— Я должна… сказать тебе… кое-что, — произнесла она еле слышно.

— Что это?

Она колебалась, и он, чувствуя ее трепет, велел:

— Говори же.

— Когда ты нашел меня в этом… ужасном месте, — нерешительно начала Лоилия, — мне кажется, я… поняла, почему мужчины, такие, как барон, приходят туда… за развлечением, но я боюсь… ты сочтешь меня очень невежественной… потому что… я точно не… знаю, что происходит, когда двое… любят друг друга.

Лорд Брэйдон крепче прижал ее к себе.

Его губы прикоснулись к ее волосам, и он подумал, что никогда не ожидал услышать подобное от женщины, на которой женится.

Он предпочитал связь с опытными замужними женщинами, с которыми у него было столько affaires de coeur.

Ему и в голову не приходило, что молодая девушка может быть не только абсолютно невинной, но и несведущей.

И прежде Лоилия пленила его своей чистотой, он хотел стать ее защитником, оберечь от одиночества и опасностей.

Теперь же в ней воплотились все его мечты. Она узнает о любви лишь от него.

Это будет самое волнующее событие в его жизни.

— А вдруг, — сказала Лоилия все тем же неуверенным голосом, — когда ты… получишь мою любовь… ты будешь… разочарован?

— Это невозможно! — возразил лорд Брэйдон.

— Почему?

Вместо ответа он взял ее на руки и понес к постели.

Расстегнул ее халат и вновь поднял, чтобы уложить на обшитые кружевами подушки и накрыть простынями с монограммами.

Затем он обошел кровать с другой стороны, снял свой халат и лег рядом с ней.

Прижав ее к себе, он ощутил трепет ее тела и испытал чувство, которого не знал прежде.

Страсть поднималась внутри него сжигающим огнем.

И в то же время чувство, которое он испытывай к Лоилии, было абсолютно не похоже на те ощущения, что были у него с другими женщинами.

— Ты задала мне вопрос, моя восхитительная, — сказал он, — и теперь я хочу ответить на него. Ты никогда не наскучишь мне, потому что ты моя и потому что я люблю не только твою красоту, твое прекрасное тело и чувства, которые ты вызываешь во мне, когда я целую тебя, но люблю в тебе еще многое и многое другое!

— Скажи мне это… пожалуйста… скажи мне, — умоляла Лоилия.

— Прежде всего я люблю тебя за твой острый, все понимающий, мудрый ум.

Он поцеловал ее в лоб.

— Еще я люблю в тебе твою привязанность и преданность отцу, твою готовность жертвовать собой ради него.

Он улыбнулся, добавив:

— Я не знал ни одну женщину, столь безыскусную и искреннюю, которую больше заботило бы не то, что она носит или как выглядит, а волновали бы по-настоящему важные вещи.

— Но когда я… полюбила тебя, — сказала Лоилия, — я стала бояться, что недостаточно… красива для… тебя.

— К тому времени, — продолжал лорд Брэйдон, — я уже был влюблен не только в твое лицо, но также в твое сердце и, как я уже говорил тебе, мой ангел, я полюбил твою душу.

Он целовал ее лицо, прикасался руками к ее телу.

— Все о чем я сказал, принадлежит теперь мне, и все это так бесценно и так волнует меня, моя дорогая, что я не смогу когда-либо пресытиться тобой!

Он глядел на нее в свете, исходившем от свечей за тканью полога.

Лунный свет, проникавший через окна, придавал всему магический, неземной вид.

Ему не давало покоя опасение: то, что он сделает, может испугать Лоилию.

Однако, чувствуя невозможность выразить это словами, он лишь успокаивал ее:

— Ты не должна бояться, моя радость, потому что я буду очень нежен с тобой.

Лоилия же взглянула на него, счастливо улыбаясь.

— Как же я могу… бояться… тебя? Я обожаю тебя… я даже… поклоняюсь тебе.

Я могла бы бояться только… что ты… разлюбишь меня.

— Но поскольку это невозможно, — сказал лорд Брэйдон, — нам следует лишь наслаждаться нашей любовью, ведь именно любовь к тебе, Лоилия, заставляет меня жаждать, чтобы ты была моей.

Лоилия придвинулась ближе к нему.

— Пожалуйста… научи меня, — просила она, — научи меня не только любить тебя так, как ты… хочешь, чтобы я любила… но также как сохранить твою… любовь ко мне.

Его губы не позволили ей ничего более говорить.

Он целовал ее с тем властным жаром, который она уже ощутила в нем ранее.

В этом проявлялась не только сила, но и чудо любви.

Она чувствовала, как его губы зажигают огоньки пламени внутри нее.

И не было необходимости учить ее — ее тело откликалось на его ласки так же, как перекликались их мысли.

Это было так естественно и в то же время так совершенно, что оба жаждали одного и того же.

— Я люблю… тебя! — шептала она. — Я люблю тебя… Моя любовь… наполняет весь… мир!

— И я обожаю тебя и поклоняюсь тебе, — говорил лорд Брэйдон. — Ты — моя, моя дорогая, и я никогда не оставлю тебя!

Пламя, казалось, прожгло их обоих и унесло в залитое звездным светом небо.