«С такой логикой трудно будет её убедить», – подумал я.

Если в разговоре с женщиной начинают проскакивать искры неудачно сложившейся жизни, то, скорее всего, из них разгорится пламя феминизма. Таких бы пригреть, обнять и глядишь – к утру от всей этой шелухи ничего не останется.

– Такое предложение: я вам сейчас, каждой, по сто баксов, а вы идёте на осознанный риск.

– Вы думаете, что деньги – это главное в жизни? – продолжала держать оборону умудрённая жизнью врачиха.

– Нет, поэтому и отдаю, – смотря на неё самым невинными глазами, отвечаю я.

Я достал из кармана две зелёных купюры и положил на журнальный столик:

– Пока они ещё мои, но всё в ваших руках. К тому же, на кухне вас ждёт ароматный чай и свежие пряники.

Не знаю, что победило, но так как я всегда думаю о людях только хорошее, то, наверное, это были пряники.

– Ладно, Надя, бери деньги, – скомандовала врачиха.

– Все?

– Разумеется, все. Бьют – беги, дают – бери, – философски изрекла Люда. За её плечами чувствовался недюжий житейский опыт.

– Я на кухню, – решил устраниться я. Всё-таки, а вдруг кошка выкинет какой-нибудь фортель?

– Нет уж, будьте рядом! – отрезала Люда.

– Рядом, так рядом…

Пришлось остаться в комнате и наблюдать за работой медиков. Быстро и деловито они извлекли всё необходимое из своих сумок.

– Вы извините, но я бы хотел, чтоб всё было одноразовое, – мягко намекнул я.

– Не переживайте, всё при вас вскроем и распечатаем.

Кошка незаметно и благодарно кивает. Тяжело ей сейчас, надо бы подбодрить:

– А мы сначала думали, что беременная или глисты…

Врачихи обе посмотрели на меня с лёгкой тревогой во взоре:

– Кто это «мы»?

– Ну, я и жена…

– А вы женаты?

– Вообще-то, нет. То есть был, но развёлся. Неудачный брак получился. Не сошлись характерами, по официальной версии.

– А жена дома сейчас?

– Нет, она, вроде, в Москве живёт, – я окончательно запутался.

– С кем же вы думали про глисты?

– Сам с собой. Размышлял на досуге.

Врачихи многозначительно переглянулись. Видимо, я показался им не вполне нормальным. Тем временем, Люда ловко набрала в шприц какой-то жидкости и повернулась к кошке.

– Ну-с, больная, постарайтесь соблюдать спокойствие.

И быстро воткнула шприц. Всё произошло настолько мгновенно, что не только я, но и кошка дёрнулась уже после того, как шприц выдернули.

– Ну, вы спец… – только и смог сказать я.

– А теперь пряники, – гордо ответила Люда, явно довольная эффектом, который произвела.

Пока доктора мыли руки, я расставил чашки. Достал из холодильника колбасу и сыр. Пряники разложил в большой тарелке. Надя с Людой сняли халаты, и это произвело должный эффект – пропала атмосфера строгости и официальности. Теперь это были две симпатичные девчонки, зашедшие в гости поесть пряников перед сном. Под халатами у них скрывались две отличные фигурки. Я бы даже сказал – идеальные. Собака сразу почуяла, куда ветер дует:

– У тебя глаза загорелись, как у пещерного человека.

– Ага, не знаю с какой начинать.

– Тут я тебе не советчица.

– Кошку позови. Может, с нами посидит?

Собака ушла, а медики как раз пошли на кухню.

– Как у вас здорово! – не скрывая восхищения, сказала Надя.

Я кивнул, мол, знай наших.

– Присаживайтесь, – говорю. – Всё съедобное.

– Вы у нас последний вызов, а за сегодня мы, по-моему, так и не поели толком, – Люда повернулась к Наде, как бы прося её подтвердить сказанное.

– С утра только по йогурту выпили, – поддержала Надя коллегу.

– Может супа?

– Нет, спасибо, мы так поклюём как птички.

– Вы знаете, когда я вас увидел без халатов, то понял смысл выражения «врачебная тайна».

– А что, без халатов никаких тайн? – загадочно улыбаясь, спросила Люда.

– Тоже хватает, только уж больно они вам строгость придают нечеловеческую.

– Так мы ветеринары! – отвечала Надя с хохотом.

– Ой, у нас сегодня такой вызов был – жуть! – продолжила она, но на всякий случай спросила у Люды. – Я расскажу?

– Это про колли?

Надя кивнула.

– Ну, расскажи.

– Приезжаем, где-то на Охте. Райончик так себе: старые дома, всё разваливается, – начала Надя.

– А кто вас возит? – перебил я.

– Сами. У нас права у обоих, а машина от конторы. Машина, правда, не очень… Ну и вот, звоним в дверь, никто не открывает долго, даже хотели уезжать.

– Про парадное расскажи, – поправляет Люда.

– Парадное – жуть! Лестница вся проволокой обмотана, чтобы не упала, наверное. Страшно по такой подниматься. Хорошо – этаж второй.

Я достал из буфета коньячок и вопросительно взглянул на девчонок. Те, переглянувшись, кивнули. Быстро расставив рюмки, я налил. Надя прервалась на коньяк и потом опять продолжила:

– Открывает мужик. Пузо – во! – Надя развела руками и очертила в воздухе что-то безразмерное.

– Мы проходим, – продолжала она. – У, какой коньяк хороший!

– Спасибо, – поблагодарил я.

– Ну и спрашиваем, что случилось? Мужик говорит, что у него собака уже два дня лежит – не встаёт. Он не знает, что такое. Мы помыли руки, проходим. В углу лежит собака, порода – колли, и сразу видно, что что-то не так.

– Я так сразу поняла, что там не так, – уточнила Люда.

– Ну и подходим, а она уже сдохла, – Надя дальше рассказывала. – И по всей видимости уже дня два.

– Да, неплохой рассказ, – похвалил я вежливо.

– Не к столу, наверное… – спохватилась Надя.

– Да ничего. Давайте, я вам тоже расскажу про животный мир. У меня есть друг Володя, старый мой приятель. Он работал в охранных структурах когда-то, и у него остались друзья с тех времён. Периодически они встречаются, со всеми вытекающими. А был там у них один парень – фанат попугаев. Мечтал о натуральном какаду. Копил, копил и купил, наконец. Около штуки баксов, по-моему, этот какаду ему стоил. По тем деньгам это чуть ли не годовая зарплата выходила. Ну и сидели они, квасили на кухне. Какаду обмыли, клетку для какаду тоже обмыли, ну и нарезались под это дело. А тогда как раз начинали продавать газовые пистолеты. Прямо все тогда с ума посходили от этих пистолетов. И не знаю уж как, но зашёл у Вовки с собутыльниками про эти самые пистолеты разговор. Про какаду уже забыли, курлыкает себе на холодильнике – его уже не слушает никто. И что-то там никак не могли решить, что лучше – револьвер или автоматический пистолет. Ну и спорили, спорили… Наконец, этот фанат попугаев вскакивает и кричит: