Виктория направила на него указательные пальцы, как стволы револьверов:

– Может, вы и его сын, но Чарльз говорил, что вы, возможно, худший из этой шайки. Вас всегда больше интересовали правительственные контракты, нежели наука. Вы пытались проталкивать разные вещи, когда они еще не были полностью готовы. Ваш отец рассказывал мне о мутациях при прохождениях червоточин. Он говорил, что путешествия во времени могут вызвать рак, если не принимать бисфосфонаты.

В сознании Шеви промелькнули обезьянья лапа и желтая кровь Чарльза Смарта. Мутации.

– Но отец сейчас в беде. Мы должны спасти его.

Виктория сощурила глаза. Невозможно иметь процветающий бизнес в центре Лондона, если не отличаешься сообразительностью.

– А как вы узнали, что Чарльз в беде? Он говорил, что вы не способны его найти. Ни один из имеющихся аппаратов не отправит вас к нему, а новый без участия Чарльза вы построить не сможете.

Гаррик нахмурился и содрогнулся, словно его сотрясал какой-то внутренний вирус.

– А как насчет этого? – сказал он, выкладывая на стол тяжелый пистолет. – Почему бы вам сейчас же не сказать мне, где находится аппарат?

Виктория грохнула по столу своими изящными руками. За спиной у нее засвистел закипающий чайник.

– Что же вы за сын? – воскликнула она. – Сначала разбили сердце своего отца, а теперь угрожаете женщине, которую он любит. Вы просто негодяй.

Гаррик прикрыл глаза, как будто ему мешал яркий свет.

– Верно, я негодяй, согласен. А теперь, где аппрат?

Виктория вскочила на ноги:

– Никогда, Иуда! Ты ничего от меня не добьешься!

– Тогда я убью вас, – сказал Гаррик. – Как уже убил вашего ненаглядного Чарльза.

Виктория резко побледнела, затем отступила на шаг.

– Вы не Феликс Смарт! – заявила она.

– Нет, мадам, – снова согласился Гаррик. – Я не он. Феликс Смарт отправился тем же путем, что и его отец.

Виктория коротко взвыла, как раненый зверь, и с неожиданной прытью бросилась на Гаррика.

– Глупая женщина! – рявкнул Гаррик, с силой ударив ее в висок. От удара они оба пошатнулись, но, едва Виктория рухнула на пол, Гаррик вдруг сложился пополам и его вырвало прямо на стол.

Шеви наконец увидела свой шанс. Вскочив со стула, она выдернула его из-под себя за спинку и обрушила на голову Гаррика со всей силой и яростью, взращенными во время бесконечных тренировок в спортзалах Куантико.

Гаррик успел прикрыться рукой, но мощный удар свалил его на землю. Убийца скорчился на полу, заливая его кровью из раны на лбу.

Шеви не дала себе ни секунды передышки. Может, Гаррик и повержен, но он жив, и к тому же еще приходилось опасаться его помощничка, юного убийцы Райли.

– Эй, держись подальше! – крикнула она, когда Райли метнулся в ее сторону.

– Нет, нет, Шеви, – заговорил Райли, – вы не разобрались.

Времени разбираться не было совершенно. Сейчас главное было нейтрализовать Гаррика, а разбираться можно будет потом.

Гаррик и сам подкрепил ее решимость, перевернувшись на спину, и вдруг поднял на нее залитые кровью глаза и прохрипел голосом Смарта:

– Шеви. Пульт.

– Феликс? Это вы?

Он вытянул пульт из-под рубашки.

– Возьмите его.

Шеви наклонилась, ухватила шнурок и нацепила его себе на шею, но, прежде чем она успела отскочить, Смарт снова превратился в Гаррика.

– Нет. Это мое, – зарычал он, схватившись за пульт и потянув его к себе. Для столь тощего человека он обладал незаурядной силой. Шеви потеряла равновесие, не в силах препятствовать собственному падению.

Ее спас Райли, обрушив на своего наставника весь стол целиком. Мальчик тоже оказался неожиданно сильным для своей комплекции. Край столешницы ударил Гаррика прямо по голени, размозжив кости.

– Что такое? – запыхавшись, спросила Шеви. – Теперь ты вдруг на моей стороне?

Райли поднял левую руку, показав Шеви запекшуюся на большом пальце кровь.

– И всегда был, – сказал он, и Шеви наконец поняла. Мальчишка ведь был учеником фокусника. Он разрезал собственную плоть, а не Даффа, и сохранил агенту жизнь, рискуя навлечь на себя гнев Гаррика.

– Надо уходить, агент, – сказал он торопливо.

– Ага, – отозвалась Шеви, потирая горло и кашляя. – Точно. Уходить – отличная идея.

Она спрятала пульт поглубже под блузку и подтолкнула Райли к двери.

Выстрелы пробили стол, ударив в потолок. Несмотря на нестерпимую боль, которую, должно быть, причиняли ему переломы, Гаррик все еще сражался.

– Надо было убить его, – сказал Райли. – Уничтожить дьявола – это не грех.

Услышав подобное высказывание чуть раньше, Шеви высмеяла бы его за суеверность и двойную мораль, но сейчас она готова была согласиться с этой идеей.

– Позже, – сказала она, – позже.

Они уже почти добрались до лестницы, когда полдюжины пуль вдребезги разнесли перила, осыпав их щепками. Шеви схватила Райли за шиворот и швырнула за диван.

Лежа на полу, в просвет между ножками дивана Райли увидел, как пожилая леди пришла в себя и приподнялась на локтях.

– Виктория жива.

– Хорошо. Сомневаюсь, что Гаррик станет тратить на нее пулю, раз это мы переломали ему кости мебелью.

Раздробленные кости причиняли Гаррику гораздо меньше страданий, чем любому другому человеку. Квантовый фокусник приказал своим нервным окончаниям не посылать болевые сигналы в мозг, что несколько притупило нестерпимую боль в голени. Впрочем, он прекрасно сознавал, какой ущерб нанесен его конечности. Собственные органы представали его внутреннему взору куда яснее и четче, чем на известных снимках братьев Фрост, изображающих мышей с внутренностями, контрастированными вольфраматом кальция. Итак, у него сложный перелом со смещением костей голени, и нанес ему эту травму его собственный мальчик. Он попытался исцелить себя, но процесс заживления шел раздражающе медленно и требовал большого количества энергии.

Обида на несправедливость накатила на него, как тошнота.

– Райли! – позвал он. – Райли!

Райли пригнулся за диваном, как будто слова могли ранить, как пули.

– Нужно бежать, – шепнул он Шеви. – Вы же вроде специалист по этим делам, даже какой-то там агент. Давайте, ведите нас.

Шеви совсем не чувствовала себя специалистом.

«Мне всего семнадцать лет, – хотела сказать она. – Меня вообще не должно здесь быть. Я даже не настоящий агент ФБР, потому что мою программу отменили».

Но она не стала облекать эти мысли в слова. Несмотря на возраст, агент Савано считала себя профессионалом и чувствовала ответственность за Райли.