К шести вечера добираюсь до деревни. Много туристов, открытый приют, целых два бара. Провожу консультацию с аборигенами на тему «остаться или идти дальше». Аборигены склоняют меня к «остаться», напирая на тот факт, что в конце следующего этапа ничего нет, только часовня…

– Так, стоп. Часовня?.. Вы сказали «часовня», я правильно расслышал? Спасибо, вопрос снимается. Конечно же, я иду туда!

Аборигены пытаются меня образумить, указывая, что это часов пять пути и до темноты я не успею. Но длительные переходы, очевидно, не самым положительным образом влияют на психику. Во мне вдруг пробуждается ложнопонимаемое чувство патриотизма.

– Кто не дойдёт?.. Я не дойду?!.. Русские не сдаются!

Гордо удаляюсь в затянувший окрестности туман. Там, в тумане, меня посещает свежая мысль, что русским, в моём лице, следовало бы вести себя поскромнее. Посещает, увы, слишком поздно, когда что назад, что вперёд, – уже без разницы. Сгущающиеся сумерки задают темп. Исключительно от страха гору эту переваливаю не за пять, а за три часа. Успеваю до темноты, в общем. Хотя идиот, конечно. Не могу отрицать.

Вырисовывается маленькая проблема. Эта часовня, в отличие от всех предыдущих, стоит не в пустынном лесу или на горе, а в окружении жилых домов. Как их обитатели отнесутся к тому, что я в ней намереваюсь спать, – неизвестно. Пытаюсь найти кого-нибудь, чтобы попросить разрешения, но все сидят по домам. А в двери барабанить стесняюсь. Ладно, делать нечего, располагаюсь на ночлег самовольно. Засыпаю.

Бум!.. Слепящий сверк фонаря в лицо, надрывный собачий лай, никто не ожидает ватиканскую инквизицию! В голове проносится: преступление против веры, суд, костёр, и всё-таки она вертится!..

– Тихо, Фидо!.. К ноге!.. Тихо, сказал!.. Ой, извини, ради бога. Не знал, что ты здесь. Я там, в соседнем доме живу, свечу перед образом сменить зашёл. Погоди, я быстро… Кстати, если вдруг вода нужна, то вон тут у перекрёстка источник. Бери смело, она питьевая. Всё, не беспокою больше. Спокойной ночи!

Хорошие они всё же люди, эти итальянцы.

Хмурое утро. Долгие километры по сельскохозяйственному району. Коровники, сараи, вырубки, лесопилки, трактора, заборы и прочие антропогенные красоты. Сырость и туман, временами изливающиеся мелким дождём. По колено мокрые от травы ноги. Каждые пять-десять минут приходится преодолевать проволочные заграждения поперёк тропы.

Главной здешней природной достопримечательностью считается гора Вентарола. Тысяча двести или что-то вроде того метров. Плоскую её вершину венчает коровник. Альта Вию это не смущает, она проходит прямо через загоны. Алгоритм такой: открываем загон, заходим внутрь, опасливо огибаем коров, выходим с другой стороны, закрываем за собой ворота. Теперь повторяем заново.

«В горах старайтесь носить одежду ярких расцветок», – говорили они… «Так, случись что, спасателям будет проще вас обнаружить», – говорили они… Но вот про то, какие ощущения испытываешь, проходя в ярко-красной футболке в пяти метрах от морды быка, от которого тебя ничего не отделяет, который орёт на тебя «му-у-у-у!», и которому ты явно не нравишься, – про это они не говорили ничего.

К середине дня поднимается близкий к ураганному ветер, несущий с собой водяную пыль. Теперь я насквозь мокрый не по колено, а целиком. Но стоит лишь перевалить через очередную горную гряду, как погода кардинально улучшается. Меняется и природа. Чувствуется приближение Тосканы. Искусная совратительница, Тоскана умеет очаровывать: холмы здесь зеленее и глаже, цветы и цвета ярче, а коровы – упитаннее. Слаб человек и грешен. Замышляю недоброе. Собираюсь Альта Вие изменить.

