— А то что? — начала игриво противиться я. — Моего жениха боитесь?

— О да. Боюсь, что он может заразить меня фантастическим умением проигрывать все до нитки. Удивительно, и как он вас еще не проиграл или не сдал в дом терпимости, — иронизировал Эмиль, а мне стало не до смеха.

— А он… может? — испуганно спросила я. Мужчина воспользовался моей заминкой, вновь взял за ручку и потащил за собой на выход из особняка.

— До заключения брака законного права не имеет. Но прецеденты, извините за прямоту, сплошь и рядом, — холодно говорил Эмиль, а меня его слова будто ножом резали. Значит, остаться на улице — не самая страшная участь. Можно еще и угодить в бордель по велению жениха. Пойдет ли он на это после того, что я ему не дала, да и вообще внимания не обращаю, избегаю, как могу? Будет ли он дальше возиться с потерявшей память? Что-то мне с каждой минутой становилось все страшнее и страшнее…

— Все равно не понимаю, какое право может быть у мужчины продавать свою женщину, — с омерзением произнесла я.

Эмиль хоть и вел меня к известной дыре в ограде, которую так никто и не обнаружил, но зачем-то остановился, чтобы посмотреть мне в глаза недоуменным взором. Я даже сначала не поняла этот взгляд. То ли после этого вопроса за обычную идиотку меня считает, то ли за идиотку боевую. Что-то мне подсказывает, что с правами женщин здесь ситуация не очень. В светском обществе с меня бы, наверное, ржали, как кони. Как хорошо, что я в него не вступала и не собираюсь. Вонять меньше буду.

— Морального — никакого, но если у вас нет других родственников мужского пола, которые могут защитить, то советую вам быть очень осторожной, — ответил Эмиль и смягчился. Мы остановились около куста, если отодвинуть который — выйдешь наружу. Однако мужчина с начала нашей встречи словно думал о чем-то, я бы даже сказала, глубоко размышлял, хоть и вел со мной обычную беседу. И вот, когда все приличия вроде как соблюдены, Эмиль зачем-то засунул руку во внутренний карман камзола и достал оттуда белый браслет. — Милая леди, прежде чем мы продолжим наш разговор и покинем ваш дом, мне бы хотелось, чтобы вы приняли от меня этот подарок.

Он протянул мне браслет, а я лишь подняла на мужчину недоуменный взор. Мне никто и никогда ничего не дарил просто так. Даже бывший, будь он неладен, приносил цветы только на День Рождения. В груди сжалось от осознания, что я хочу принять подарок, а с другой стороны, не могу. Потому что… кто знает, зачем он дарит мне браслет? Не верю я в искренность намерений. Бесплатных подарков не бывает. А бесплатный сыр известно где.

— Спасибо, но… — попыталась отказаться я, но мужчина ловко перехватил мою дрожащую руку, сжал пальцы так бережно, что тепло разнеслось по всему телу, а слова застряли в горле.

— Если браслет вам не по вкусу, верните его мне при следующей встрече. Договорились? — галантно спросил он меня и поднес руку к губам. Сердце замерло в ожидании обжигающего поцелуя, но вместо этого мужчина игриво и очень ловко надел браслет и ухмыльнулся моей растерянности. Как же легко меня оказалось убедить! Сама не верила… вроде бы не маленькая девочка… блин…

Так мы и выбрались из особняка. Он — с довольной миной, а я — с новым подарком на руке, за который и не знала, как благодарить, из-за чего между нами грозилась возникнуть неловкая пауза, которую развеял Эмиль:

— На самом деле, ваше негодование мне хорошо знакомо, как и бунтарские настроения. В молодости я даже, знаете ли, сочувствовал положению магов, особенно в академии. Как раз до всем известного «магического инцидента». Слышали о таком?

— А должна?.. — растерянно переспросила я и тут же прикусила язык. Конечно же, должна, ведь Вайлет училась в академии, а значит, что-то да и слышала.

Однако Эмиль тянул с ответом, но не из-за желания взять паузу, а вынуждено: перекинулся несколькими фразами с извозчиком, сидевшим на козлах высокой черной кареты. Я даже поначалу не догнала, что эта широкая, украшенная золотыми вензелями махина — транспортное средство, на котором он повезет меня в Верхний город.

Но и противиться не стала — дала возможность Эмилю усадить меня в карету и сесть рядом. Тронулись мы плавно, хотя по дороге и пошатывало.

— Полагаю, что да. Какого вы года выпуска? — как бы невзначай поинтересовался Эмиль.

— Если верить документам, то семь лет назад, — скромно ответила я.

— Ах, да. Простите, моя леди, я думал, что ваша потеря памяти — временное явление, — с нотками беспокойства сказал Эмиль. — Может, мне все же стоит отвезти вас к доктору?

Оплатил покупки, подарил браслет, везет в Верхний город… ну нет, я не верю своему счастью. Не верю, что бывают такие мужчины. Если еще и целителя найдет, то я просто не знаю. Неужели мое положение может стать лучше благодаря Эмилю? Может, он и правда в меня влюбился?..

— Зачем вам это? — холодно спросила я.

— Что? — изумился Эмиль. Его серо-зелёные глаза блеснули в полутьме кареты.

— Помогать мне. Вы же совсем меня не знаете, к тому же я… — хотела сказать «не свободна», но это тоже не совсем правда. Мое сердце и правда не занято, а вот голова — да. Мыслями о чертовом мужике, который свалился мне на голову и пытается помочь. Зачем-то.

— Ну, раз вы, моя опрятная, утверждаете, что ничего не помните, то позволю себе предложить вам два объяснения. Выбирайте, какое хотите. Первое — я влюбился в вас вчера, когда спустя долгое время вновь увидел. Второе — я люблю вас очень давно и теперь, наконец, наслаждаюсь вашим вниманием.

Сердце застучало в груди, как бешеное. Даже пришлось приложить руку, чтобы унять пыл. Нет, он, видимо, собрался убить меня сладкими речами. А может, он просто хочет затащить меня в постель и бросить? Ну, я не против провести с ним ночь, и проблемы девственности, если таковая у меня осталась, в чем я сильно сомневаюсь, волнуют меня в последнюю очередь. Мысль об этом воодушевила меня и даже немного расслабила. Секс — это прекрасно. Секс с красивым мужчиной — из разряда сказки, которая сбывается на моих глазах.

— Значит, выбирать, — я задумчиво посмотрела на браслет, который сидел, как влитой. И почему именно белый? Наверное, мода такая, хотя совсем недавно просматривала столичный каталог и подобных украшений там не было. — Предпочту не делать