— Один на горизонте, — доложил Стоянов, занявший позицию у двери в вагон. — А вот и второй следом появился. Идут по вагону, людей оглядывают… Не светитесь, Вадим Александрович. Наши дальнейшие действия?

— Одного уложить, в смысле — отдохнуть. А со вторым побеседуем. Кого куда — по твоему желанию. Выбирай, чтобы осмысленное выражение на лице было у того, с кем разговаривать будем. И в темпе, а то вдруг опять станция, опять нас загонять будут.

— Понял, — коротко и с воодушевлением доложил Стоянов. — Вот только с мыслями у наших клиентов явный напряг. Что-то мне подсказывает, что эти граждане вовсе не студенты филфака.

— Тогда любого, — великодушно согласился Веклемишев. — И осторожно. Есть опасения, что эти ребята вооружены. Работай, я помогу.

— Есть любого! Есть осторожно! — задумчиво сказал Стоянов и достал из кармана пачку сигарет.

Вытянув одну сигарету, он убрал пачку и замер в ожидании. Веклемишев пристроился за ним, прижавшись спиной к стенке.

Дверь с шумом отъехала, и в тамбур ввалился крепкий парень в кожаной куртке.

— Эй, земеля, огоньку не найдется? — едва не ткнул ему в лицо сигаретой Стоянов. — Понимаешь, друг, с бодуна я, пивка бы мне сейчас.

— Чего?! Какого пивка! Ты, козел, с катушек съехал? А ну вали! Отцепи рукав, тебе сказал!

«Козел» рукав отпустил, но не из-за того, что испугался, а потому, что придал «земеле» определенный угол поворота тела.

Последовавший за этим молниеносный выброс правой руки с пальчиками, сложенными вполне определенным образом, имевшим название среди специалистов как «клюв орла», к горлу крепыша заставил последнего замолчать и замереть соляным столпом. Стоянов вполне вежливо подхватил собеседника под локоть и повлек его в сторону от стеклянных дверей. Сомнамбулически тот сделал пару шагов, удаляясь из поля видимости своего коллеги. Очередной резкий выброс и касание пальцев Димитра шеи «земели» заставили его закрыть глаза и послушно улечься на пол тамбура.

— Второй на подходе, — шепнул Стоянов Веклемишеву и занял свое место у дверей.

Вадим был доволен капитаном. Придраться было не к чему, лучше бы он и сам не сработал. Но на эмоции времени не было.

Нагнувшись к лежащему, Веклемишев принялся его обыскивать. Ничего интересного, а конкретнее — огнестрельного оружия и документов, указывающих на принадлежность крепыша к каким-либо официальным структурам, он не обнаружил. Нож-бабочка в счет не шел, как и водительские права на имя Носырева Виталия Федоровича, жителя города Светлограда. Сей славный городок административно, как и Пятигорск, входил в состав Ставропольского края и пребывание данного гражданина в зоне минеральных вод крамолой не являлось. Вот только что или кто заставил жителя Светлограда высматривать на пятигорском вокзале полковника Веклемишева и гоняться за ним по электричкам, вызывало у последнего искреннее недоумение.

Однако данная загадка должна была скоро разрешиться, о чем свидетельствовали шум откатившейся двери и негромкая возня, сопровождаемая глухими ударами. Вмешиваться в действия Стоянова смысла не имело, Димитр знал свое дело. Через пару секунд на грязном полу тамбура перед Вадимом стоял на коленях второй преследователь.

Мужчина лет тридцати выглядел поплечистее и покрепче своего товарища Носырева из Светлограда. Однако при всей видимой мощи и плечистости новый гость находился в жалком состоянии. Он хрипел, пытаясь вдохнуть широко открытым ртом воздух; на лице цветом созревшего буряка бугрились вздувшиеся жилы. Стоянов стоял над ним в позе рыбака, тянущего рыбу, упершись коленом в плечи противника и удерживая скрученной из его же шелкового шарфа удавкой. В качестве скрутки Димитр использовал неизвестно откуда появившийся пистолет «ТТ» — «тульский Токарева». Хотя, почему неизвестно откуда, вполне очевидно, что тот попытался пугнуть Стоянова стволом, а, возможно, и пальнуть в него, а Димитр осерчал… Ну что же, оружие — это уже тема для серьезного разговора.

— Я на секунду, — кивнул в сторону пассажирского салона Веклемишев. — Гляну, что да как, и уточню расписание.

Он вышел из тамбура и скоро вернулся.

— Все в порядке, — доложил обстановку Вадим. — В вагоне все чинно и благородно. Следующая остановка через пятнадцать минут. Время для беседы есть.

По его сигналу Димитр ослабил давление удавки. Правда, жизнь пленника от этого лучше не стала. Веклемишев, не говоря ни слова, ткнул его носком ботинка в солнечное сплетение — не сильно, так, в меру, но чувствительно, чтобы тот понял, что с ним не шутят. И без того натужное дыхание пленника на несколько секунд прервалось. Он сделал попытку скорчиться от болевого спазма, однако Стоянов удержал бедолагу за удавку.

— Отвечай быстро и правду, — нагнувшись к нему, предупредил его Веклемишев. — Твой подельник попытался нам врать. Видишь, что случилось…

Вадим блефовал, но вряд ли плечистый сейчас был в том состоянии, чтобы разобраться, что у его товарища просто не было времени отвечать на вопросы этих безжалостных людей. Недвижное тело Носырева из Светлограда лучше всяких слов призывало к честному и откровенному разговору.

— Я в-се с-кажу, — прохрипел пленник, едва оправившись от болевого шока.

— Кто вы такие и почему нас выслеживаете? — быстро спросил Веклемишев.

— Ну, мы… типа…

— Типа из братвы, — догадался Вадим.

— Он спортсмен, — уточнил пленник, кивнув на лежащего.

— А остальные? Те, что на станции «Лермонтовская» и дальше…

Веклемишев закинул удочку про «дальше» и угадал.

— Разные, — наморщил лоб плечистый. — До Минеральных Вод в основном наши, пятигорские, ну и в помощь спортсмены из Светлограда, Благодарного — качки, борцы. А в Минводах — там свои дежурят.

Веклемишев обменялся выразительным взглядом со Стояновым.

Похоже, обложили их как волков флажками и ждут на номерах.

— Кто вами руководит?

— Вообще или сейчас?

— «Вообще» меня не интересует. Какая перед вами поставлена задача и кто ее ставил?

— Семеныч разбил нас на двойки и приказал ловить… — пленник не договорил и опустил глаза к полу.

— Меня, — уточнил Веклемишев и получил в ответ кивок. — А Семеныч — это кто?

— Начальник службы безопасности нашего охранного агентства.

— Раньше братва крышевала, а сейчас сама под крыши охранных фирм залезла, — хмыкнул Стоянов.

— Значит, Семеныч приказал меня ловить, — задумчиво констатировал Веклемишев. — И сколько вам за это пообещали?

— Штуку баксов, — хмуро сознался парень.

— На каждого? — живо поинтересовался Веклемишев.

— Нет, на всех. Ну, на тех, кто непосредственно примет участие…

— Ну и жлоб! За мою голову штуку баксов! Так дешево меня еще никто не ценил. Хотя, чего с них взять — провинция! — с обидой пожаловался Стоянову Веклемишев. — А объяснил этот ваш начальник, кто я такой, зачем меня ловить?