Я не хочу вас подвергать опасности, так что решать вам. Со мной вы или домой поедете.

— После этих снов я тоже хочу разобраться со всем этим. Так что я с тобой. Как остальные отреагируют, я не знаю…

— Тогда пойдем, я вас познакомлю.

Мы подошли к соседнему домику и постучались, через пару минут перед нами открылась дверь, из дверного проема вышел Фим.

— Ал, знакомься — Фим, — произнес я, показывая на брюнета.

— Очень приятно, — ответил тот.

— Взаимно, — сказала Алла, протягивая руку парню.

— Фим, выйдем на минутку? — на ухо брюнету произнес я.

— Да, хорошо. Алла, проходи на кухню, знакомься. Я сейчас подойду, — открывая полностью дверь, произнес парень.

— Стас, а ты? — спрашивала Алла, заходя внутрь дома.

— Я пойду наших спящих красавцев разбужу, а потом к вам.

— Хорошо, жду… — девушка скрылась в темном коридоре дома соседей.

Дневное солнце светило вовсю… Приятные лучики щекотали мое тело. Пение птиц отправляло меня в мысли. Но мои размышления перебили слова Серафима:

— Стас, о чем хотел поговорить?

— А, это ты. Извини. Куришь?

— Да, а что?

— Угости, а то мне кажется, что нервы меня покинули уже.

— Да, конечно, — произнес Фим, протягивая пачку сигарет.

Зажигалка окинула пламенем сигарету, затем белая палочка начала тихо тлеть.

— Значит, так, я пообщался с Аллой, она со мной. К остальным я обращусь после нашего с тобой разговора. Но меня пугает то, что кто-то может там погибнуть, об этом все говорят…

— Все — это кто? Те призраки, которые меня посещают, говорят, что все будет хорошо, максимум будут травмы, тяжелые, но совместимые с жизнью. Ты уверен, что смерть будет связана с этим жилым комплексом?

— Честно, не совсем, это говорил какой-то человек в плаще, о котором не знает даже правая рука моего ангела-хранителя…

— Правая рука? Кого? — удивленно спросил Серафим.

— Ангела-хранителя… А что ты так удивился?

— Да, с тобой точно что-то не то, даже похлеще, чем со мной… Ко мне не спускалась правая рука моего ангела-хранителя… Либо тебя ждет что-то опасное, либо я не знаю. Такие личности просто так не появляются. Ладно, я пойду помогать, — докуривая сигарету, произнес Фим. — Ждем тебя с твоими друзьями либо без них… О них ничего мне не сообщали.

— Ты ж понимаешь, что мы очень странно выглядим с такими разговорами? Так что, я думаю, не стоит много общаться с местными.

— Да, понимаю, и поэтому общение с местными только в экстренном случае.

— Ладно, хорошо, давай. Скоро подойду. Сильно не расспрашивайте Аллу, ну, хотя бы в ближайшее время.

— Хорошо, — закончил диалог мой знакомый и направился в сторону открытой двери.

А я пошел к нашему домику, но меня что-то позвало к речке. Там была все та же компания из двух призраков. Они смотрели в сторону гор, но мужчина без руки казался более живым, чем раньше.

— Это снова вы? Я снова в отключке?

— Нет, сейчас ты живее всех живых. Да, извини, мы подмешали кое-что в пиво, которое пили девчата, но это для их же блага…

— А вот сейчас не понял. Вы пытались их отравить? Вы совсем, что ли?

— Стас, успокойся, нет, конечно… Просто это надо было, чтобы влезть в их сны… А также это поможет на время скрыться от человека в плаще… Поверь, мы желаем вам только блага… Потому что если вы не поможете нам, то нам никто уже не поможет… И да, от твоих друзей будет мало пользы, наши ставки на тебя и на ту компанию, с которой вы познакомились… Так что, по-хорошему, их отправить домой либо просто дать возможность отдохнуть тут, пока вы все сделаете. У нас план.

— Опять только один? Вы узнали, кто такой человек в плаще?

— Насчет него мы и пришли поговорить с тобой. Для нас он как закрытая книга. Но из некоторых источников я узнал, что это человек, страдавший от безответной любви и погибший, а точнее убивший себя из-за этого… Повесился, утопился, бросился под колеса — нам неизвестно. Это знает только всевышний.

Два существа исчезли, не оставив никаких подтверждений своего присутствия. Если бы не прошлая поездка, я бы снова все скинул на воображение. Но не в этот раз.

Как хочется проснуться и понять, что это все дурацкий, ничем не подкрепленный, сон и жить дальше в свое удовольствие.

***

У нашего домика была приоткрыта дверь и слышались тихие разговоры. Не подслушивая, я отошел к машине. Вдруг из домика целенаправленно ко мне вышел Степа. Его лицо было заинтересованным и в то же время с ноткой испуга.

— Стас, что ты наговорил Кристине? Она теперь тоже хочет посмотреть на какой-то ЖК, — его голос был агрессивным, иногда переходил на крик.

— В смысле? Что за претензии? Я ничего не говорил, и я ни в чем не виноват, сколько можно повторять? Что за недоверие? Я как раз по этому поводу и хотел пообщаться…

— Ну, начинай, я слушаю. Оправдывайся… — голос друга был нервным.

— Ясно… уже оправдывайся? Хорошо… — с недоверием ответил я.

— Я слушаю…

— Я иду проверять тот комплекс. Алла захотела со мной. У вас три варианта. Первый: идете со мной и с моими новыми знакомыми. Второй: ты остаешься с девчатами и охраняешь, и вместе с этим отдыхаете, как мы и задумывали. Третий: собираетесь и уезжаете, вас никто не будет отговаривать. Потому что, похоже, этот поход может быть очень опасными.

— Если опасный, то почему бы не положить на это огромный болт и просто не развлечься? Я тебя не понимаю, Стас… Мы же ради этого и приехали сюда.

— Я уже не уверен в этом, мне постоянно снится этот ЖК, люди полумертвые, просящие о помощи.

— О, импровизация? Неплохо… — вдруг промелькнул голос 2.0.

— Так что? Ты со мной или тут остаешься? — продолжил я.

— Я тебя не брошу, но идти непонятно куда, где поджидает смерть, не собираюсь. Так что выбираю второй вариант, — после этих слов Степа развернулся и направился в сторону кухни.

На крик вышла сонная Света со слегка растрепанными, похожими на костер, волосами, держась за голову так же, как это делала Алла несколько минут назад, а может, и часов. Я уже потерялся во времени.

— Стас, что за крики? — Мне показалось, ее глаза превратились в зеленые вопросительные знаки.

— Свет, мы хотели сделать как лучше, но получилось все только хуже и опаснее. Тут я и закончу начатое в Махаре. Мы не уничтожили призрак Федора Ивановича, а просто его изгнали оттуда, — мой голос был грустным.

— Ну, ты ж сжег останки… Я