Внезапный уход Фрейзера объяснялся просто. Ни Головко, ни другие советские официальные лица не знали, что англичанам удалось «взломать» немецкие коды; в курсе дела были только сам Фрейзер и небольшая группа высших офицеров. Вот почему он не имел права сказать советскому адмиралу о радиограммах, полученных из OIC, и о событиях в Альта-фьорде.

Трое суток спустя, утром во вторник, 21 декабря, «Дюк оф Йорк» со своим эскортом проскользнули в узкий Эйя-фьорд на северном побережье Исландии и встали на якорь у небольшого рыбацкого поселка Акурейри. Фрейзера очень поджимало время. Он нуждался в дополнительном запасе топлива, потому что не хотел быть застигнутым врасплох, если бы «Шарнхорст» вдруг проявил признаки жизни. Он много надежд возлагал на радарные установки линкора «Дюк оф Йорк» — лучшие в Королевских ВМС, но, признавая их эффективность, экипажи эсминцев, следовавших за линкором, все равно «не только восхищались высокой скоростью входа в коварные воды фьорда, но и опасались ее».

Корабли группировки, получившей впоследствии название Соединения-2, по очереди заполняли цистерны топливом, принимая его от танкера, стоявшего на рейде, а Фрейзер ждал приказа о выходе в море. Дозаправка закончилась лишь утром 23 декабря. Было холодно, и Эйя-фьорд начал промерзать. Фрейзер отправился на берег, чтобы сделать рождественские покупки, но вскоре вернулся обратно на флагман.

К этому времени конвой JW-55B уже был обнаружен самолетами Люфтваффе, и его движение на север непрерывно отслеживалось. Фрейзер знал, что некоторым запасом времени он еще располагает, поскольку Деннинг постоянно снабжал его расшифрованными немецкими радиограммами. Утром 23 декабря над западным Финмарком появился самолет советских ВВС «Спитфайр», оборудованный аппаратурой для аэрофотосъемки. Небо было ясное, так что летчик имел полную возможность заметить как «Тирпиц» в Каа-фьорде, так и «Шарнхорст» с двумя эсминцами в окружении вспомогательных кораблей в Ланг-фьорде.

В 19.00 Фрейзер собрал на борту флагмана командный состав Соединения-2 на последнее совещание. Он хотел удостовериться, что всем был ясен его замысел, и подчеркивал, что «каждый офицер и матрос [должен быть] дважды уверен в правильности своих действий во время ночного боя». Он, однако, добавил, что «подобное напоминание, вообще говоря, вряд ли необходимо, но надо учесть, что на Флоте метрополии велика сменяемость личного состава — как офицеров, так и матросов, а поскольку эскорты нужны постоянно, проводить соответствующую тренировку затруднительно». К счастью, как отмечено в отчете о сражении, корабли Соединения-2 притирались друг к другу почти две недели, так что установилось хорошее взаимопонимание, к тому же проводились совместные тактические учения в ночное время.

Даже при полной заправке радиус действия эсминцев был ограничен. В целях экономии топлива было решено двигаться к югу от острова Медвежий, поскольку предполагалось, что сражение произойдет именно там; надо было идти со скоростью 15 узлов вслед за конвоем, на расстоянии 200 миль от него. Если Боевая группа все-таки решится на атаку, то «Дюк оф Йорк» и эскорт должны будут полным ходом идти к Нордкапу и отрезать немецким кораблям пути отступления.

Только в полдень можно было видеть кратковременные сумерки, в остальное время все было окутано непроницаемой темнотой арктической ночи. Прогноз погоды не радовал. С юго-запада накатывался штормовой ветер, сопровождавшийся дождем и снегом; это означало, что сражение, если оно состоится, будет развертываться в полной темноте и при нулевой видимости. Фрейзер был не только умен, уровень его знаний о технике был выше среднего, и поэтому он очень верил в возможности двенадцати радарных передатчиков — как сказано, наиболее совершенных в мире на тот момент. Главный радар, типа 273QR, был установлен в пластиковом обтекателе на надстройке линкора. Радар немецкого производства, установленный на «Шарнхорсте», был гораздо хуже и обеспечивал дальность действия всего 13,2 километра, причем в благоприятных условиях.[23] Фрейзер это знал и собирался максимально использовать свое преимущество. Если удастся отрезать пути отхода линкора, то он был намерен не открывать огонь как можно дольше, а затем, с дистанции примерно 11 километров, начать обстрел осветительными снарядами. К этому моменту радары немцев его, вероятно, засекут, но это им ничего не даст: «Дюк оф Йорк» будет безжалостно долбить «Шарнхорст» орудиями главного калибра до тех пор, пока не прекратится ответный огонь; после этого к нему на большой скорости должны подойти эсминцы и добить его торпедами.

Примерно в 11 часов вечера 23 декабря Соединение-2 снялось с якоря и двинулось к выходу из Эйя-фьорда, эсминцы шли впереди. Горы Исландии скрылись в темноте, было ужасно холодно. А где-то далеко за горизонтом, между Ян-Майеном и норвежским побережьем, на север пробирались девятнадцать судов конвоя JW-55B, и уже поднимался штормовой ветер.

Дальше к востоку, у Кольского полуострова, двадцать два судна из обратного конвоя RA-55A, расставшись со своим драгоценным грузом, выстраивались, готовясь к длинному пути домой — в Лох-Ю, порт на северо-восточном побережье Шотландии. У конвоя был довольно мощный эскорт, состоявший из десяти эсминцев, трех корветов и тральщика; общее командование осуществлял ветеран флота, капитан Кэмпбелл (по прозвищу «Скотти» — «Шотландец»), который находился на борту «Милна». Южнее, между побережьем Финмарка и конвоем, его поджидал дальний эскорт — три крейсера «Белфаст», «Шеффилд» и «Норфолк» под командованием 55-летнего вице-адмирала Роберта Барнетта.

Барнетт («Натти» — «Ненормальный») имел большой опыт проводки конвоев в Мурманск. В сентябре 1942 года, будучи капитаном крейсера «Сцилла», он в течение пятнадцати суток участвовал в жестоком бою с немецкими самолетами и подводными лодками и видел, как тринадцать судов из тридцати девяти, входивших в состав конвоя PQ-18, тонули, объятые пламенем. Впоследствии он перенес флаг на «Шеффилд», а в канун нового, 1942 года, участвовал в бою по прикрытию конвоя JW-51A. Именно снаряды, выпущенные крейсерами Барнетта, нанесли повреждения «Адмиралу Хипперу» и превратили эсминец «Фридрих Экхольдт» в пылающую развалину. Фактически именно Барнетт и капитан Шербрук опозорили Кумметца, вызвав тем самым гнев Гитлера.