— Так, а рождение как? — явно заинтересовавшись подробностями и не удовлетворившись объёмом информации, спросил Чип.

— От специального отдела мозга отрастает ствол, на нём начинает формироваться новый мозг, затем начинает формироваться базовая оболочка, с органами поддержания жизнедеятельности, по завершению формируется запас питательных веществ и происходит разделение. Вы бы это назвали клонированием.

— Матка, прицепленная к мозгу, это, по меньшей мере, странно, — удивился Чип, да и я хмыкнул от удивления.

— Это очень топорное сравнение, и матка это совершенно не то определение, я не могу толком объяснить, хотите, зарисую все стадии и подробно объясню?

— Нет уж, уволь, но мне кажется, сначала выращивать мозг, а потом тело, звучит странно и как-то даже нелогично, — удивился я.

— А десять или все двадцать процентов своего единственного жизненного периода расти и обучаться — это логично? — возмутилась Ки.

— Поясни, — попросил Чип. Да и я был не против.

— Если верить тому, что я читаю, то после зачатия, женщина вынашивает плод девять месяцев, после чего еще примерно год родившийся плод совершенно не автономен, и даже дальше он, хоть и может питаться сам, но, увы, не сможет прокормиться и, насколько я понимаю, такой период протекает до семи лет. Но и это не всё, только по прошествии семи, иногда шести лет, вы начинаете обучать индивидуума и тратите порядка десяти лет, это только чтобы получить первую, самую низшую ступень образования. А потом еще несколько лет, чтобы получить другую ступень, и только тогда ваш индивид, потратив почти треть жизни, способен приносить пользу.

— А у вас? — заинтересовался уже я.

— Если не говорить о самодублировании, это когда по истечении, — она задумалась, явно пересчитывая цифры в уме, — примерно пятидесяти лет, когда устаревает мозг и первичные органы, ты себя дублируешь, то примерно через полгода уже развивается экземпляр с полностью рабочим сознанием.

— Хрена се, — удивленно выдал Чип, — то есть, ты хочешь сказать, что в вырастающий мозг передаются знания?

— Почти так, если ты себя дублируешь, то в какой-то момент в полностью сформированном новом мозгу начинается процесс переноса сознания. Наш мозг не намного оригинальнее вашего и имеет схожие принципы работы. Будем считать, что происходит процесс переноса нейронных связей, и, надо сказать, что он весьма неприятен, в этот период индивид практически бесполезен, имея проблемы со всеми функциями тела, включая двигательные, и, как правило, во время этого процесса из старого тела добываются все запасы веществ. После угасания мозга в старом теле происходит окончательное разделение, и новое тело начинает развиваться само, в итоге получается хоть и молодой организм, но вполне функциональный. Если же производится размножение, то в какой-то момент носитель начинает осознавать своё второе я, которое постепенно формируется, при этом они могут обмениваться информацией и общаться. Таким образом передаётся вся необходимая информация, и после разделения новый экземпляр не нуждается в обучении, мало того, уже сразу имеет тот же набор знаний, что и его породивший.

— Круто, нет, в натуре круто, я бы, конечно, не хотел лишиться детства, но вот иметь возможность не тратить время на школу, технарь и институт, коих у меня два за плечами, я бы хотел. — Подытожил Чип, — слушай, а как вы вообще выглядите?

— Я удивлен, что ты только сейчас задал этот вопрос, — вклинился я, — но отвечу, их предки были осьминожками…

— В смысле? — не понял Чип, наблюдая мою улыбку.

— Наш базовый вид и вправду был похож на ваших обитателей морей и океанов, но лишь отдаленно и внешностью, как я на гепарда. Дело в том, что наша планета совершенно непохожа на вашу, вы бы её назвали суперокеаном, или что-то в этом роде. Суша, конечно, имеется, но её клочки крайне малы. Если на вашей планете порядка тридцати процентов не покрыто водой, то на нашей родине чуть больше двух, и в основном это голые торчащие из воды скалы. У нас даже видов, живущих только на суше, не существует, им просто негде развиваться. Но и сам наш океан не похож на ваши, у вас имеются как глубокие, так и мелкие места, при этом, если усреднить, — она опять что-то посчитала и продолжила, — то средняя глубина около четырех километров, а излучение звезды не опускается глубже одного, имеются, конечно, мели и всякие впадины, но в среднем это так. На моей родной планете средняя глубина всего семь сотен метров, а самое глубокое место всего четыре километра, впрочем, впадины тоже имеются, но их меньше, и рельеф гораздо ровнее, чем на вашей планете, у нас совершенно другие тектонические процессы. Все это в совокупности с нашей звездой, которая гораздо злее, чем ваша, и привело именно к развитию такой формы жизни, как наша, на текущий момент у нас уже давно идёт очередное вымирание.

— У нас тоже несколько раз все вымирало все и почти с нуля стартовало, — решил я подбодрить Ки, как мне показалось, ей после последней фразы стало грустно.

— Знаю, я изучала материалы по этой планете, но все разы, что случались, у вас не были виной вашей звезды, а точнее, её излучения, — начала рассказ Ки.

Свою планету Ки назвала непроизносимым названием, по крайней мере, я и Чип, по нескольку раз сломав себе язык, бросили пытаться повторить, она была пятой от их звезды, а вообще у них имелось тринадцать планет. Причём, что самое интересное, одна из планет, похожая на наш Юпитер, по крайней мере, по составу, у них имелась не на окраине звезды, а занимала вторую позицию от неё, сама же звезда имеет другой спектр свечения, размеры и, как я понял, яркость. На поверхности их планеты жить можно, но не очень, а вот под метровой толщей воды уже хорошо, у них вообще по всему океану почти единая комфортная температура, если мелей и впадин не считать. Необитаемые зоны — это лишь две небольшие ледяные шапки на полюсах, которые постоянно крошатся и отправляются в дрейф по бескрайним водным просторам планеты.

Свою цивилизацию они называют последней, это связано с тем, что до них было не одно почти полное вымирание, каждое сильнее и продолжительнее предыдущего. Если у нас в результате глобальных катаклизмов вымирали неразумные виды, как считают наши археологи, то у них были явные доказательства обратного. По крайней мере, имелись свидетельства о трех, а общее количество, так сказать, перезапусков жизни насчитывает с десяток таковых.

Когда их последняя цивилизация достигла приемлемого уровня развития, они смогли выяснить и о регулярных катаклизмах, и об их особенностях. Виной всему был странный цикл жизни звезды,