– Только не туареги, – возразил Клет, неприятно улыбнувшись.

– Нет, но вожди – фигуры, с которыми нужно считаться в этой игре. Я не совсем понимаю… – тут Койри замялся, его глаз дернулся. – Он мог бы здорово все испортить, если бы у него была такая возможность.

– Зачем давать ему шанс? – требовательно спросил шкипер.

– Потому что он святой человек! – возразил Койн. – Это маленький оловянный божок! Что будет, если мы убьем его, и кто-нибудь найдет его тело? Наши жизни будут стоить не больше двух медяков. Мы не можем рисковать.

– Я говорю, убей его, – яростно прорычал Клет.

Койн встретил его яростный взгляд.

– Здесь я отдаю приказы.

Мумин беспокойно заерзал. Наконец Клет проворчала:

– До сих пор я шел на риск, грабил жемчуг с острова Бахрейн, чтобы получить деньги на наши ружья, и имел дело с туарегами.

– Послезавтра ты сможешь делать все, что захочешь, – пообещал Койн. – Пока вожди здесь, мы должны быть начеку. Все зависит от того, убедит ли их мумин пойти на джихад. Один неверный шаг – и мы пропали.

Они разговаривали по-английски, и Али Хасан, очевидно, не понимал, о чем речь, хотя при этом с любопытством переводил взгляд с одного на другого.

Уэйд, лежа на вершине стены, подполз ближе, когда на склоне внизу послышались шаги. Краем глаза он видел туарега в синей вуали, двигавшегося, как призрак, лунный свет блестел на стволе его винтовки. Часовой внезапно обернулся, глядя на крышу кирпичного дома.

Уэйд отодвинулся от края, чтобы его тело не показалось черным силуэтом на фоне неба. Он зашел слишком далеко. Прогнивший от старости парапет рухнул под его тяжестью. Уэйд сделал отчаянный рывок, который не удался, и рухнул вниз сквозь обломки соломенной крыши.

Он мельком увидел испуганные, обращенные к нему лица. Перевернувшись в воздухе, он приземлился на ноги, но не устоял…

Клет рванулся вперед. Его сапог ударил в висок Уэйда, и на мгновение его охватила шокирующая, ослепляющая боль.

Затем Гром Джим погрузился в беспамятство.

Первое, что ощутил Уэйд – удушливый, затхлый запах, который коварно ударил в его ноздри. Гром открыл глаза Вокруг была чернильная тьма. Голова кружилась. Потом раздался металлический лязг, озадачивший его.

Мягкие шлепки осторожных шагов – кто-то крался во тьме. Уэйд сел, пытаясь нащупать какое-нибудь оружие. Он ничего не нашел, но обнаружил, что наручники удерживают его запястья и лодыжки. С наручников на его руках свисала металлическая цепь. Уэйд обнаружил, что она закреплена на другом конце.

Теперь его глаза начинали привыкать к полумраку. Примерно в десяти футах над полом, на котором сидел Уэйд, появилось призрачное мерцание тусклого желтого света.

Он находился в пещере или в давным-давно заброшенной шахте, возможно, прорубленной в древние времена в поисках меди. Выход был недавно перекрыт, и лавина валунов, грязи и щебня образовала там насыпь. Между двумя скалами было небольшое отверстие, через которое Уэйд видел луну.

Он огляделся. Чем бы не было это помещение, но ныне она использовалась как тюрьма. С закисших стен свисали металлические оковы и цепи. Хадж Нессердин лежал рядом с Уэйдом, тоже в наручниках и цепях.

Из мрака донеслось низкое рычание. Вспыхнули зеленые злобные глаза.

Свет угасал. Когда луна опустилась, ее лучи больше не проникали через единственную щель в потолке. Пещера снова погрузилась во тьму. Теперь зверь – кем бы он там ни был – мог напасть…

Уэйд быстро осмотрел свою одежду. Его тщательно обыскали. У него забрали рацию и косметичку, а также оружие. Но одно, по крайней мере, оставалось. С помощью гибкой тонкой проволоки, окрашенной в цвет его волос, можно было снять наручники.

Уэйд провел пальцами по волосам, нашел проволоку и выдернул ее из специальной резинки. Одновременно раздалось низкое злобное рычание, и зверь двинулся вперед, в последние лучи умирающего лунного света.

Это была гиена, огромная и грозная, с вздыбившейся на спине шерстью и оскаленными клыками. Эти зубы могли разорвать живот человека одним ударом!

У Уэйда не было времени расстегнуть наручники. Быстрым движением он подобрал провисшую цепь, сковавшую его. Но он не собирался использовать его как самодельную булаву. Ведь он мог и промахнуться. Тогда он погиб бы.

Рев прерывистых завываний, похожий на безумный смех, прорезал напряженную тишину, когда, взревев, гиена прыгнула на Уэйда. Гром Джим отступил под натиском противника, но ему удалось накинуть петлю цепи на горло зверя. Внезапно слабый отблеск лунного света полностью исчез!

Стало совершенно темно. Тяжелое тело потащило Уэйда за собой. Человек и зверь катались по земле, отчаянно сражаясь. Острые зубы щелкали, как кастаньеты смерти. Мерзкий, трупный запах гиены душил Уэйда. Он уткнулся лицом в лохматый мех, втянул подбородок, чтобы прикрыть горло, и отчаянно закрутил цепь. Гиена сошла с ума, когда цепь удавкой затянулась у нее на шее. Острые как бритва когти рвали одежду Уэйда, вспарывали кожу. Зверь брыкался и рычал, пытаясь освободиться, впиться зубами в своего жуткого молчаливого противника. Но Уэйд знал, что, если гиена вырвется, битва будет проиграна.

Железные пальцы Грома напряглись. Несмотря на неудобство из-за наручников, в руках Уэйда таилась невероятная сила. Внезапно зверь судорожно вздрогнул, изогнулся и обмяк, когда его шея сломалась.

Гром Джим подождал немного, чтобы удостовериться. Затем он отбросил труп и неловко нащупал оброненный им кусок стали. Здесь могут быть и другие гиены, а то кто-то и похуже.

Из темноты донесся низкий голос:

– Ты в безопасности, сын мой?

– Не спишь? – Уэйд удивленно хмыкнул. – Да. Я в безопасности.

– Хвала Аллаху! Проснувшись и увидев гиену, я притворился мертвым, надеясь, что она не нападет. Но боюсь, что мы здесь пленники, сахиб Уэйд.

– Ты знаешь мое имя? Тогда почему…

Хадж тихо рассмеялся.

– Почему я убежал от тебя в кафе «Рамадан»? Тогда я тебя не узнал. Ты был замаскирован под араба, и у меня были основания для подозрений. Но когда ты провалился сквозь… Ты появился так внезапно… Фальшивый мумин и его друзья обыскали тебя. Они проникли в вашу маскировку, но Койн объявил, что ты – Гром Джим Уэйд.

– А потом?

– Они решили держать нас обоих в плену, пока вожди не разъедутся. Они отнесли нас в эту пещеру, засыпали вход, но перед этим заковали в кандалы.

– Не здорово, – мрачно протянул Уэйд, когда его наручники щелкнули, открывшись. – Ну вот! Как только мы освободимся, мы сможем выбраться отсюда.

Уэйд на ощупь добрался до хаджа и принялся возиться с кандалами старика.

– Ай! Сбежать? Нужно остановить этот злой джихад, Ин-ша’лла.