Порой я задавалась вопросом, почему я просто не сдалась и не приняла свою ужасную судьбу? Почему тратила столько сил на мысли о свободе – ведь я погружалась в эти мечты на несколько часов каждый день? Зачем я упрямо цеплялась за потерянное, которое невозможно было вернуть? Мое положение было тяжелым, но что произошло бы, если бы я утратила надежду? Почему я не смирилась с тем, что стала обычной сексуальной рабыней, лишенной свободы воли? Если бы я приняла свою судьбу, такая жизнь перестала бы меня мучить. Мысли об этом стали все чаще посещать меня. Но однажды Виктор произнес слова, которые изменили все.

– В субботу я возьму тебя в свой дом, – сказал он, передавая нам еду через люк. – У меня снимает комнату студентка, и я хочу ее накачать и трахнуть.

Мы слушали его, не веря собственным ушам.

– Мне нужна девушка, чтобы студентка расслабилась, – продолжал он. – А я подмешаю ей снотворное. Когда она заснет, я ее трахну. – Виктор отвратительно ухмыльнулся. – Я скажу, что ты моя племянница, приехала на выходные. Вы почти ровесницы. За болтовней она не поймет, что мы ей уготовили. У тебя осталась старая одежда?

Я кивнула.

– Переоденься к вечеру, – самоуверенно засмеялся Виктор. – Ты должна прилично выглядеть. Она не должна ничего заподозрить.

Когда Виктор ушел, мы с Леной решили, что это тот самый шанс, которого мы так долго ждали. По какой-то невероятной причине Виктор начал видеть во мне союзницу. Я не представляла, как это произошло. Возможно, мне удалось убедить его, что я слишком подавлена и деморализована, чтобы думать о бегстве. А может быть, Виктора настолько возбудила мысль о сексе с той девушкой, что он забыл об осторожности. Или он просто окончательно помешался.

Мне было жаль ту студентку, но я не могла сдержать радости: я смогу выбраться из подземелья и встретиться с живым человеком. Когда Виктор закрыл люк, мы с Леной принялись обсуждать наш план. Несколько дней мы думали, как подготовиться к предстоящей встрече. Мы обе были уверены, что это путь к свободе. У нас не было права на ошибку. Если я обвиню Виктора перед этой девушкой, он может скрутить нас обеих, и тогда в подземелье мы окажемся втроем. Кроме того, он наверняка нас накажет. В панике он может даже убить всех нас. Мы должны быть очень осторожны. Обсудив все варианты, мы с Леной решили, что лучше всего будет написать записку. Когда я встречусь со студенткой, нужно будет незаметно оставить ей ее. В записке будут факты, с которыми она может пойти в милицию. Мы предупредим, чтобы она ни в коем случае не говорила об этом Виктору. Если она проболтается, ее жизнь будет в опасности, и она может оказаться в подземелье вместе с нами. Мы приняли решение и уселись продумывать текст записки.

Наступила суббота, 24 апреля. К этому времени я была полностью готова к встрече с девушкой. Чтобы Виктор не обнаружил записку, я скрутила ее в небольшой шарик размером с сигаретный фильтр и спрятала в волосах. Я нашла одежду, в которой была в день похищения. Все это время я хранила эти вещи на отдельной полке. За три с половиной года они отсырели и провоняли плесенью. Я осторожно переоделась. К моему удивлению, вещи не стали мне малы. Мне уже исполнилось 17 лет, но из-за недоедания я почти не росла и не набирала вес – я осталась такой же, как в 14. Даже туфли идеально подошли! Когда я оделась, затхлый запах плесени стал еще сильнее. Мало того, что я ужасно выглядела – любой решил бы, что я нездорова, – от меня еще страшно воняло. Если та студентка нормальная девушка, увидев меня, она сразу же поймет, что здесь что-то не так. Надеюсь, она окажется достаточно осторожной и не станет пить ничего, что предложит ей Виктор.

