Большинство независимых продюсеров, заявив о своем желании финансировать картину, после этого брали длительный, порой до нескольких месяцев, перерыв, чтобы собрать финансирование от иностранных дистрибьюторов, кредиторов и других источников. Сколько бы нулей ни было на их банковском счете, никто из них обычно не был готов брать на себя сумасшедший риск и финансировать производство в одиночку. Как любые опытные инвесторы, они хотели для начала обезопасить свои средства. Меган Эллисон не возражала против продажи прав на фильм в другие страны и других предосторожностей, которые подстраховали бы ее. Но зачастую это происходило уже после того, как дело было сделано. Когда она говорила «да», это означало «да» прямо сейчас из ее собственного кармана. Неудивительно, что многие из ее фильмов не собрали в прокате достаточно денег, чтобы оправдать свои баснословные бюджеты. Вероятно, они теряли деньги или, в лучшем случае, приносили очень и очень небольшую прибыль. Annapurna – частная компания, поэтому наверняка нам этого никогда не узнать.

Первым настоящим прорывом Эллисон стала «Цель номер один» (2012), укрепившая ее связь с Эми Паскаль. Фильм, собравший в прокате $133 миллиона, выпустила Sony. Он был невероятно близок к получению «Оскара», но проиграл «Операции Арго» Бена Аффлека.

В следующем году у Паскаль появилась еще одна среднебюджетная взрослая драма, которая показалась Sony Pictures слишком рискованной. Эллисон предложила оплатить половину бюджета фильма в $40 миллионов. «Афера по-американски», криминальная комедия Дэвида О. Рассела в стиле 1970-х, стала еще одним хитом и снова чуть было не получила «Оскар» за лучшую картину для Sony и Annapurna.

Поэтому когда Паскаль поняла, что вот-вот упустит «Стива Джобса», она, само собой, решила обратиться к Меган Эллисон. Глава девяностопятилетней студии с многомиллиардным капиталом нуждалась в одобрении двадцативосьмилетней девушки.

Сначала Эллисон выразила свои восторги по поводу фильма и почтение более опытному Рудину. «Я так восхищаюсь вами, вы снимаете лучшие фильмы, и я хотела бы принять в них участие, так что нам нет смысла ссориться, – написала она ему. – Стив Джобс был и всегда будет важной частью моей семьи. Он был лучшим другом моего отца, свидетелем на его свадьбе и единственным человеком, которым отец по-настоящему восхищался. Так что для меня это невероятно личная история. И я буду безмерно рада поучаствовать в ее экранизации».

Однако полагаться на капризы богатой молодой женщины – совсем не то же самое, что вести переговоры с крупной компанией. Перед началом производства все участники хотели, чтобы Эллисон и Бойл встретились как можно быстрее. Но даже просто связать их по телефону оказалось крайне сложно.

«Мы повсюду оставляли ей сообщения. И я дважды писала ей по электронной почте, – сказала Паскаль Рудину. – Она только что рассталась со своей девушкой и очень расстроена. Но мне не хотелось ничего говорить. Может быть, поэтому она и не позвонила».

«Верх профессионализма», – огрызнулся Рудин.

«Для двадцатишестилетней», – ответила Паскаль, недооценив возраст Эллисон на два года.

«И долго она будет двадцатишестилетней? – спросил Рудин. – Еще четыре года? Или пять?»

Через несколько дней они попытались встретиться с ней лично в Нью-Йорке. Но у них это снова не получилось: никто не смог дозвониться до Эллисон и ее помощника.

«Какое-то безумие, – сказал Паскаль разъяренный Рудин, посчитавший Эллисон «психованной». – Дэнни буквально сидит у телефона в номере отеля, как будто ему больше нечем заняться в Нью-Йорке. Она так и не ответила на его звонок. Это все закончится примерно через десять секунд, когда из-за Меган Эллисон мы потеряем фильм, потому что Дэнни пошлет все к черту и уйдет из проекта».

В конце концов Эллисон и Бойл встретились на следующий день. «Очень интересная вышла дискуссия о сценарии и подходе – она «видит» фильм, как и все мы, – сообщил режиссер. – И, конечно, мы много говорили об ее отношениях с отцом и его отношениях со Стивом. Она очень проницательна».

Но уязвленное самолюбие Рудина едва ли можно было так просто успокоить. «Меган “видит” фильм. У нее есть “видение”, – фыркнул он. – Ну слава богу, теперь я могу спать спокойно».

И вдруг два дня спустя Меган Эллисон передумала. Она выразила сомнение в том, что фильм целесообразен при бюджете в $33,5 миллиона, и сомневалась в его звезде так же сильно, как и Паскаль.

«Когда я так говорю, – добавила руководительница Sony, – это обычно означает “нет”».

Эллисон сказала «нет» не из-за того, что у фильма не складывалась экономика. Она пользовалась тем же внутренним компасом, что и Паскаль и многие другие студийные магнаты. «Я просто должна делать то, что считаю правильным для себя, и то, что подсказывает мне моя интуиция», – сказала Эллисон Рудину.

«Зачем она это сделала??? Зачем заставлять нас всех проходить через это?» – раздраженно спросил Рудин у Паскаль.

«Откуда я знаю, почему кто-то что-то делает», – ответила она.

Чего они точно не знали, так это того, что Эллисон собралась радикально изменить свой подход к Annapurna. Вместо того чтобы отдавать Sony или Warner Bros. всю славу за то, во что вкладывала деньги она, Меган решила построить собственную независимую студию, которая будет делать всю работу и наслаждаться всей славой. Она наняла бывшего президента HBO, чтобы занять нишу в более прибыльном телевизионном бизнесе, и опытных руководителей из Fox и Weinstein Company, чтобы сделать Annapurna самодостаточной, автономной студией. Теперь она сможет выпускать и продавать свои собственные фильмы. И первым станет «Детройт» (2017) – драма Кэтрин Бигелоу о расовых беспорядках в 1970-х годах.

Обновленная Annapurna подписала контракт с продюсерской компанией Брэда Питта Plan B, снявшей лауреатов премии «Оскар» «12 лет рабства» и «Лунный свет», и согласилась потратить $50 миллионов на биографический фильм о Дике Чейни. Режиссером стал известный по «Игре на понижение» Адам Маккей.

Меган Эллисон все еще была меценатом и выделяла большие суммы на оригинальные взрослые фильмы. Но эпоха сказочной феи, которая, как по волшебству, исполняла желания студий выпускать оригинальные драмы, не беря на себя финансовые риски, закончилась. Теперь, когда Annapurna стала выпускать собственные ленты, студии вроде Sony были вынуждены уже окончательно обратиться к «безопасным» крупнобюджетным франшизам.

Когда Эллисон отказалась от «Стива Джобса», Эми Паскаль поняла, что это означает только одно: «Мы в дерьме. Или, по крайней мере, ситуация дерьмовая».

Под давлением Рудина и агентов Бойла и Соркина, которым не терпелось начать поиски другой студии, раз уж Sony не может ни на что решиться, Паскаль наконец сдалась. Она решила поступить «честно и достойно», как сказала Рудину. «Ты же знаешь, как я люблю хорошие фильмы и как сильно хочу снять этот». Она надеялась, что никто другой не захочет рисковать, и Sony вернет фильм, а со временем найдет другой способ его финансировать или превратить в более дешевую и потенциально более прибыльную картину. «Надеюсь, у меня будет еще один шанс», – написала Паскаль в конце тоскливого письма продюсеру.