Бывали и вовсе вопиющие случаи. К примеру, одним летним вечером легковой извозчик по фамилии Калинин вез в село Гордеевка крестьянина Ивана Юханова. Тот был в изрядном подпитии и охотно сорил деньгами. Все таксисты знают, что пьяный клиент – это потенциально выгодный клиент! Калинин очень торопился, видимо уже мысленно представляя, как одурманенный водкой пассажир достает из кармана звонкую монету. Однако вблизи 2-й Сибирской улицы пролетку сильно тряхнуло на кочке, и Юханов свалился на мостовую. А падают пьяные, как известно, лицом вниз, поэтому голова его оказалась сильно разбита. Тем не менее Калинин попытался втащить клиента обратно в пролетку, дабы довезти-таки до дома. На подмогу ему подоспел случайно оказавшийся поблизости городовой Ерыгин. Когда бесчувственное тело снова оказалось на сиденье, полицейский решил, что его надо везти в больницу, но уж никак не домой. Однако Калинин, боясь лишиться премии, настаивал на обратном. В итоге между ними возникла драка, в ходе которой извозчик полоснул стража порядка ножом по горлу…

Для упорядочения работы перевозчиков каждый тарантас с лошадью должен был иметь номерной знак, выдававшийся полицией. Однако многие продолжали работать без знаков, использовали поддельные и нигде не регистрировались. При этом извозчики часто парковались в запрещенных местах, вторым и третьим рядом, препятствовали движению и создавали пробки. А зачастую привязывали своих лошадей где попало, к примеру к фонарям освещения, заборам и уходили поесть или передохнуть. В результате многие улицы были попросту запружены огромным количеством всевозможных тарантасов, пролеток и дилижансов. После коих оставались еще и бесчисленные кучи навоза. Одним словом, «транспортная мафия» бесчинствовала и плевала на все законы…

Все это заставило полицию пойти на крайние меры, а именно начать принудительную эвакуацию нелегальных и неправильно припаркованных лошадей! Городовые устраивали облавы в местах скопления извозчиков, срывали с тарантасов номера, после чего под конвоем препровождали в полицейскую часть. Если же «водителя», пардон, извозчика на месте не оказывалось, повозку и вовсе эвакуировали в его отсутствие! Правда, каких-либо специальных погрузчиков для этих целей еще придумано не было. Кобыл просто отвязывали и принудительно уводили. Когда же разбирательство заканчивалось, с извозчиком проводилась беседа и выписывался штраф, его еще и заставляли лично убирать скопившийся к этому времени под его кобылой навоз…

Ситуация усугубилась тем, что у традиционных нижегородских перевозчиков появились неожиданные конкуренты. А именно донские казаки! После забастовок и беспорядков, прокатившихся по стране в январе-феврале 1905 года, по приказу царя в подмогу местным правоохранителям были отправлены отряды казаков. Целью командировки была охрана общественного порядка и недопущение революционных выступлений. Однако монотонная служба вдали от родных мест казакам вскоре надоела, и они стали искать развлечений, попутно развлекая и местное население. «Казаки у нас совсем акклиматизировались, – сообщал „Нижегородский листок“. – 8-го и 9-го почти все поголовно перепились. На своих „маштачках“ они катают публику, взимая по 5-10 коп. с желающих „показаковать“. Охотников до этого удовольствия находится много, а сынам воинственного Дона только это и нужно. Все бы это ничего, но является только одно неудобство, а именно: не разберешь, кто кого охраняет – казаки ли население, или же население казаков».

В итоге дошло до того, что недовольные перевозчики написали коллективное письмо царю! В коем жаловались на городские власти, полицию, тех самых «акклиматизировавшихся» казаков, угрожая при этом забастовками и параличом транспорта. Дело усугублялось тем, что как раз в это время в Нижнем Новгороде началась забастовка трамвайных служащих.

Последние требовали организации работы вожатых и кондукторов в две смены, повышения зарплаты на 10%, выдачи «квартирных» денег в размере 3 рублей в месяц, обязательного страхования работников, оплаты больничных листов и даже права «перевозить на передней площадке бесплатно до двух человек» и права задерживать и передавать в полицию пассажиров, оскорбивших трамвайного служащего.

