Лейси выхватила картонную коробочку прямо из рук Энди.

– Вовсе нет! Если ты собираешься воплотить в жизнь эту абсурдную идею – а я действительно считаю ее очень неудачной, – то, поверь, потом ты будешь меня благодарить за то, что я не позволила тебе изменить твои прекрасные волосы.

– Я понимаю, что ты думаешь. Но поверь мне. Я знаю этого парня. Ему это нужно, и это все изменит. – Энди потянула вниз свою кудряшку, чтобы посмотреть, какой длины станут ее волосы, когда она их распрямит. Они удлинятся на несколько дюймов.

– О, в этом я не сомневаюсь, – отозвалась Лейси. – Зато сомневаюсь в том, что такого рода перемены, на которые ты так рассчитываешь, могут оказаться полезными для тебя.

– О чем ты говоришь, Лейси? Эй, как ты используешь жидкую подводку для глаз? Похоже, это намного проще, чем мне кажется. – Энди повернулась к сестре – эдакая грязная черная панда.

Лейси расхохоталась.

– Что ты с собой сделала? Поверить не могу, что буду помогать тебе с таким делом. Ну давай… Сначала надо стереть все это. Дай мне ватные диски, я сама сотру подводку.

Энди послушно закрыла глаза и позволила младшей сестре нанести прохладное масло ей на веки. Она тихонько мурлыкала что-то, пока Лейси не начала снова красить ее.

– Я же не смогу соблазнить его, если у меня будет синяк, и тебе это известно, – сказала она.

Энди уже начала приоткрывать глаз, но увидела, что к нему опускается кисточка для нанесения теней.

– Синяка у тебя не будет, но глаза лишиться можешь, – заметила Лейси. – Не открывай глаза, пока я тебе не скажу.

Пока Лейси успокаивающими движениями работала над веками Энди, та дала волю своему воображению. Вот она приходит к Блейку, буквально сбивает его с ног, они оказываются в постели – и что дальше? Ей стало тепло при мысли о том, как его сильные руки обнимают ее, привлекают к себе. Его губы, истосковавшиеся по ее губам, берут то, что он хочет. Ее груди расплющиваются о его мощную грудь, и она чувствует, как отвердевает его естество.

– О! Перестань бить меня!

– А ты перестань стонать! Что за черт, Энди? – Лейси опять толкнула ее в предплечье. – Мне и без того не слишком удобно, а тут еще приходится слушать твои сексуальные стоны. Ладно, открой глаза и смотри на мое плечо. Сейчас я буду наносить тушь на ресницы. Не моргай! Не отворачивайся! И не моргай! – повторила она, когда ресницы Энди затрепетали.

– Извини. Я просто подумала, что мне это понравится. – Если судить по поцелую Блейка, секс с ним ей понравится еще больше.

– Но это же очевидно! Секс доставляет огромное удовольствие. И Господу известно, что ты занимаешься им не слишком часто. – Закрыв тюбик с тушью для ресниц, Лейси щелкнула плойкой. – Кстати, раз уже речь идет о сексе, ты все еще предохраняешься от беременности?

– Вообще-то это не твое дело, но два года назад я поставила внутриматочную спираль, которая действует три года. – Тогда она еще могла позволить себе такую роскошь. Но сейчас ей везет, потому что теперь противозачаточные меры ей не по карману. Однако с Блейком она в любом случае будет пользоваться презервативами. Озадачивать этой информацией Лейси она не станет, но его образ жизни делает вполне реальной возможность подхватить венерическое заболевание.

Энди прислонилась к сестре, пока та втирала ей в волосы какую-то сыворотку.

– Ну раз уж ты сама об этом заговорила… Когда ты занималась сексом в последний раз? – поинтересовалась Энди.

– Это не важно. Ты ведь не видела, чтобы я прыгала в постель Даррина, не так ли? – Лейси угрожающе щелкнула половинками плойки. – Но, возможно, я бы получила больше часов…

– А Даррину девушки-то когда-нибудь нравились?

– Честно говоря, я в этом не уверена, и я не могу говорить… ну, ты понимаешь? – Сделав паузу, она указала плойкой на Энди в зеркальном отражении. – И это вообще не важно. А важно сейчас то, что ты приняла плохое деловое решение, основанное на страсти, а не на разумных доводах. Я не хочу видеть, как ты теряешь очередную работу, потому что думала только о собственном удовлетворении. – Лейси вернулась к своему делу. По одной пряди за раз распрямить, вытянуть, дать ей заблестеть.

– Видишь ли, в этом ты как раз ошибаешься. Я только начинаю считывать этого парня. И секс – это единственная ахиллесова пята, которую я в нем обнаружила. И я этим воспользуюсь. Я узнаю истинного Блейка Донована и выясню, чего же я в нем не разглядела и что мне мешает найти ему пару.

Судя по напряженному лицу Лейси, та не спешила верить сестре.

– Да, быть может, я с нетерпением жду этого. И что? Если я получу удовольствие, хорошо. Прошло уже столько времени. Я едва помню, как это делается. – И как только Лейси удавалось, не моргнув глазом, вытягивать из нее признания?

– То, что ты говоришь «это делается» про секс, уже само по себе красноречиво, вот что я тебе скажу. Но уверена ли ты в себе, знаешь ли, что делаешь? – На лице Лейси появилось известное Энди озабоченное выражение, увидев которое, той захотелось броситься к сестре, погладить ее по волосам и заверить, что все в порядке.

Но по опыту Энди знала, что Лейси не любит внезапные нежности. Поэтому она решила прибегнуть не к ласкам, а к словам:

– Знаю. Не забывай, что я обладаю способностью видеть, чего хотят люди. И не беспокойся обо мне или моей работе. Я как раз своей работой и занимаюсь. Она всегда была необычной. И сейчас я делаю некоторые шаги, чтобы как можно лучше ее выполнить. – Забавно, что ее заверения слегка смахивали на оборонительные удары.

Лейси провела щеткой по по-новому уложенным выпрямленным волосам Энди.

– Ты выглядишь иначе, в этом нет сомнений. – Голос Лейси зазвучал чуть мягче, как будто заверения и оборонительные удары достигли своей цели.

Энди оценила себя в зеркале. Ее волосы стали длинными, прямыми и блестящими. Ее глаза – дымчатыми и таинственными. Телесного цвета блеск сиял на ее губах, а красота ее щек была естественной. Она, насколько могла, приблизилась к женскому идеалу Блейка, не придумывая себе экзотического прошлого и не сбрасывая пятнадцати фунтов.

Но вдруг она больше не похожа на себя? Это ведь все не о ней. Если бы только кто-то сказал это ее телу! Оно начинало искриться от электричества при одной мысли о том, как Блейк прикасается к ней. Все ее чувства были напряжены, каждая клеточка тела ныла от нетерпения. Оставшись одна в своей комнате, Энди сняла с себя свое обычное белье, отороченное кружевами, и надела – ну да! – пару отороченных кружевами шортов для мальчиков. Лифчик она сняла, но лишь потому, что выбранная ею ночная рубашка была слишком скромной. Мало того, что у нее были рукава – она доходила ей до середины икр. А еще она была безукоризненно, девственно чистой.

Несколько мгновений Энди смотрела на свое отражение в зеркале на дверце шкафа. Несомненный гибрид Мадонны и Магдалины – в соотношении 80 к 20, который – в этом она, пожалуй, была уверена – и ищет Блейк.