Нокс редко пропускал утренние пробежки. После восьми лет, проведенных взаперти, он никак не мог надышаться свежим воздухом и насмотреться на бескрайние просторы, открывающиеся его взгляду во время бега. Нокс больше не находился в камере размером десять на восемь футов. Или в тюремном дворе. И мог не думать о том, куда ему можно идти, а куда нельзя. Напряжение исчезло, сменившись полной свободой.

На парковке позади бара было пусто. Направляясь к своему пикапу, Нокс достал из кармана телефон и проверил сообщения. Ему мало кто звонил и присылал эсэмэски. Тетя и дядя. Двое-трое парней с работы, которые изредка уточняли график. И двоюродная сестра Бекки.

Но сейчас Нокса интересовало, не написала ли ему Брайар. Он понимал, что, скорее всего, она еще не знает наверняка, беременна или нет, но прошла уже почти неделя с тех пор, как он ее видел, и она не выходила у него из головы. Нокс говорил себе: «Это потому, что я причинил ей боль», – но знал, что дело не в этом. Он не мог отогнать мысли о ней. О ее податливом теле. О том, какая она на вкус. Ночь, проведенная с Брайар, не помогла ему избавиться от желания ею обладать. Скорее наоборот – теперь он хотел ее еще сильнее.

Нокс шел к пикапу. Под ногами хрустел гравий, которым была посыпана парковка. Вдруг Нокс резко остановился. Этот автомобиль принадлежал ему еще до того, как он попал в тюрьму. Нокс долго копил на него деньги. Сейчас пикап находился не в самой лучшей форме, но работал вполне исправно. И до того, как Нокс сегодня вечером вошел в бар, явно выглядел лучше. Теперь окна грузовика были разбиты. Все указывало на то, что кто-то ударил по корпусу бейсбольной битой.

На двери кабины красной краской было написано: «УБИЙЦА».

– Черт!

Нокс медленно выдохнул. Тетя говорила ему, что в «Роско» заходили двое парней, которые его искали. Она предположила, что это его старые друзья, но он сразу понял, что это не так. Отбывая срок, Нокс не общался почти ни с кем из своей прежней жизни.

Скорее всего, это были друзья Мейсона Лири. Парня, которого он убил. У Мейсона были друзья. И родственники. Люди, которые отказывались верить в то, что он совершил насилие. И Нокс наверняка их интересовал. Наверняка их не устраивало то, что он теперь на свободе и спокойно разгуливает по улицам. Только они могли так поступить с его грузовиком. И, возможно, имели на это право. В конце концов, он отнял у них близкого человека. Да, Лири изнасиловал Кэти и заслуживал того, чтобы оказаться в холодной могиле… но это не означало, что его смерть не причинила страданий другим. И виноват в этом Нокс.

Открыв дверь, он смахнул с сиденья разбитое стекло и забрался в кабину. Затем завел двигатель, выехал с парковки и направился в сторону шоссе, думая о том, что на дверце его автомобиля горит слово «УБИЙЦА».

Нокс с силой сжимал руль, пытаясь убедить себя в том, что его это не волнует. Он пытался не позволить распространиться горечи, заполнившей его рот. Все его мышцы были напряжены. Нокс отвергал этот ярлык, даже осознавая, что он соответствует истине. В тюрьме никого не интересовало, убийца он или нет. Там все были в чем-то виноваты. Но здесь это имело огромное значение. Всем было дело до того, законопослушный ли он гражданин или правонарушитель. Нокс понимал, что его уже никто не будет уважать. Окружающие не сомневались в том, что его место за решеткой. Здесь, на свободе, он только напрасно коптил воздух.

Нокс не позвонил. Лишь прислал сообщение со своими контактными данными. Брайар не могла заставить себя позвонить ему, хотя ни о ком, кроме него, не могла думать. У нее не было повода для звонка. Прошло всего шесть дней с тех пор, как они с Ноксом были вместе. Он попросил ее сообщить ему, не забеременела ли она, но было еще слишком рано, чтобы знать это наверняка. Она могла купить домашний тест на беременность – или провериться на работе, – но ей не стоит спешить: точного результата она в любом случае не получит. К тому же Брайар не хотела привлекать к себе внимание коллег. Не хватало еще, чтобы о ней начали сплетничать в клинике.

Кроме того, Брайар отказывалась верить, что это возможно. Вероятность того, что она забеременела, была слишком низкой, и девушка цеплялась за эту надежду.

Брайар вышла из душа и, не вытираясь, завернулась в махровый халат. Из гостиной доносилось тихое бормотание телевизора – побочный эффект жизни в одиночестве. Даже когда она не смотрела телевизор, он всегда был включен, чтобы тишина не действовала на нее угнетающе.

Девушка стояла перед зеркалом в ванной комнате и смачивала волосы бальзамом. Вдохнув знакомый аромат, она принялась расчесывать влажные пряди. Вначале Брайар не обратила внимания на стук, затем замерла со щеткой в руках и высунулась из ванной.

Стук повторился, и девушка шагнула вперед, неслышно ступая босыми ногами по ковру. Она посмотрела в дверной глазок и ахнула. Ей показалось, что кто-то ударом вышиб воздух из ее легких. За дверью стоял Нокс. Опираясь рукой на косяк, он, казалось, смотрел на нее в упор.

Брайар снова ахнула и отшатнулась. Проведя рукой по влажным волосам, она нервно сглотнула и отперла дверь.

– Привет, – произнесла девушка, радуясь тому, что ее голос звучит спокойно.

Нокс молча обвел ее взглядом. От его внимания не ускользнуло, что она стоит перед ним в банном халате. Может, стоило вначале одеться, а потом уже открывать ему дверь? А может, вообще не стоило ему открывать? Брайар было не по себе. Ни к чему хорошему это привести не могло. Такой мужчина, как он, не мог дать ей того, в чем она нуждалась. Ну, не считая сексуального удовлетворения. Оно было ей необходимо. Она обожала это состояние.

Брайар мысленно одернула себя. О продолжительных отношениях с Ноксом не могло быть и речи. Возможно, он и доказал, что у него есть понятие о чести и благородстве, но от этого не перестал быть опасным. Брайар незачем было защищать диссертацию по психологии, чтобы понимать, что у него есть свои демоны. У человека, который провел восемь лет в тюрьме, не могло быть иначе. Нокс был непредсказуем, его психика была расшатана, и поэтому следовало держаться от него подальше. Нужно закончить все это прямо сейчас и захлопнуть перед ним дверь.

Девушка переступила с ноги на ногу.

– Привет, – сказал Нокс. – Можно войти?

В его голосе было что-то такое, чего она не слышала раньше, хоть и была уверена, что он уже представал перед ней во всех ипостасях. Мрачный заключенный. Отчаянный защитник. Страстный любовник. Похоже, Нокс Каллаган был многогранной личностью.

Прошло несколько секунд, и Брайар моргнула, осознав, что до сих пор ему не ответила. Она стояла в дверном проеме, не зная, как поступить, и смотрела на Нокса с таким выражением, словно видела его впервые. Она действительно его не знала.

Наконец, прерывисто вздохнув, Брайар отступила в сторону. Нокс прошел мимо нее в квартиру.

Девушка закрыла дверь и заперла ее на замок. Затем затянула пояс халата. И твердо решила попросить Нокса, чтобы он больше не являлся к ней, не предупредив заранее о своем визите. Несмотря на все, что произошло между ними, Брайар не собиралась падать к его ногам, как только…