Только вот Дальский не собирается мне помогать, хотя наверняка догадывается что именно я планирую ему предложить. Мстит за скамейку?

— Ты можешь поехать со мной, — я поворачиваю голову, — если хочешь.

— Оль, ты даже по имени меня назвать не можешь, — криво улыбается он.

— Там я постоянно буду использовать твоё имя, — я копирую его улыбку, отказываясь признать, что расстроилась. — Вы с ней тёзки.

— Я должен уехать на выходные, — без особого сожаления отвечает тот, кто только что намекал на совместный отпуск.

— Хорошо, — деланно безразлично пожимаю я плечами и встаю. — Мне пора возвращаться.

Прощание у банка выходит скомканным. И даже не потому, что я всё-таки ощущаю себя виноватой. Мы слишком плохо друг друга знаем, и плевать, что пять лет проработали бок о бок. Это не то. А секс — не повод даже для знакомства, каким бы сумасшедшим он ни был.

Но, по крайней мере, мне не придётся шокировать сестру своим первым официальным ухажёром. В суматохе я как-то подзабыла её заочное отношение к Дальскому, в конце концов даже обрадовавшись его делам.

Очередной рабочий день заканчивается позже обычного, зато до дома я добираюсь без пробок. Но, стоит мне переступить порог квартиры и в вечерней тишине раздаётся звонок мобильного.

— Оль, ты дома?

— Только зашла, — честно отвечаю я Игорю, зажав телефон между ухом и плечом, чтобы расстегнуть замок на босоножках.

— Иду к тебе, — предупреждает деликатный Игорь и отключается.

Не удивлюсь, если в следующий раз он обойдётся даже без звонка. Этого мало, чтобы меня смутить, но достаточно, чтобы оставить голодной, потому что в его присутствии вежливая я снова обойдусь одним чаем.

Какой-то тяжёлый стук в дверь выдёргивает меня из ванной, где я едва успеваю нацепить короткое домашнее платье.

— Чего не звонишь? — распахиваю я дверь и удивлённо отступаю. — Что это?

— Это тебе. — Игорь впихивает мне в руки три розы и, скинув кроссовки, сам несёт две, ещё пышущие жаром, плоские коробки в кухню. — Я ведь так тебя и не отблагодарил за Катю.

— Достаточно было предъявить её Анне Петровне, — фыркаю я и прохожу вслед за ним.

Аромат пиццы мгновенно заполняет маленькую кухню и мой живот начинает страдальчески и, главное, громко жаловаться на отсутствие регулярного питания.

— Так и думал, что ты опять голодная, — как-то по-отечески недовольно качает головой он и сам ставит чайник на плиту.

Боже мой, не зря ли я собственными руками пристроила такой, неожиданно ценный, экземпляр? В качестве аргумента в сознании мгновенно всплывают особо впечатляющие моменты проведённых с Дальским ночей. И тело протестует дружескому ужину с Игорем, предлагая позвонить тому, с кем будет гораздо занимательнее.

Вот только «я должен уехать на выходные» заставляет проснуться чисто женскую обиду.

— Ты мой спаситель! — искренне восторгаюсь я, ставя цветы в воду.

Очередной дверной звонок прерывает историю о том, как Игорь прибился к шайке каких-то безумных байкеров, а я начинаю подумывать, не отключить ли его вовсе.

— Снова Анна Николаевна? — смеётся Игорь.

— Вряд ли после прошлого раза она захочет со мной общаться, — весело хмыкнув, я, не смотря, открываю дверь.

И знакомые ладони ложатся на талию, а твёрдые губы сметают даже самое малейшее сопротивление. Его невозможно не узнать, как невозможно забыть первый поцелуй, первый секс и первое безумие. Такое как сейчас.

Потому что я отвечаю ему со всей злостью, что целый день сбивала с мыслей. Заставляла возвращаться к той скамейке в парке и тысячи раз переигрывать наш разговор. Я кусаю его за губу, даже не думая извиняться, а Дальский легко тянет за распущенные волосы, заставляя запрокинуть назад голову. Пылающий лёд в его глазах и бушующий океан в моих.

И именно этот момент выбирает Игорь, чтобы заявить о себе.

— Слайс пиццы — так себе еда, — с притворным вздохом он обходит нас по широкой дуге, насколько это возможно в моих квадратных метрах, и в секунду обувается. — Её бы покормить нормально, а то в чём только душа держится…

Игорь выходит, аккуратно захлопнув за собой дверь, а мы возвращаемся друг к другу.

— Заботливый, — хрипло отзывается Дальский, — даже слишком.

— Я подарила ему фею, — я пытаюсь отстраниться, но попробуй сделать это, когда тебя держат в стальных тисках. — Что ты здесь делаешь?

— Везу тебя нормально ужинать. — Долгий, но уже спокойный поцелуй заставляет крепче обнять его за шею. — Одевайся, Оль. В этот раз отказаться точно не получится.

— Какое непопулярное место, — насмешливо хмыкаю я, только зайдя в стильный, отделанный геометрическими узорами и, собственно, белыми кроликами из «Алисы в стране чудес», ресторан.

— Понедельник, — как само собой разумеющееся констатирует Дальский и мы проходим через пустой зал.

К единственному накрытому столу, стоящему у панорамных окон.

Признаю, ему удаётся впечатлить даже моего внутреннего циника. Потому что «Белый кролик» находится на двадцать третьем этаже самого высокого в городе здания. И подо мной оказывается если не целый мир, то его впечатляющий кусочек.

— Ты рехнулся!

— Всего лишь решил побыть с тобой наедине. Это преступление?

Дальский обнимает меня со спины и выбор одежды уже не кажется таким удачным. Потому что замирает дыхание, стоит его ладони вскользь коснуться обнажённой полоски кожи между высокий юбкой и укороченным топом.

— Пока не знаю.

Мы всё-таки устраиваемся за столом и делаем заказ появившемуся перед нами официанту. Интересно, на кухне повар сегодня тоже один?

— Я не соврал тебе насчёт субботы, — внезапно признаётся Дальский, заставляя дрогнуть руку, тянущуюся к бокалу воды. — У меня, действительно, есть дела.

— Я знаю, — я перевожу взгляд за окно. Потрясающий вид! — Врать — не в твоих привычках.

— Зато я могу приехать за тобой вечером.

— Не надо, — качаю я головой, — я останусь у Саши на ночь.

— И не будешь рада меня видеть?

Неожиданный вопрос. Настолько, что я не сразу нахожусь с ответом, вспомнив как относится сестра к моему бывшему начальству. А Дальский ждёт, и мы долго изучаем друг друга, пока официант не ставит на стол закуски. Ну, как закуски… Нечто маленькое и цветное на огромной тарелке.

— Буду, — медленно отзываюсь я и поднимаю глаза.

— Я рад, — улыбается он так, что у меня снова возникают перебои с дыханием.

В остальном ужин проходит неожиданно уютно. И весело. Оказывается, что у Дальского всё же есть чувство юмора, созвучное с моим настолько, что я боюсь размазать макияж, плача от смеха. И почти жалею, когда время переваливает далеко за одиннадцать.