Агент пристально взглянул на Сано.

— Как злоупотребления Нитты вписываются в дело об убийстве? Он в связи с этим считается подозреваемым?

— Он мог убить Глицинию, пожалев, что рассказал ей о своих злоупотреблениях, и боясь утечки информации. Даже при отсутствии доказательств простая проститутка могла бы доставить ему большие неприятности.

— Возможно, Глициния рассказала все правителю Мицуёси, — развил тему Тода. — В его руках эта информация была особенно опасна для Нитты, поскольку они с Мицуёси враждовали. Нитта подготовил доклад о суммах, которые промотал правитель Мицуёси, и отослал его родителям. Отца ошеломила расточительность сына, и он отказал ему в кредите. Мицуёси обвинил Нитту, что тот лишил его средств. Он считал, что Нитта пытался таким образом помешать его свиданиям с Глицинией.

Они дошли до конца площадки и повернули обратно. Вороны кружили над поляной, словно черные воздушные змеи, оглашая окрестности карканьем. Сано думал, что Тода опроверг утверждение министра финансов об отсутствии у него сердечной привязанности к Глицинии и ревности к ее другим клиентам, однако подтвердил заявление главного старейшины Макино.

— Значит, вы считаете, что Нитта убил и Мицуёси, и Глицинию?

— Он вполне мог стоять за ее исчезновением, — сказал Тода. — Но не стал бы пачкать руки убийством женщины.

— Могли его вассалы проделать грязную работу? — спросил Сано.

— Вряд ли. Они верны Нитте, но я сомневаюсь, что их послушание может распространиться на убийство наследника сёгуна. У Нитты широкие связи среди головорезов, которых он встречал в Ёсиваре. На вашем месте я поискал бы среди них.

Сано этим займется, но у версии, которую они построили с Тодой, есть свои минусы.

— Если Глицинию убили в ее комнате, там должны были остаться какие-нибудь следы, но я не обнаружил, ни малейшего намека, что там умер кто-либо, кроме Мицуёси. Если ее похитили и убили в другом месте, то где же труп?

— Как я понимаю, вы все еще прочесываете районы вокруг Ёсивары и вдоль дорог?

— Нам нужно найти тело.

— Ее могли утопить в реке Сумида, в канале Санья или в одной из небольших речушек.

Однако чутье подсказывало Сано, что Глициния жива, к тому же у него были причины сомневаться в ее убийстве. Дневник позволял выстроить версию, в которой министр финансов никак не фигурировал, а исчезновение Глицинии было добровольным бегством с возлюбленным. При этом Сано понимал, что, если даже дневник подлинный и Глициния написала правду, странички были всего лишь его частью. Возможно, неназванный любовник с Хоккайдо не менее Нитты жаждал обладать Глицинией и ревновал ее к другим мужчинам. Возможно, он и убил последнего клиента, которого она развлекала, перед тем как они покинули Ёсивару.

— Быть может, вам будет интересно, что министр финансов сегодня рано утром был арестован, — сказал Тода.

— Что? — От удивления Сано остановился.

— За злоупотребления, — пояснил Тода. — Суд над ним уже должен начаться. — На его лице мелькнула хитрая улыбка. — Если вам нужна от него дополнительная информация, лучше поспешить к судье Аоки.

— Но мое расследование еще не завершено. Нитту сейчас не могут судить. — Сано знал, что будет с министром финансов. От того что тот заслужил свою судьбу, Сано было не легче. Он резко повернулся к Тоде. — Прошу вас, отложите суд!

— Мне жаль, но это не в моей компетенции. — Пожав плечами, Тода уставился на ворон, черным облаком слетевших на поляну. Они каркали, били крыльями, ссорились из-за какой-то пищи. — И осмелюсь сказать, что расследование этого убийства уже не в вашей.

Дом семьи Хираты располагался в бантё, районе к западу от замка Эдо, где хатамото Токугавы занимали имения, окруженные живыми бамбуковыми изгородями. Хотя эти вассалы долго и преданно служили клану сёгуна, они жили в весьма скромных условиях, а часто почти в нищете из-за роста цен и уменьшения размеров жалованья. Сегодня, когда густонаселенный район из ветхих строений являл особенно гнетущую картину. Хирата с другими самураями ехал по узким раскисшим дорогам. Он спешился перед родительским домом, одним из самых бедных в районе.

Пройдя в некрашеные ворота, Хирата увидел во дворе четырех коней с красивыми седлами и дорогой сбруей, не принадлежавших их семье. Три маленьких племянника с криками выбежали из-за угла низенького обветшавшего строения. Хирата привязал своего коня и вошел в дом. Повесив мечи в прихожей, он увидел четыре набора разукрашенных мечей, видимо, принадлежавших гостям, разместившихся на подставках рядом с простеньким оружием отца и дедов. Войдя в коридор, он обнаружил, что дом полон людей. Его бабки сидели в главной комнате и курили, бранясь на малышей, игравших рядом. Служанки гремели на кухне посудой, голосил младенец. С каждым приездом сюда дом казался все меньше и грязнее. Внутри было очень холодно, поскольку семье приходилось экономить топливо. Поздоровавшись с бабками, Хирата почувствовал вину перед семьей, поскольку сам жил в тепле и достатке в имении Сано.

Его старшая вдовая сестра вышла с младенцем на руках.

— Как приятно видеть вас, братец, — поклонилась она. — Большое спасибо за одежду, которую вы прислали детям.

Он тратил львиную долю жалованья на семью, и все равно денег не хватало. Не успел он спросить, кто у них в гостях, как из гостиной донесся голос отца:

— Это ты, сын? Пожалуйста, заходи.

Заинтригованный Хирата подчинился. В гостиной сидели его родители и самурай средних лет в богатом кимоно. Рядом расположились еще три человека в одеждах попроще, явно его вассалы. Мать Хираты разливала чай в их лучшую посуду.

— Как удачно, что он застал вас здесь, — сказал отец Хираты гостю и повернулся к сыну: — Ты помнишь досточтимого ёрики Окубо?

— Конечно. — Хирата опустился на колени рядом с отцом и поклонился гостю. Ёрики Окубо был его начальником, когда Хирата служил в полиции, а его отец служил под командой отца Окубо. Однако два клана никогда близко не общались, и Хирате было интересно узнать, чего ради заглянул к ним ёрики. — Для меня большая честь снова увидеть вас. Надеюсь, у вас все хорошо? — вежливо осведомится он.

— Да, спасибо. — У ёрики Окубо было мясистое обвисшее лицо. Он с явным одобрением осмотрел Хирату. — Вижу, что у вас тоже все хорошо. Вам на пользу работа с сёсаканом-самой. То, что при всей занятости вы находите время навещать родителей, говорит в вашу пользу, — расспросив Хирату о службе, заметил Окубо.

Хирата бросил на отца озадаченный взгляд, но тот отвел глаза и повернулся к Окубо.

— Мой сын всегда помнит о долге и перед господином, и перед семьей. — По-прежнему не глядя на сына, отец обратился к нему: — Окубо-сан пришел от имени своего коллеги, досточтимого ёрики Сагара.

— У моего коллеги есть незамужняя дочь, — пояснил Окубо.

Сердце Хираты тревожно забилось, когда он понял, что Окубо здесь в роли посредника с брачным предложением от другого полицейского начальника. И если родители положительно отнеслись к предложению, значит, они отвергли идею его свадьбы с Мидори.