Foce dei Tre Confini – «Перевал Трёх границ». Здесь в одной точке сходятся Лигурия, Тоскана и Эмилия–Романья. Всё. Я дошёл. Пешком дошёл сюда из Франции. Ничего не значащее событие для человечества и огромный прыжок для человека в моем лице. Немножко горжусь. И сильно мёрзну под пронизывающим ветром.

Итак. Направо пойдёшь – на очередной этап Альта Вии попадёшь. Здесь она не кончается, уходит ещё километров на сорок вниз к морю, петляя по асфальту и уворачиваясь от посёлков. Не слишком заманчиво. Налево пойдёшь… хм… тоже на Альта Вию попадёшь. Но этот вариант пути длиннее. И где-то в его середине должен быть переход на GEA. Grande Escursione Appenninica – «Большая апеннинская прогулка» – другой известный (мне, во всяком случае) треккинговый маршрут, проложенный едва ли не собственноручно – точнее, собственноножно – самим Райнхольдом Месснером, одним из величайших альпинистов современности. Без малого четыреста километров по горному хребту, тянущемуся по границе Эмилии–Романьи и Тосканы вплоть до Умбрии.

– Извини, дорогая. Ты ни в чём не виновата. Это всё я… Но мы должны расстаться.

Никогда!.. Слышите, никогда не произносите этих слов, если не имеете возможности сразу же спастись бегством!.. Альта Виа в бешенстве. Она твёрдо вознамерилась переломать мне ноги. Судя по всему, тут не ходит вообще никто. Нет даже тропы. А лес такой, что уже минут через десять полностью теряю ориентацию. Стою возле очередного знака разметки, ищу глазами следующий. И лишь удостоверившись, что чётко его вижу, иду вперёд. Иначе никак, иначе заблудишься в два счёта.

Перекрёсток. Направо – продолжение Альта Вии. Прямо и налево – две тропы вообще без указателей и разметки. Очевидно, что одна из них и есть искомый путь на GEA. Но какая именно?.. Э, нет, хитришь!.. Знаю я уже, чем это кончится, если наугад рискну пойти. Ладно, радуйся, твоя взяла… Поворачиваю направо. Вновь на Альта Вию. В назидательных целях больно поколачивая по ногам, она спускает меня в долину. В полностью разобранном виде.

Нахожу гостиницу, ужинаю. Стою на улице, курю последнюю перед сном сигарету. Вижу на доме табличку с адресом. Альта Виа простила измену. Отпустила меня и сделала прощальный подарок. Я уже не в Лигурии, в чём был свято уверен ещё минуту назад. Это Тоскана.

– Итак, джентльмены, сегодня мы вновь идём охотиться на злодеев! Ватсон, что у вас?

– Револьвер!

– Сэр Генри, у вас?

– Хлыст!

– Бэрримор?

– Лазанья, сэр!

– Гхм… Бэрримор, что вы делаете с лазаньей посреди Гримпенской трясины?

– Элементарно, сэр. Мы не в Девоншире. Видите эти плавные волны изумрудных холмов, раскинувшихся под безбрежным голубым небом? Слышите весёлый щебет птиц, умиротворяющее гудение цикад, треск разрываемой плоти и душераздирающие предсмертные крики?.. Тоскана, сэр. Здесь водятся монстры.

– Отлично, Бэрримор. Введите нас в курс дела. Кого мы ловим?

– О, мистер Холмс… Это длинная и запутанная история. Если позволите, начну издалека. Итак, представьте: тёмной-тёмной августовской ночью 1968 года в тёмную дверь тёмного дома, одиноко стоящего в тёмных – по причине тёмного времени суток – тосканских холмах, стучит призрачно-белая фигура. «Они все умерли… Умерли!.. – слышит испуганно выглядывающий из окна домовладелец. – Теперь отопри дверь и впусти меня!» Это…