«Яркость» была напичкана спецэффектами, но основана на оригинальной идее, что делало ее коммерческие перспективы на большом экране против последнего сиквела Marvel в лучшем случае сомнительными. Это была одна из главных причин, по которой Уилл Смит и его партнеры решились на сделку с Netflix. «Я стремился к творческой свободе, к возможности снимать фильмы рейтинга R со своим видением и голосом. И я знал, что они отлично приживаются в мире потокового видео, – сказал Эйр. – Выпустите такой фильм в кинотеатры – и лучше бы вам попасть в яблочко, уловить дух времени. Иначе для студий это слишком рискованно. Они скорее поставят $200 миллионов на летнюю франшизу, чем $40–90 миллионов на фильмы, которые нравятся мне».

На момент написания этой книги мир, похоже, так и не решил, как реагировать на попытки Netflix войти в кинобизнес. «Машина войны» Брэда Питта получила неоднозначные отзывы, и нельзя сказать, стала ли она коммерчески выгодной. Но она точно не оказала ни малейшего влияния ни на национальную культуру, ни на разговоры о войне и политике.

Стоившая $50 миллионов «Окча» от самого известного южнокорейского режиссера Пон Джун-хо с Джейком Джилленхолом в главной роли была и освистана, и встречена четырехминутной овацией стоя на Каннском кинофестивале в 2017 году. Международное киносообщество явно не было уверено в том, как относиться к компании, которая не уважает кинотеатры, но при этом заботится о всеобщих любимцах. А как насчет самой крупной ставки Netflix – драмы режиссера Мартина Скорсезе «Ирландец» стоимостью $120 миллионов с участием Роберта Де Ниро и Аль Пачино, которая начала сниматься в 2017 году?[36]

Все эти изменения свидетельствуют только об одном: взаимовыгодные отношения со звездами, которые киностудии поддерживали на протяжении десятилетий, навсегда разорваны. Тед Сарандос доказал, что даже компания, которая распространяет контент по карманным девайсам, и то может послужить лучшим домом для кинозвезд.

Эми Паскаль отчаянно хотела спасти фильм, который, по ее мнению, мог бы стать следующим «Гражданином Кейном». И пыталась она это сделать из кабинета маммолога.

На тот солнечный ноябрьский день 2014 года был назначен полный клинический осмотр. Но глава киностудии Sony была занята электронными письмами и телефонными звонками в последней отчаянной попытке удержать «Стива Джобса». Этот необычный биографический фильм о соучредителе Apple в том году занимал немалую часть ее профессиональной жизни.

Майкл Линтон считал, что даже чересчур немалую. Лучше было бы потратить все это время на поиск так необходимых студии прибыльных франшиз.

Но Паскаль совершенно потеряла голову от «Стива Джобса», несмотря на месяцы неудачных попыток запустить его в производство. Скромный бюджет (между $33 и $70 миллионами) и звезды первой величины, которые вращались вокруг проекта в разное время (включая сценариста Аарона Соркина, режиссеров Дэвида Финчера и Дэнни Бойла, актеров Леонардо ДиКаприо, Кристиана Бэйла, Майкла Фассбендера, Скарлетт Йоханссон и Сета Рогена), не меняли ситуацию. У Sony никак не сходились финансовые показатели. А потому команда, стоявшая за фильмом, во главе с влиятельным продюсером Скоттом Рудиным, для которого явно не было ничего святого, начала искать другую студию. Неохотно согласившись выпустить проект из своих рук, Паскаль быстро передумала. Как она могла отказаться от него из-за каких-то там денег? В глубине души она верила, что этот фильм будет завоевывать награды, соберет огромную кассу и будет пересматриваться зрителями еще нескольких поколений.

Та Эми Паскаль, которой она была большую часть карьеры, никогда бы так не поступила. Та Эми, которой она хотела быть до конца жизни, никогда бы не упустила подобный шанс. «Я только что приняла худшее решение в своей карьере и буду сожалеть об этом вечно, – сказала она подруге накануне маммографии. – Не знаю, о чем я думала».

Так что ежегодный осмотр стал одним из самых напряженных дней в карьере Паскаль. Она безуспешно пыталась найти хоть какой-то способ сохранить участие Sony в фильме и вернуть себе репутацию руководителя, готового идти на риск. Когда Рудин сказал ей, что должен как можно скорее созвониться с ней для обсуждения этой возможности, она попросила его подождать. «Я в мамм грамм машине», – написала одна из самых влиятельных женщин в Голливуде.

Абсурдной эту ситуацию можно назвать по многим причинам. И первая из них – никаких трудностей с подобным фильмом у Эми Паскаль не должно было возникнуть в принципе. Почему, спросит любой здравомыслящий человек, студия, которая в течение последних нескольких лет изо всех сил пыталась заработать на фильмах стоимостью от $150 до $260 миллионов, отказалась от проекта всего в $33 миллиона? От проекта, в котором должны были участвовать звезды первой величины, сценарий которого был основан на бестселлере, награды у которого были почти в кармане, а сам он рассказывал о судьбе одного из интереснейших людей в современной Америке?

Другими словами, почему сделать качественный, интересный, оригинальный среднебюджетный фильм для взрослых вдруг оказалось так трудно?

Ни у кого в Голливуде не было столько подобных фильмов в послужном списке, как у Эми Паскаль. «Капитан Филлипс» с Томом Хэнксом, основанный на реальных событиях из жизни современных пиратов, был одним из немногих лучей света для Sony в мрачном 2013 году. Он собрал в мировом прокате $220 миллионов и принес неплохую прибыль – около $45 миллионов. В числе других прибыльных драм, номинированных на «Оскар», Sony Pictures по иницитативе Паскаль в 2010-х годах выпустила «Аферу по-американски», «Цель номер один», «Человека, который изменил все» и «Социальную сеть».

Сравните это с «Новым Человеком-пауком: Высокое напряжение», который стоил $260 миллионов и принес студии менее $20 миллионов прибыли. Разве не разумно было сосредоточиться на фильмах, которые стоили в пять раз меньше и приносили больше?

Майкл Линтон определенно так не считал. Когда Паскаль показалось, что она подобрала идеальную команду для фильма о Стиве Джобсе – ДиКаприо, Йоханссон и Рогена при бюджете около $70 миллионов, – она убедила босса подписать контракт. «Я бы все на это поставила… а ты?» – с надеждой спросила она.

«Нет, не с такими цифрами, – возразил он. – Это все еще драма».