова как места битвы. С одной стороны, он пишет, что засадный полк, укрывшись в прибрежных лесах, мог быстро выехать на гладь ледового покрова. С другой стороны, пишет о неких прибрежных ледовых торосах, которые должны были стать непреодолимой преградой для рыцарской конницы. Однако торосы не могут действовать как клапан. Если они являются препятствием для передвижения в одну сторону, то также мешают передвигаться и в другую. Однако эти спорные моменты не являются, в сущности, принципиальными.

В целом понятно: русское войско подверглось удару рыцарским клином в центр фронтального построения. Этот удар был предусмотрен. Поэтому реакцией на него стала не попытка фронтального же сопротивления, а тактический маневр, который заключался в том, что не слишком глубоко эшелонированный строй расступился, а рыцарский клин был взят в клещи с флангов. Таким образом, клин был разрушен. Очевидно, что при этом рыцарская конница потеряла темп и была расщеплена минимум на две группы, одна из которых (передовая) оказалась в окружении, а вторая, будучи отрезана от ударного тяжелого авангарда и оставшись в меньшинстве, получила возможность спастись бегством. Справиться с потерявшей темп ударной рыцарской силой, окруженной и отрезанной от арьергарда, было уже проще. Конница в случае остановки теряет существенную часть боеспособности. Кроме того, в конном строю практически невозможно результативно организовать круговую оборону «спина к спине». Поэтому судьба атаки и немецкого войска была предрешена.

И Рифмованная хроника, и Новгородская первая летопись сообщает, что часть немецкого войска была повергнута в бегство, а часть погибла.

1 ПСРЛ. Т. III. С. 78

2 Рифмованная хроника. С. 234.

Некоторые спорные моменты есть, конечно, и в истории Ледового побоища.

Начнем с простого. Некоторые сомнения вызывает привычная картинка построения рыцарского клина, при котором внутри рыцарского каре, заостренного в сторону русских полков, помещается отряд пеших воинов. Причем каре полностью замкнуто. То есть рыцари скачут не только перед пешими воинами, но и за ними, и с боков пешего подразделения. Такой вариант построения был дан и в общесоюзном советском учебнике «История СССР» под редакцией академика Б.А. Рыбакова[176], и в популярнейшем учебнике современной России – А.А. Данилова и Л.Г. Косулиной «История России. С древнейших времен до XVI века»[177]. Красивее всего эта схема боя дана в знаменитой детской книге, посвященной истории военного дела, – «Ветры Куликова поля» Анатолия Васильевича Митяева. Мимо этой книги не прошел, вероятно, ни один юный историк Советского Союза. Читал ее в детстве и автор этих строк.