– И мне… - голос обрывается, в горле ком. Возбуждение искрами взрывается в груди, запускает корни. – Думаешь, мне стоит им поддаться? Сейчас?

– Смотря, чего именно ты желаешь, Кара.

Мне хочется соврать. Придумать грубый, дерзкий ответ. Про то, что хочу утопить мужчину. Или бросить чем-то в него. Или оказаться далеко-далеко, в безопасном месте.

Но всё это не имеет значения. Не то, что нужно сказать. Только не сейчас. Не с тонкой гранью, которую так легко разрушить. Стоит ответить сарказмом и всё закончится.

Это прямой, соблазняющий взгляд.

Дыхание мужчины на коже.

Его касание.

Ощущения, словно я растворяюсь в пламени.

И этого…

Этого мне точно не хочется. Может, Ник прав. Может, иногда стоит отступать от всего ради того желания, которое раздирает на кусочки. Неправильно, аморально, постыдно.

И необходимо.

– Так чего же тебе хочется, красивая? – мужчина приближается, а взгляд сам падает на его губы. Ещё этим утром поцелуй с ним был сродни пытки. А сейчас… – Расскажи мне. Или хочешь, чтобы я угадал?

– Угадай.

Ответ сам срывается с губ, не ожидая сигналов мозга. Я никогда не умела флиртовать, слишком мудрёно и сложно. Но сейчас это получается легко. Куда проще, чем озвучивать свои желания.

Охаю, когда вместо получаю совсем другое. Рука Ника ныряет, находя моё колено. Сжимает и впечатывает в стенку ванной, заставляя развести ноги шире. Это обескураживает и…

Интригует. Остротой оседает на языке. Мужчина словно лезвием касается, ведет по моему бедру. А после возвращается обратно, заставляя трепетать.

Низ живота сводит судорогой, кожа покрывается мурашками. Дико хочется свести ноги, сжаться. Потому что я чувствую, как между ног становится влажно. Покалывает, наливается теплотой. Неудержимым желанием, чтобы кто-то прикоснулся этим.

Нетерпеливые касания Ника только раззадоривают. Подкидывают поленья в костер, который медленно сжигает меня. Охватывает тело, языками пламени касается груди.

Мне кажется, что я каждым атомом ощущаю мужчину. Он выводит узор на моем колене, а вибрация идет по всему телу. Заставляет задыхаться, ловить воздух пересохшими губами.

– Это хочется? – спрашивает невинно, словно ничего не происходит. Едва мотаю головой, зажмурившись. Стыдно. Приятно. Ощущения разрывают, горячей лавиной накрывают меня. – Нет? Тогда, пожалуй, мне стоит попробовать что-то другое.

– Ник.

Выдыхаю (не) его имя, когда мужчина касается моей груди. Мягко, но настойчиво. Едва-едва дарит ощущения, которые топят меня. Выкручивают нервы, растекаются сладкой него по телу.

Мужчина обводит ареолы по кругу, задевает соски. А после сжимает их пальцами, сдавливает до искр перед глазами. Мне хочется остановить его, но могу только простонать. Выпустить наружу звук, от которого сама глохну.

Настолько он громкий, неприличный.

Жаждущий.

– Нравится, красивая? Или мне прекратить?

– Я… Ты же не заставишь меня говорить, правда?

От мысли, что мне нужно будет озвучить – всё лицо обдает жаром. Стыдом и страхом, что я ничего не смогу сказать. Или паду так низко, что открыто попрошу. Всё, что угодно, лишь бы уменьшить зуд под кожей. Возбуждение, которое напоминает пытку.

Я не хочу молчать или что-то говорить. Хочу, чтобы Ник всё сделал сам. Принял решение, не спрашивая. Именно сейчас. Хоть раз решение приняли за меня, которому я буду рада.

– Не заставлю, Кара, - его глаза опасно блестят, когда мужчина резко накрывает ладонью моё лоно. Слишком резко, отчего дыхание сбивается. – Но тебе придется быть послушной.

– Послушной?

Голос скачет до высоких октав, слова сжимают горло. Мне кажется, что возбуждение превратилось в лаву. Бежит, уничтожая всё на своем пути. Ошпаривает кожу вместе с касаниями Ника.

Он не играет, почти. Не оставляет полумер, исследует пальцами мою грудь. Трет соски, а после отпускает. Вызывает мурашки по коже, обводит их, выпуская улыбку.

А меня трясет, подбрасывает на месте. Всё скручивается в лихой ураган, который разносит меня на кусочки. Сомнения, страх, предрассудки. И похоть. Чертова похоть, других слов я не могу найти. Кажется, что это заразно, мне что-то подмешали, одурманили. Превратили в девушку, которой я не была.

Которая может прикрыть глаза и наслаждаться чужими касаниями. Ловить поглаживания в ложбинке, реагировать сорванным дыханием. Ощущать чужой взгляд, от которого у меня кружится голова.

– Да, красивая, будь послушной. Раздвинь ноги.

– Я не…

Знаю, я знаю, что Ник и так видел намного больше, чем позволено. Он касался меня, изучал. И при этом в груди возникает барьер, впивается шипами. Словно я стану окончательно павшей, если позволю это. Если переступлю невидимую грань, после которой не смогу остаться прежней.

Так мучительно больно разбираться со своими демонами. Соглашаться или окончательно отказаться. Но если я настолько близко… Разве возможно отказаться?

– Красивая, - произносит с нажимом, убирает свою ладонь. А мне хочется всхлипнуть, когда возбуждение когтями дерет от разочарования. – Решение только за тобой.

Кусаю губу от несправедливости. Раньше мне выбора не давали, ни в каких моментах. А сейчас… Почему именно сейчас мужчина решает играть в джентльмена, не может просто продавить?

Я бы согласилась. Скандалила бы, может, но втайне наслаждалась. Тем, что могу получить. Что Ник готов дать, не пытаясь играть в героя или придерживаться рамок.

– Давай, Карин, будь послушной. В любом случае, ничего лишнего я не увижу. Вода с пеной достаточно покрывают, чтобы лишь дразнить фантазию. Или… - тянет, явно что-то замышляя. Его ладонь возвращается на мою кожу, обхватывает шею. Судорожно втягиваю воздух, умираю и воскресаю, когда Ник едва царапает сосок. – Или мы можем закончить всё прямо сейчас.

И снова холод.

Одиночество.

Мужчина играет со мной, издевается, выкручивает. Выбивает из меня признание и просьбу, согласие на всё. Ломает мои принципы и устои, всё наизнанку выворачивает. Все пороки, которые так хотелось хранить внутри, никому не показывать.

– Ты говорил… Говорил, что не заставишь просить.

Это похоже на признание.

На исповедь перед казнью.

Потому что я слышу тихий смешок и…

И распадаюсь на крупицы, когда Ник наклоняется ко мне.

– Не проси, Карина. Просто разреши. Это разные вещи.

Да, наверное.

Я перевожу взгляд на белоснежный потолок, лишь бы не видеть хищного блеска в глазах Ника. Кажется, словно реальность разделилась на две части. Прагматичная, серая.Правильная. И другая, где только чувства бушуют, где возбуждение сильнее принципов. И меня мотает между ними, перебрасывает.