Василиса с ужасом схватилась за левый бок:

– Убитая?!! Боже ж мой!! Как это произошло?!

– Да кто нам показывал-то? – удивилась девчонка. – Мы вообще поздно узнали, а потом пришли, веночек подарили, и все, с нами попрощались.

– Между прочим, мы на венок даже из профсоюзных денег не брали, сами сбрасывались, а нас и к столу не подпустили! – вспомнила обиду Лизавета Петровна. – И это при наших-то заработках!..

Женщина сама вышла на нужную тему, Василисе даже не пришлось ей строить хитрую словесную западню.

– Ну уж, предположим, не такие скудные у вас заработки… – расшевелила она больную рану.

На нее дамы тут же накинулись разъяренными осами:

– Ни фига себе!! Это у нас-то не скудные?!! Да мы для чего здесь сидим-то?! Да для того… да фиг знает, для чего!! Просто нахватали себе ставок, теперь и за сторожей – мы, и за техничек мы, а получать все равно нечего! И еще, главное – не ску-у-удный!! Да у меня сосед пенсию, пен-си-ю!! получает в два раза больше! Потому что инвалид! А я вот, дура, здоровая, как конь, работаю, как лошадь, и никаких мне пенсий!!

Василиса захлопала глазами:

– Но вам ведь добавили!

Лизавета Петровна от такого замечания пошла вся фиолетовыми пятнами, вытянула шейку и, закатывая глазки, затараторила:

– Это кому добавили? Это нам добавили? Да что там добавлять-то, там всю зарплату менять надо!!

– Нет, ну я слышала, Наталье Федоровне добавили. Ее же повысили в должности, следовательно, и зарплату…

– Нет, Ленка, эта дамочка определенно спутала интернаты! – пожаловалась Лизавета Петровна подруге. – Ей надо было в интернат для умственно отсталых! Это ж надо – Наталью повысили! Куда ее повысят-то? Она и так у нас на втором этаже работала! А если она работала медсестрой, так у нас главврачом ее не сделают! Повысили! Ленка, ну чего ты шары мажешь?! Объясни человеку!!

Лена и в самом деле пялилась в маленькое зеркальце, делала ротик буковкой О и подкрашивала длинные ресницы. Ей совсем не хотелось влезать в бурные дебаты, вероятно, дамочка была неконфликтна, однако после настоятельных просьб Лизаветы Петровны зеркальце отложила и устало глянула на обеих женщин:

– Ой, ну чего вы чужие деньги считаете? Повысили, не повысили, добавили, не добавили… Наталья в последнее время и вовсе работала себе в удовольствие, чтобы стаж не прерывался. У нее же муж устроился куда-то там лес воровать, получал зарплату пачками, и в валюте, она и сама, наверное, не знала, сколько ей здесь начисляли. Прям, кричат, кричат…

Лизавета Петровна захлопнула рот и назидательно сказала Василисе:

– Вот! И я вам то же говорила, а вы – скудно, скудно…

Василиса же никак не могла отойти от удивления: это что же – Колясик продает лес? А может, и в самом деле муж, как полагается, добывает деньги – лес ворует, а жена хлопочет по дому. Если она куда свернет налево, он тут же наставляет ее на путь истинный – кулаком и подручными средствами. А она терпит, потому как от него зависима полностью, в денежном плане.

– А вы не знаете, у Натальи любовника не было? – совсем потеряла тонкий подход Василиса.

– Вы что такое говорите?!! Здесь детское заведение!! – снова вскипела Лизавета Петровна. – Ирка!! Заткни уши!! Ленка, у Натальи любовники были? Отвечай, чего теперь-то?

Ленка все никак не могла докрасить глаз, но этот вопрос ее, похоже, тоже волновал, потому что теперь она отложила зеркальце с большей охотой:

– Ой, девочки, я не знаю, как у Натальи, она же мне подругой не была, но вот у нашей математички!..

– Про математичку все знают! Тебя про Наталью спрашивают! – прервала ее Лизавета Петровна и тут же обратилась к Василисе: – Я вот насчет любовников не скажу, были или нет – не знаю, но заскоки у нее определенно имелись. Представляете – все идем в ресторан за счет заведения, директор юбилей отмечает, а Наталья ни в какую! Мы ей: ты чего – там хоть поешь, дома готовить не надо, а она – не хочу! И хоть ты тресни! Уж такая…

– Богатая потому что… – неожиданно вклинилась в разговор Ирка. – У них, у богатых, всегда заскоки. Нам вот профессор по психологии говорил…

Лизавета гордо толкнула Василису в бок и кивнула на девчонку:

– Выпускница наша, в университет на подготовительные ходила, а в этом году поступила!

Но Ирина про себя хвалебных од не слушала, а пыталась досказать умную мысль:

– Так он рассказывал, что сейчас даже болезни специальные есть, которые только для богатых предназначенные!

– Ой божечки! – всплеснула руками Ленка. – Это за что же им такие льготы?! Даже болезни и то – специальные?! А почему это, интересно, я не могу этим заразиться? Или что, уже и микробы нашу кровь пить не хотят, им только олигархов подавай?!

Девчонка засопела:

– Ну нет же, это же… Ну вот, к примеру, у человека денег много, а ему надо все больше и больше, и он не может остановиться. У него все деньгами забито, а он даже копеечку не потратит, потому что боится – вдруг все деньги возьмут и кончатся!

– Тоже мне – болезнь! – фыркнула Лизавета. – Боится, что кончатся, а если они и не начинались?

– Нет, – кипятилась девчонка. – На самом деле, это страшно, от этой болезни и сам человек страдает, и вся его семья, и близкие, а часто и близких-то нет, потому что они же требуют денег, а он не хочет отдавать, вот и выгоняет всех! Ой, нам профессор Аверьян Сергеевич так интересно рассказывал! Короче, у него знакомый психолог есть, очень известный, прямо звезда, Малевский его фамилия. Так вот эта звезда – Малевский – недавно вылечил такого богача. Говорит, пришел к нему какой-то золотопромышленник. Он, говорит, такой богатый, что денег у него в нескольких банках не сосчитать. Ну и жалуется – боюсь, говорит, потерять свое богатство. У меня никого нет – ни родственников, ни жены, ни детей, единственное, что осталось, – деньги. Но они надо мной такую власть взяли, что я их тронуть боюсь, еще немного – и свихнусь. Надо, говорит, со мной что-то делать, придумайте что-нибудь!

– Ой, бедный! – ухватилась за щеки Ленка.

– И чего дальше-то? – торопила Лизавета Петровна. – Он сказал, чтобы богач все деньги перевел интернатам? Номер нашего случайно не называл?

– Нет, ну дайте девочке рассказать! – не выдержала Василиса.

А Ирина тем временем раздувалась от важности и медлительно вещала:

– И вот Малевский ему дал установку – у вас, мол, произошла переоценка ценностей. Отчего, говорит, вы не боитесь, что у вас никого нет? Это, мол, куда страшнее, чем утрата денег. Ну и посоветовал ему жениться, найти родственников, усыновить кого-нибудь, найти старушку, у которой нет сына…

«Люсю! Тоже мне, нашел старушку!» – мелькнула у Василисы мысль.

– …Станьте кому-нибудь братом, пусть названным…