— Мне тоже все надоело, — словно бы прочел ее мысли Аспид. — Поэтому… — выдохнул змей искушающе и не прогадал. Маша тут же подняла к нему лицо.

— Что ты задумал? — потянулась поцеловать она.

— Свадебное путешествие, — ответил он прежде, чем накрыть ее губы своими.

— А как же все? — спросила Марья, когда голова перестала кружиться. — Они

— Обойдутся, — отрезал Подколодный.

— Но…

— Молчи, женщина, я тебя похищаю.

— Честно-честно? — восхитилась она.

— Не сомневайся даже, — довольная улыбка скользнула по губам Аспида.

— В лесной терем?

— He-а. Там нас враз найдут.

— В пещеру?

— Куда? — удивился Подколодный.

— В пещеру, — повторила Марья. — Ты же дракон, — пустилась в объяснения она. — А у каждого дракона должна быть своя личная пещера, в которой он хранит несметные сокровища.

— Н-да? — озадаченно почесал в затылке Аспид. — Получается, что я какой-то неправильный дракон, потому что никакой пещеры у меня нету.

— Куда же ты меня отнесешь?

— Туда, где нас ни за что не найдут, — шепнул на ушко любимой змей. — В избушку на курьих ножках.

— Правда?! — чувствуя себя маленькой девочкой, которой только что пообещали настоящую всамделишную сказку, спросила Маша.

— Истинная, — чмокнул ее в нос Аспид. — Няня там редко сейчас бывает, некогда ей. За Любашей и детками присмотр нужен, вот избушка и скучает. Тяжко ей в одиночестве. А мы и навестим бедняжку. Согласна?

— Еще бы. Ни за что не откажусь от такого приключения.

— Тогда отойди от меня подальше, вон туда, — Аспид показал на торчащий посреди крыши флагшток, — возьмись покрепче и ничего не бойся.

— Ты будешь превращаться? В дракона? А почему просто не откроешь портал? А я с тебя не свалюсь? — забросала Марья вопросами мужа.

— Не свалишься, — пообещал он, — и не замерзнешь. Я прикрою тебя магией.

— А?..

— А порталы на такие расстояния я открывать не могу. К тому же избушка на одном месте не сидит.

— Ага, — все поняла Маша и закрыла глаза, потому что метаморфоза в дракона казалось ей делом интимным, требующем уединения и приватности. — Превращайся, я жду. Ой, погоди, а разговаривать-то ты сможешь?

— Смогу, — весело рассмеялся Аспид, чувствуя, как отпускает сердце ледяная обида на родных. Повезло, что его единственной стала именно эта женщина. Только Марьюшка со всей ее деликатностью, тонкостью, самостоятельностью и желанием помочь может делает его счастливым. Только она одна влечет, одна радует и всегда понимает. — С тобой я все смогу. Открывай глаза, милая.

Машу обдало волной теплого ветра. ’Небось превратился и крыльями машет, — догадалась она. — Орел мой Подколодный, то есть подколодный орел. Есть же орлы могильники или белоголовые сапы, а мой…'

— Марьюшка, — поторопил Аспид.

— Ах, — только и сказала она, увидев прекрасного серебряного дракона. Все мысли насчет подколодных орлов торопливо порскнули во все стороны, оставив по себе только восхищение. — Ты такой… Такой… У меня просто слов нет. Вернее есть. Ты совершенный, прекрасный, а еще теплый, — прикоснувшись к перламутровосеребряной чешуе, — поразилась Маша, — и гладкий, и такой большой.

— Толстый? — озаботился дракон. Взволнованно пошевелив крыльями и нервно дернув хвостом, он посмотрел на берегиню.

— Могучий, — едва устояв на ногах, засмеялась она. — А грузоподъемность у тебя большая?

Аспид смешно наклонил изящную, увенчанную роговой короной голову и

— Подходящая, — подумав, не стал понапрасну скромничать он. — Ладно, хватит разговоров, залезай, а то скоро нас хватятся.

— Тогда накроется медным тазом весь медовый месяц, — согласилась Марья, торопливо забираясь на грациозно склоненную шею дракона. — Не тяжело? Не давит? — озаботилась она.

— Пониже спустись, — велел он. — Ага, так. Теперь держись, я взлетаю, — под восхищенный женский визг Аспид взмыл в небо. — Страшно? — спросил, набрав

— Ужасно страшно, — согласилась Маша. — Аж сердце заходится, но… хорошо. Как в настоящей сказке. И красиво очень. Спасибо.

— За что? — не понял змей.

— За чудо полета, за красоту, за то, что украл меня у всех.

Он ничего не ответил, но засопел довольно. Кажется, еще чуть и мурлыкать начнет. Маша тоже молчала, с интересом наблюдая за проплывающими внизу полями, лесами и дорогами. Лететь верхом на муже оказалось удобно и приятно. Ни ветра, ни холода, ни тряски с турбулентностью — сплошной комфорт и ощущение защиты. Красота. Как говорится, с нашим Дракон-экспрессом навстречу счастью.

I коротко, а только в какой-то момент Аспид стал снижаться, чтобы на лесной поляне. Позволив Маше слезть, он превратился в человека.

— Дальше пешком, — размял шею он.

— Я так и поняла, — согласилась Маша. —,

— Устала? — встревожился змей. — Потерпи, избушка совсем рядом. Ты разве не видела ее?

— Ну и ладно, — прижал и тут же отпустил жену он. — Пошли.

Искать избушку Марье понравилось. Так хорошо было идти по осеннему лесу рука об руку с Аспидом, собирать грибы и словно кошку подзывать движимое имущество Яги.

— Кс-кс-кс, Мурочка, — то и дело окликал змей. — Где ты, девочка хорошая?

И что вы думаете? Она откликнулась! Настоящая красавица. Голенастая. Двухэтажная. С эркером над входной дверью и резным крылечком. Прибежала кавалерийским аллюром и грациозно остановилась перед Подколодным.

— Умница моя, — похвалил он избушку. — Сил нет красавица. Соскучилась девочка? Иди поглажу.

Та обрадованно захлопала ставенками, поджала ножки, опускаясь перед змеем, и гостеприимно распахнула дверь.

— Ласточка, — погладил резные перила Аспид, — знакомься с моей женой. С Марьюшкой.

Избушка недовольно зарычала, сердито заскрипела ступеньками…

— Фу, Мурка, — грохнул Аспид. — Свои. Свои я говорю. В кои-то веки к тебе в гости берегиня пожаловала, и на тебе, не признала. Глаза разуй, бесстыдница.

Мурочка послушно раздвинула шторки на окнах, втянула воздух печной трубой и натурально устыдилась.

I Аспид. — Старушка i

я, команда слепая. Надо

— Не ругайся на нее, — заступилась за избушку Марья. — Мурочка просто бдительность проявляет. Это дело хорошее.

— Спелись, — покачал головой Аспид, а потом неожиданно подхватил жену на руки и перенес через высокий избушкин порог.

— Ах, — растаяла Облигация, сроду не мечтавшая о такой романтике. Она-то думала, что все уже кончено, и впереди ничего кроме работы, случайных любовников и одинокой старости нет. Слава богу, ошиблась, да еще как. Вот он сокол, то есть орел, вернее дракон, красавец и вообще девичья сухота на руках носит (и на шее катает), смотрит влюбленно, а уж какие слова говорит… Особливо в постели. Вспомнив некоторые высказывания Аспида, Марья мило покраснела.