– Секундочку, мадам! – с азартом воскликнула Кика. – Что вы там писали про настоящих мужчин?

– Ну вот, – произнесла Виолетта, глядя на меня с надеждой на защиту. – Впустили быдло в приличное общество.

Кика, упиваясь своей властью над Виолеттой, стала громко, играя интонацией, читать:

– «Я прекрасно разбираюсь в людях. И потому мне сегодня очень грустно. Перед нами сидит глупая Обезьяна, которая думает, что она – человек. Она кривляется, отпускает плоские шуточки, заставляя всех смеяться. Блеск остроумия! Особенно впечатляет, как веселится Шлында. Обезьяна публично вытирает о нее ноги, а Шлында смеется. Прелестная парочка! Не удивлюсь, если через год выяснится, что Шлында и Марко на пару украли редакционный фонд и поделили его поровну».

– Каждый имеет право на собственное мнение! – Виолетта попыталась смягчить эффект от прочитанной записки.

Плосконос вдруг вскочил со стула, задев при этом край стола, и, кажется, хотел схватить нож, но Кика удержала его. Спокойными движениями она порвала лист на мелкие кусочки, кинула обрывки в бокал с водкой и подошла к Виолетте.

– Уберите ее от меня! – заволновалась Виолетта. – Она ненормальная! У нее шапка на голове горит! В этом доме есть мужчины или нет?

Но никто не помешал Кике вылить на голову Виолетты водку. Кика спокойно вернулась на свое место, а Виолетта, стряхивая с мокрой блузки налипшие бумажные обрывки, стала нервно хихикать и что-то бормотать про своеобразие моральных норм.

– Ты глубоко больна, девочка, – сказала затем Виолетта. – Я в самом деле не вижу ничего светлого в твоем будущем.

– Мне кажется, – подала голос Ольга, – эту вакханалию надо прекратить. Наш сыщик пытается устроить здесь шоу. Не лучше ли разойтись по комнатам и дождаться милиции?

– Нет, не лучше! – митингово крикнула Кика и захлопала в ладоши.

– Зачем расходиться? – к всеобщему удивлению, поддержала ее Виолетта. – Мы еще не все прочитали.

С этими словами она крепко сжала оставшиеся листы, готовясь дать решительный отпор любому, кто попытается отобрать их у нее.

– «Бог все видит и ничего не забывает. Сейчас мы все веселы, пьем вино и жрем мясо…» – прочитала Виолетта, но неожиданно замолчала, поджала губы и с брезгливостью швырнула лист Кике. – Сама читай свои зэковские мемуары! Меня от них тошнит.

Я кинул взгляд на Ольгу. Хозяйка в напряженной позе стояла у двери и, покусывая губы, смотрела на оставшиеся в руках Виолетты записки.

– Следующее! – проворковала Виолетта, отхлебнула из бокала воды и поднесла к глазам лист. – «Я хочу напомнить вам, милые мои, что халява не бывает вечной. За все надо платить. Не стоит надеяться, что сильный и богатый Марко всегда будет рядом, как палочка-выручалочка…»

– Ну все! – перебила ее Ольга. – Хватит! Дай бумагу сюда!

– Это почему же?! – не скрывая восторга, спросила Кика. – Очень интересно, с какими мыслями принимала гостей радушная хозяйка.

– Тебя, между прочим, никто сюда не приглашал! – вспылила Ольга и протянула руку Виолетте. – Дайте сюда!

– Сядь, – тихо произнес Плосконос и, стараясь делать это незаметно, потянул Кику за рукав.

– Пардон, – возразила Виолетта и на всякий случай придвинулась ближе ко мне. – Я все-таки дочитаю… «Вы присосались к нему, как пиявки. Вы готовы на любые унижения, лишь бы угодить ему и собрать крошки с его стола. Не думаю, что через год кто-либо из вас переступит порог моего дома. Не дождетесь дармовщины, господа! Не думайте, что вы самые хитрые и изворотливые. Я все вижу и все понимаю».

Виолетта с кривой ухмылкой подняла глаза на Ольгу и протянула ей лист.

– Возьмите, ясновидящая вы наша. Это ничего, что я съела лишний кусочек буженины?

– Заткнитесь, – выдавила из себя Ольга, комкая в руке лист. – Здесь все правда, потому вы и беситесь от злости. Посмотрите на себя! Гиены, окружившие труп льва! Думаете и дальше кормиться за его счет? Этот номер не пройдет!

Распаляясь, она повернулась лицом к Плосконосу, который под гнетом ее взгляда просто продавил стул.

– Ты, наркоша, уволен! Можешь забыть адрес фирмы навсегда.

Она вытянула палец в сторону Кики.

– Тебя, дорогая моя, я попрошу уйти из моего дома не позднее шести часов утра и никогда сюда больше не приходить.

Ольга перевела взгляд на меня.

– Тебя я тоже попрошу покинуть мой дом. В твоих услугах я больше не нуждаюсь… Остальные, кого я приглашала, могут остаться здесь до приезда милиции. Разрешаю вам доесть все, что здесь лежит, и даже унести с собой.

– Ура-а-а! – крикнула Виолетта и захохотала. – Да здравствует халява! Наливайте же, что вы все притихли! А я пока дочитаю до конца. Что у нас тут осталось? «О-а-щ-ш-ц-у…» Ничего не понимаю! Наверное, дорогая хозяюшка, это литературные потуги вашего покойного мужа!

– Что он там написал? – поморщилась Кика, протягивая руку с бутылкой, чтобы налить мне.

– Можешь ознакомиться, – ответила Виолетта, небрежно швыряя лист на середину стола. – Ой, смешно. Мы, как идиоты, старались, шевелили извилинками, а Марко просто плюнул на клавиатуру, в результате чего там чего-то замкнуло, и получился вот такой текст. Он вовсе не собирался закапывать бутылку. Он хотел узнать, что мы о нем думаем. И узнал, царство ему небесное…

– А что там еще осталось? – спросила Лера, молчавшая все это время.

– Остались две записочки, – произнесла Виолетта. – Должна признаться, что одну из них написала я, пытаясь спасти репутацию нашего несчастного кайфолюба. Увы, фокус не удался. Зоркий сыщик поймал меня, так сказать, с поличным.

Тем же движением Виолетта отправила очередной лист на середину стола.

– И вот мы приблизились к самому интересному, – торжественным голосом проговорила Виолетта. Все притихли. – Осталась та самая писулька, которую мы нашли в руке усопшего Марко. Но всех борзописцев мы уже вроде как перечислили. Может, наш уважаемый сыщик прояснит ситуацию?

– Это написал один из вас, – сказал я.

– Гениальная мысль, – съязвила Виолетта. – Может, вы даже назовете имя?

– По-моему, всем давно понятно, что это написала Лера! – решительным тоном вставила Ольга. – Доверять в этом случае надо не компьютеру, а логике.

– Что это ты, хозяюшка, слова не даешь сказать нашему Эркюлю? – возмутилась Виолетта.

– Он уже очень много говорил со мной на эту тему, – ответила Ольга, гневно сверкая глазами в мою сторону. – И утверждал, что это сделала Лера!

– Утверждал? – уточнил я.

– Вот видите! – Виолетта кивнула на меня. – У него теперь иная версия.

– Нельзя верить человеку, у которого мнение меняется каждые полчаса! – громко произнесла Ольга.

Виолетта, по собственной воле ставшая своеобразным буфером между мной и Ольгой, постучала вилкой по бокалу и покачала головой.