В Новой Зеландии, в Школе здоровья Университета Вайкато, доктора философии Стейси Симс и Мартин Бивен начали исследование (пока что отложенное из-за отсутствия финансирования), чтобы определить эффективность Метода в лечении эндометриоза. Эндометриоз — болезненное заболевание, при котором ткань, похожая на ткань, которая обычно выстилает внутреннюю часть матки женщины, растет вне матки. В дополнение к боли, связанной с этим расстройством, те, кто страдает эндометриозом, часто сталкиваются с проблемами бесплодия. Специалисты из Клиники Майо сообщают, что примерно от трети до половины женщин с эндометриозом не могут забеременеть[56].

Исследования в Вайкато будут основаны на убедительных, фактических доказательствах того, что благодаря своей способности снимать воспаление в организме Метод может не только облегчать боль у страдающих эндометриозом, но и повышать их шансы на зачатие. Я упоминаю об этом исследовании, как и обо всех остальных, не для того, чтобы пощекотать свое эго. Я даже больше не пытаюсь убедить тебя, поскольку если ты дочитал до этого места, то, скорее всего, уже начал переосмысливать свои потенциальные возможности. Ты — новый гладиатор. Твой щит — это Метод, а твой меч — Истина. Я надеюсь, что ты возьмешь то, что узнал из этой книги, и будешь распространять ее послание повсюду. Так ты выполнишь нашу миссию. Но, когда ты говоришь о Методе Вима Хофа, особенно обращаясь к консервативно настроенным умам, важно подчеркивать, что Метод поддерживается наукой, а исследования продолжаются.

Все эти исследования указывают в одном направлении. Они демонстрируют, что мы оказываем гораздо большее влияние на болезни, как умственные, так и физические, чем когда-либо считалось возможным. Впереди еще много исследований, но сколько нам нужно их опубликовать, прежде чем научный истеблишмент признает их результаты? Я не знаю, как любой из врачей может смотреть на подобные находки и не быть достаточно заинтригованным, чтобы продолжать эксперименты. Это не то, что можно отвергнуть, сославшись на небольшой размер выборки или написав мне о какой-то аномалии. Может ли быть так, что идею другого, нефармакологического пути они воспринимают как угрозу для себя? Конечно, я бы предпочел так не думать. Я хотел бы верить, что наши цели совпадают, что мы можем работать сообща на благо человечества. Разве не это лежит в основе клятвы Гиппократа, которую дают все врачи?

Но занимаемся ли мы исцелением или медициной? Вот об этом я и спрашиваю. Если мы занимаемся исцелением, то давайте приступим к нему. Вот эти данные. Пойдем. Как говорят, «они пытались похоронить нас, но мы — семена». Истина о том, что мы делаем, не может быть похоронена. Рано или поздно эти семена дадут всходы. Истину нельзя контролировать или подавлять, потому что она свободна. Это не я. Я всего лишь вестник. Это наука. И я приветствую любого сомневающегося, любого скептика среди медицинского истеблишмента, доказывающего, что я не прав! Я не боюсь критики, нет. Напротив, я думаю, что критика полирует алмаз истины. Истина на нашей стороне, и это наше оружие в войне идей.

Я отец шестерых детей. Со мной работают четверо старших детей от первого брака. Энаму сейчас тридцать семь, Изабель — тридцать пять, Лоре — тридцать три, Майклу — тридцать два. Они работают со мной каждый день, и для меня это большая честь. Это большая честь — работать со своими детьми. Когда они были маленькими и ходили в начальную школу, они хотели, чтобы я вел себя нормально, но я делал стойку на руках и ходил в одной футболке зимой. Другие родители, увидев меня, говорили: «Посмотрите на него! Он сумасшедший!» И это смущало моих детей. Но теперь все изменилось; они служат одной миссии. Они видят изменения в здоровье каждый день. Не один или два, а десятки, сотни, тысячи людей улучшают свое здоровье.

С нами работает еще человек шесть в офисе, так что в общей сложности команда состоит примерно из десяти человек. Я очень рад, что больше не одинок. Мне надоело быть паршивой овцой, городским сумасшедшим. Какое счастье иметь свою команду! Теперь у меня есть замечательный, красивый, сумасшедший, озорной маленький двухлетний ребенок от моей партнерши Эрин. Он излучает таинственное очарование, когда ходит с разными выражениями лица, а я просто таю. Я — Ледяной Человек. И я все время таю в его присутствии. Я очень его люблю.

У меня есть еще сын, которого я давно не видел. Сейчас ему восемнадцать. Разрыв с его матерью очень сильно повлиял на меня. Я был подавлен. Я показывал отличные результаты, ставил мировые рекорды и все такое, но этот разрыв меня очень омрачил. На данный момент я с ним более или менее справился. Я снова обрел любовь, и я благословлен не только своей собственной семьей, но и семьей большего масштаба. Я люблю сообщество, которое мы строим. Я люблю жизнь в целом — честно говоря, я без ума от нее, — но эти вещи похожи на вишенки на торте. Я был осчастливлен многими вишенками. Моя жизнь не всегда была легкой, и я хорошо знаком с болью, но я счастлив. Я сейчас счастлив как никогда. Это правда.

Но есть еще много работы, которую нужно сделать, потому что в мире есть несчастье. Мы шагаем в ногу с наукой, чтобы показать, что человеческое тело и ум действительно способны делать экстраординарные вещи и что Метод является проводником к этому. Большинство из нас до сих пор думает, что болезни и недуги, как физические, так и психические, нормальны или, что еще хуже, неизбежны и что мы бессильны что-либо с этим поделать. Но болезни и несчастья — это ненормально, и с ними нужно что-то делать. А теперь мы поняли, что именно! Мы можем изменить нашу ДНК, задействовать самые глубокие части нашего мозга, сознательно воздействовать на нашу иммунную, лимфатическую и нервную системы. Мы обратили вспять аутоиммунные заболевания, улучшили спортивные результаты и многое другое. Мы это доказали. А теперь моя работа состоит в том, чтобы распространять информацию.

Я твердо придерживаюсь своей миссии и верю в ее силу, но я не догматичен в этом. Я не пуританин. Напротив, я считаю, что жить надо так, как хочется. Интуиция и внутреннее чутье слишком долго подавлялись догмами и доктринами. Новые научные данные показывают, что мы гораздо более способны, чем мы думали, контролировать наш стресс и воспаление, наше настроение и эмоции. Мы можем стать более ответственными, более способными определить, что для нас хорошо, а что нет. Мы подобны компьютеру, который нуждается в перезагрузке.

Я был один в течение пяти лет после того, как потерял Олайю. Был ли я одинок? Да, и мне было очень грустно, но у меня было четверо детей. Времени на одиночество не было. Я просыпался в четыре утра, делал в течение часа дыхательные упражнения, это помогало мне очиститься и облегчить скорбь. Когда у вас четверо детей, вы находитесь рядом с ними, а не где-то в другом месте. Благодаря моему Методу у меня была энергия, чтобы быть вместе с ними. Метод позволял мне чувствовать себя каждое утро обновленным, готовым встретить день с легкостью, радостью и чувством открытости. Он учил меня быть гибким.