Я шла за Виктором к дому. Он крепко держал меня за руку. На этот раз мы обогнули дом и подошли к другому крыльцу, которого я раньше не видела. Мы остановились перед дверью. Виктор сжал мою руку еще сильнее и постучал. Дверь открыла молодая девушка в синем халате. Ее светлые волосы были собраны в хвост на затылке. Наверное, она была самой обычной, но я несколько лет не видела живых людей, поэтому она показалась мне прекрасной принцессой из волшебной сказки. Я пораженно смотрела на нее, приоткрыв рот, и не могла сказать ни слова. Близость такой неземной красоты казалась мне настоящим чудом. Удивительно, как я удержалась, чтобы не дотронуться до ее одежды и волос – настолько я не могла поверить, что передо мной живой человек. Мы смотрели друг на друга. Девушка явно испытывала смущение. Я знала, что Виктор хочет, чтобы я начала разговор, но не могла выдавить ни слова.

Секунды шли. Виктор почувствовал неловкость ситуации и заговорил первым.

– Это моя племянница, – пробормотал он, словно читая по написанному. – Она приехала на выходные и заскучала. Я решил вас познакомить.

Студентка не очень обрадовалась гостям, но все же впустила нас. Когда мы вошли, я поняла, что она живет в отдельной комнате, никак не соединенной с домом. Обстановка была самой скромной, как и у Виктора, но в отличие от остальных помещений, здесь было чисто и уютно. В комнате были газовая плита, обеденный стол и кровать. Мы уселись за стол, и Виктор попытался завести с девушкой обычный разговор. Получалось у него плохо. Он решил привлечь меня, сообщив, что девушку зовут Алена. Оба смотрели на меня. Я хотела кивнуть, но от возбуждения не могла пошевелиться. Я смотрела на девушку так, словно она прилетела с другой планеты. Алена тоже не спешила заводить разговор. Пытаясь снять напряжение, Виктор достал бутылку вина и три стакана и с дружеской (в его понимании) улыбкой разлил вино. Я сидела чуть позади и видела, что в руке он держал таблетки. Виктор незаметно кинул их в один из стаканов и протянул его Алене. После этого он неловко произнес тост. Алена стакан взяла, но лишь пригубила вино, чтобы не обижать хозяина дома. Я пить не хотела. Я и без того слишком нервничала, чтобы хоть что-то сказать или сделать.

Постепенно я немного успокоилась. Теперь передо мной стояла главная задача: куда и как положить записку, которую мы с Леной так долго писали? Где бы я ее ни оставила, шансы на то, что она дойдет до милиции, были очень шаткими. Я чувствовала себя капитаном Грантом, кидающим бутылку с запиской в бескрайний океан. Виктор был так занят поддержанием беседы, что почти не смотрел на меня. Он расспрашивал Алену об учебе и о ее семье, но она отделывалась односложными ответами. Вскоре она извинилась и попросила нас уйти. Меня охватила паника. Мой взгляд упал на подоконник в нескольких метрах от меня. На нем у стены аккуратным рядком стояли аудиокассеты. Притворившись, что мне интересно, я поднялась посмотреть на них. Виктор все еще пытался разговорить Алену. Казалось, он совершенно позабыл обо мне. Стоя у подоконника, я кинула взгляд на Виктора и Алену. Убедившись, что они не смотрят, я решилась. Я нервно почесала голову, записка перекочевала в ладонь. Сделав вид, что одна кассета меня особо заинтересовала, я открыла коробочку и стала читать наклейку. Сердце у меня колотилось. Я сунула записку внутрь, готовая услышать резкий голос Виктора, но ничего не произошло. Я закрыла коробочку и вздохнула с облегчением.

Дело сделано!

Я не знала, слушает ли Алена эти кассеты. Даже если она возьмет кассету, записка может упасть незамеченной. Она может выбросить бумажку, даже не глянув на нее. Шансы на то, что она прочтет записку, были очень малы, но сделать что-либо еще я не осмеливалась. Оставалось лишь надеяться на чудо. Я вернулась к столу и села. Алене явно был неприятен наш визит, Виктор снова поднял стакан и предложил тост, но Алена к вину не притронулась. Она поднялась и поставила чайник на плиту, чтобы приготовить чай. Увидев это, Виктор сказал, что у него на кухне есть мороженое и что он принесет его через минуту. Он был так возбужден, что не дождался ответа Алены, поднялся и вышел!