Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Tii, tii, tihikiine,
Vouged tihikiine,
Must tihikiine,
Kirdav tihikiine!
Minä sinun kodin tedan:
Aidan ruzus.
Ota iciz hvorost’
Anda meile icemii pahuz’
Mö sinun kodin poutam,
Tegem tuhkaizeks,
Sibirihe selgitam.
Necida muzikad spravitiita!
(Ти, ти, тихикийне
Белая тихикийне,
Черная тихикийне,
Пестрая тихикийне!
Я твой дом знаю:
В ветхой изгороди.
Забери свою болезнь,
Отдай нам нашу злость!
Мы твой дом сожжем,
Превратим в золу,
Отправим в Сибирь.
Чтобы этого мужчину вылечить!)
Отмечают, что домашние духи были более благосклонны к людям, чем обитающие за пределами дома. В то же время степень вредоносности домашних духов повышалась по мере удаления от избы.
СВЕДУЩИЕ ЛЮДИ И КОЛДУНЫ
По вепсским поверьям, сведущие люди (tedaimez, мн. tedaimehed) и колдуны (noid, мн.ч. noidad) являлись посредниками между духами и людьми, ими могли быть мужчины и женщины. Они имели власть над людьми и различными «хозяевами». Могли заговором остановить кровотечение, помочь при укусе змеи, лечить грыжу, гнойные подкожные нарывы, эпилепсию, детские болезни - щетинку, золотуху, оказать помощь в сложных родах, в выборе благоприятного места для постройки жилища. Их действия сопровождались заговорами. Приведем заговор от укуса змеи.
Между тем среди местного населения представление о них бытовало разное: tedoimez прежде всего знахарь, и отношение к нему со стороны односельчан доброжелательное, тогда как noid мог принести им вред своим колдовством. Ко многим опасностям, осложняющим жизнь вепсов, В.Н. Майнов относит и действия колдунов: «да беда еще от злаго тедай-мъеса! Ну да этого по глазам признать можно и остеречься во-время. Много в жизни зла наделает такой злой тедай-мъесъ, который получает уже произвище «нойд»-колдун». К нему чаще обращались с просьбами отыскать потерявшийся в лесу скот, заблудившихся людей. О местонахождении пропавших и о случившемся с ними колдун узнавал от хозяина леса. Переговоры с хозяином леса проходили на перекрёстках дорог при соблюдении определённых мер защиты. Помощь колдунов в таких поисках и получение от хозяина леса «отпуска» для пастуха и сейчас практикуется в вепсских деревнях. Верили, что колдуны обладают способностью влиять на любовные взаимоотношения парня и девушки, мужа и жены: «присушить» молодых так, что те друг без друга жить не смогут, но могут и разлучить пару. Приведем два образца заговоров, как способствующих удержанию любви, так и, напротив, - на «отсушку». Оба записаны от одного информанта.
Любовный заговор («присушить»)
Nouzen mä homentsoo en aigasti
i en mä peste vauktasti,
i en sobida selktasti,
i lähten mä en ukses ukshe
i en lagedha peudhe,
i en käbedan päivoon alle,
i mänen mä pimedan pilven alle
i gluheiha korbhe,
i gluhejas korbes jänisen tesaroomu i hiren tropoomu.
I putub mileen’ sigaa vastha koume ihcad niiciid
I ice ataman,
I kandabad haugood i kandabad tervad,
I ladibad lämbitada necen kilbetin.
I kumardame mä necile atamanale
I augat lämbitagat netida kilbetid,
i paremb lämbitagat nitii raba bozjaa
I heng i sidäämed,
netii raba bozjaa Mikulaa Armoon tagut,
mi hän zaljoociiz i tusktuuz i netid casus i netid aigassaa.
(Проснусь я утром не рано и не намоюсь добела, и не оденусь чистенько, и не выйду я из дверей в двери, и не в широкое поле и не под красное солнце, пойду под темную тучу и в глухую чащу, и в глухой чаще по заячьему перекрестку, и по мышиной тропе. И попадут мне навстречу там три-девять девушек, И сам атаман, И несут дрова и несут смолу, И хотят затопить эту баню. И поклонюсь я этому атаману, Не топите эту баню, А лучше растопите у этого раба божьего И душу и сердце, У этого раба божьего Николая из-за Анны, Чтобы он жалел и скучал, И в этот час и до этого времени.)
Любовный заговор («отсушить»)
Nouzen homentsoo aigasti.
Pezeme vauktasti
I lähten levedale polole.
Levedaa poloo om korged pino haugood’
I otan mä korman neid haugoood’
I mänen mä neid haugoomu lagedha peiidhe
I korktale krezale.
Om netii korktaa krezaa korged kilbet’
Korktas kilbetis korged kiudug, Kiviine i jäine.
Korktas kilbetis om jäine tuug
Jäizoo tuuguu istub jäine mams,
I jäizoo mamsii jäized hambhad,
I käded jäized i jaugad jäized.
I kumardaame mä netile mamsile,
Mi otaaz neil jäiziil käziil raba bozjaa Vas’kaapä
Necen tuskan i zaljoocendan
Necen Paroon tagut,
Mi hän ii tusktuuz, ii zaljoociiz,
i mi hänen sidämed vilugoot aaz
i pästäz necen tuskan lagedad peiidemu.
Встану утром рано,
Умоюсь добела
И выйду в широкую улицу.
На широкой улице высокая поленница дров
И возьму я охапку тех дров,
И пойду я с этими дровами в широкое поле
И на крутой косогор.
На этом высоком косогоре стоит высокая баня,
В высокой бане высокая каменка, Каменная и ледяная.
В высокой бане есть ледяной стул
На ледяном стуле сидит ледяная старуха,
У ледяной старухи ледяные зубы,
И руки ледяные и ноги.
И поклонюсь я этой старухе,
Чтобы взяла этими ледяными руками у раба божьего Васьки
Эту тоску и жалость
Из-за этой Прасковьи,
Чтобы он не тосковал, не жалел,
И чтобы его сердце остыло
И пустило эту тоску по широкому полю.
ВЕПССКИЙ ФОЛЬКЛОР
Записи вепсского фольклора составляют значительную часть собранного различными исследователями языковедческого и этнографического материала. Они вошли во многие образцы речи, что сейчас в связи с угасшей традицией и сокращением использования вепсского языка представляют особую