Учитывая сложную экономическую ситуацию и рост протестных настроений, канцелярия императора отреагировала довольно оперативно. Вопрос был спущен в Нижегородскую городскую думу, которая собралась по этому поводу на срочное заседание. «В своем ходатайстве извозчики указывают на дурное обращение с ними полиции, – рассказал в своем выступлении депутат В. М. Волков. – При малейшем протесте с их стороны полиция срывает с них знаки и отправляет в часть вместе с лошадью, которая по нескольку часов ждет хозяина. Извозчики просят, чтобы полиция не отправляла их, а вызывала в часть на следующий день по номерному знаку и чтобы лошадь во всяком случае была отправлена на квартиру извозчика. Извозчики просят далее предоставить им право иметь для защиты своих интересов поверенного и разрешить управе взимать с них, при наличии номерных знаков, по 50 коп. с человека на содержание этого поверенного».

Попутно вскрылись всевозможные злоупотребления со стороны правоохранительных органов. К примеру, как и в нынешние времена, действовало правило, согласно которому извозчик обязан был бесплатно возить полицейских чинов «по их надобностям». В идеале воспользоваться повозкой те могли для задержания преступников или доставки к месту преступления. Однако в действительности «надобности» толковались полицейскими по своему усмотрению. Те попросту катались на халяву по любому поводу. В порядке вещей были случаи, когда к извозчику подходил (или подползал) пьяный чин и требовал отвезти его «по надобности» домой. А то и вовсе прокатиться по городу с дамой или просто подвезти знакомого «в интересах службы». Дошло до того, что каждый извозчик вынужден был перевозить в год в среднем 700 бесплатных пассажиров, естественно неся при этом огромные убытки.

Однако отнюдь не все парламентарии поддержали ходатайство. «Господин Волков слишком идеализирует наших извозчиков, – отметил депутат А. А. Савельев. – Должно быть, он мало на них ездит, а больше на своих лошадях или ходит пешком». По мнению Савельева, многие нижегородские извозчики являлись настоящими разбойниками. Общественность постоянно жаловалась за всяческие безобразия. Дескать, гоняют так, что пассажиры на поворотах падают на дорогу, требования полицейских игнорируют и удирают от них, лошадей не кормят и эксплуатируют до полного изнеможения. Ну а пьяных клиентов обманывают и обсчитывают. Да еще и пользуются неисправным подвижным составом…

Но это были еще цветочки! Царское правительство додумалось установить еще и «льготы» на проезд для… мертвецов.

Дело в том, что труп, валяющийся посреди улицы, в то время был столь же обычным явлением, как спящий на тротуаре пьяный. Из-за большого количества бездомных, больных и слабо развитой медицинской помощи ежедневно десятки людей отходили в мир иной не в постели или на больничной койке, а прямо на мостовой, скамейках и в парках. И всех этих покойников кто-то должен был вывозить и доставлять в морги или на кладбища. Карет скорой помощи на все трупы не хватало, и чиновники не нашли ничего лучше, как возложить эту «почетную обязанность» на тех же легковых извозчиков! Причем совершенно бесплатно. Перевозчики какое-то время терпели это безобразие, но потом вынуждены были восстать. Во-первых, перевозка такого рода «льготников» приносила ежедневные убытки. Во-вторых, негативно сказывалась на имидже извозчиков. Ну неприятно же! Гуляешь по улице, а тут едет пролетка, в которой на сиденье «развалился» кое-как прикрытый тряпкой покойник! Да еще и «аромат» соответствующий и мухи роятся. А потом на то же самое сиденье людей сажать?! Кроме того, полиция позволяла себе и другие злоупотребления. «По параграфу 15 обязательных постановлений об извозном промысле, извозчики обязаны, по требованию полиции, возить бесплатно поднятых на улице больных и умерших, – сообщал „Нижегородский листок“. – Между тем при 3-й полицейской части на Нижнем базаре чины полиции принуждают извозчиков возить бесплатно больных из самой части в больницы, вместо того чтобы пользоваться существующей для этого каретой скорой помощи, причем по случаю отказа со стороны извозчиков исполнять подобные незаконные требования, полиция позволяет себе разные меры насилия, как это было, например, с извозчиком № 374 С. П. Лушиным».