Воркеллен, вытолкнутый свитой вперед, оказался прямо позади легионеров.

— Выведите нас отсюда, — тихо взмолился он, уцепившись за руку Гека'тана. — Я тоже был обманут.

Саламандр смотрел на него брезгливо, словно на потроха врага, которому он только что вспорол брюхо.

— Где ваш корабль? — поинтересовался он, прежде чем изрядная часть пола аудитории исчезла в огненной пропасти. Большая часть сенаторов провалилась вместе с ним. Лишь те, кто толпился у самого выхода, избежали смерти.

— Близко, в конце платформы, что у самого выхода, — пролепетал итератор. Вся его учтивая самоуверенность испарилась перед лицом неминуемой гибели.

С потолка сыпались обломки, во множестве убивая бастионцев.

Пролом в двери был уже достаточно велик, чтобы легионеры могли пролезть в него, а это означало, что и для людей он тоже годится. Их осталось совсем немного — клейв-нобли и горстка сенаторов да маршалов. И разумеется, итератор со своей свитой.

Аркадез выбрался первым и начал жестами звать остальных. Гека'тан был последним, кто пролез в дыру, когда по расколотому надвое залу прокатился чудовищный огненный вихрь. Черные фигуры в клубах дыма молили о спасении, но Саламандр закрыл для них свои чувства.

— Они все равно что мертвы, — сказал он, встретив суровый взгляд Ультрамарина. Это был нелегкий выбор.

Потом они бежали, а вокруг них рушился Куллис. Части города гибли в огне пожаров, подготовленных Железным Воином. В земле появлялись огромные трещины и уходили к пепельному отстойнику. Вдалеке «фермер» выписывал на своем гусеничном грузовике безумные пируэты, увертываясь от множащихся провалов. На горизонте горели супер-платформы и мегалиты других городов Бастиона.

Посадочная платформа была словно в тумане. Горячий ветер нес пепел и дым от сгоревшей плоти. Балки и эстакады протестующе стонали, скручивались и падали в зарево, расползающееся внизу.

Они бежали по узкому помосту, ведущему к платформе, у которой все еще стоял корабль Воркеллена, когда взорвался топливный бункер, выбросив в воздух столб пламени и мощную ударную волну.

Несколько штатских сбросило с узкого трапа, и они с воплями полетели вниз.

Бегущий впереди Аркадез обернулся и увидел, как другую группу накрыла обрушившаяся коммуникационная башня. Они погибли, не издав ни звука.

Гека'тан исчез. До корабля осталось всего несколько метров, а он потерял Саламандра. Воркеллена тоже нигде не было видно. Дым и огонь ухудшали видимость.

— На корабль, — жестом показал Ультрамарин немногим оставшимся в живых. Он схватил за руку одного из дружков итератора, пробегавшего мимо. У писца был рассечен лоб. Судя по всему, Инска сильно контузило. — Подождите нас, — велел ему Аркадез. Когда писец слабо кивнул, Ультрамарин отпустил его и двинулся обратно в дымное облако.

— Гека'тан! — И без того густая пелена становилась все гуще. Аркадез жалел, что у него нет при себе шлема; без него отыскать боевого брата намного сложнее.

Под темно-серой полосой Ультрамарин увидел четыре пальца. Черных, как оникс.

— Держись! — закричал Аркадез и бросился к неровному краю трапа. Он протянул руку вниз, но Гека'тан соскользнул и потерял еще полметра. Цепляясь за искореженную арматуру, он смотрел снизу на Ультрамарина. Его лицо было в крови, глаз заплыл.

— Спаси его! — Ему пришлось перекрикивать рев пламени, кипящего внизу.

Взгляд Аркадеза скользнул по Воркеллену, который был в таком же положении и отчаянно цеплялся за арматуру. Итератор то и дело смотрел вниз, его лицо было белым и мокрым от пота.

Ультрамарин помотал головой и потянулся вниз — еще глубже, еще.

— Сначала ты. Дотянись!

— Защищать слабого, — напомнил ему Гека'тан. — И неважно, кто он.

Будучи не в том настроении, чтобы спорить, Аркадез прорычал:

— Хватайся. Живо!

Повиснув на одной руке, Гека'тан поднял другую и протянул ему навстречу. Кончики их пальцев почти соприкоснулись.

— Еще немножко…

— Слишком глубоко. Выбирайся отсюда, пока можешь.

Аркадез качнул головой.

— Мы так близко… — Его лицо исказилось от натуги. Он наклонился еще ниже и дотянулся до пальцев Гека'тана…

…как раз в тот миг, когда рука Саламандра задрожала. Нервная дрожь усиливалась, и ладонь Аркадеза соскочила. Теперь Гека'тана всего трясло. Взрывы, дым и огонь — в его памяти вновь ожил Исстваан.

— Успокойся… а не могу… — Аркадез доставал до трясущейся руки Гека'тана, но не мог ее захватить как следует. — Успокойся, брат.

Их взгляды встретились. В глазах Саламандра навсегда застыло отражение краха.

— Отпусти меня, — сказал он, опуская дрожащую руку. Его голос был спокоен — решение принято.

Аркадез яростно взмахнул рукой.

— Я могу вытащить тебя! Что ты делаешь?

— Ухожу к своим братьям. — Он разжал пальцы.

Взревев от горя, обессилевший Ультрамарин видел, как Гека'тан пролетел несколько метров и пропал среди разрывов. Аркадез топнул ногой по трапу, дробя роккрит. Рядом причитал Воркеллен:

— Не дайте мне погибнуть, пожалуйста, не дайте мне погибнуть…

Полностью лишившийся сострадания и вообще любых чувств, Аркадез, чья живая плоть была столь же натренированной, как и его аугментические имплантаты, схватил итератора за запястье и вытащил наверх.

Буквально через несколько секунд огненный столб взметнулся к небу как раз в том месте, где только что висел Воркеллен. Человек с трудом поднялся на ноги. Он не переставая рыдал. Аркадез подхватил его и кинул себе на плечо.

Потом он побежал, а мир Бастиона за его спиной корчился в предсмертных муках.

Из трюма челнока Аркадез наблюдал за разрушением мира. Воспламененные поджигателями, термоядерные источники Бастиона рвали планету на части.

Длинные огненные цепи, стягивавшие поверхность, будто пылающие швы, распадались: разламывались континенты, рушились горы, вскипали и испарялись океаны, исчезали города. Миллиарды людей, увидевших искусственный восход ядерного солнца, ослепли в один миг, кожа на их телах ссохлась, будто пергамент и превратилась в пепел. Но даже это длилось недолго. Летевшая следом взрывная волна развеяла пепел и унесла его навстречу забвению.

Небольшой флотилии кораблей удалось выйти на орбиту; остальных поглотил хаос — они не сумели набрать высоту и убраться на достаточное расстояние от стремительно разворачивающегося катаклизма.

Выжившие направлялись к имперскому звездному кораблю, бросившему якорь на краю Вселенной. Аркадез уже связался по воксу с капитаном и предупредил его, но атаки примкнувших к магистру войны не последовало. Здесь их работа была закончена. Железный Воин выполнил свою миссию. Независимо от назначения схем, о которых говорил Гека'тан, их не обнаружили бы до тех пор, пока не стало бы слишком поздно. Послание передано. Хорус желал, чтобы Галактика знала: союз с Империумом означает гибель. Бастион он использовал в качестве примера.