Доктор Гриф потянул за рычаги управления и направил машину вниз вдоль склона горы. Слишком поздно. Теперь его не остановишь.

Если только не…

Алекс бросил оружие и побежал. В нескольких метрах без дела стоял снегоход с работающим мотором. Водитель лежал на снегу лицом вниз. Алекс выжал газ. Снегоход рванулся с места и понёсся вслед за вертолётом.

Доктор Гриф заметил его. Вертолёт замедлил ход и развернулся. Гриф поднял руку и помахал на прощание.

Алекс увидел его красные очки и тонкие пальцы — в жесте читалась явная издёвка. Алекс стоял на подножках, схватившись за руль, мысленно готовясь к тому, что задумал. Вертолёт продолжал полёт, набирая высоту. Впереди показался трамплин. Алекс мчался со скоростью семьдесят-восемьдесят километров в час, снег и ветер хлестали в лицо. Вот и деревянное заграждение в форме креста.

Протаранив его, Алекс спрыгнул со снегохода.

Машина, рыча, помчалась дальше.

Алекс закувыркался на льду, рот забит снегом, глаза колют щепки. С трудом поднялся на колени.

Снегоход достиг края трамплина.

Разогнавшись на огромном металлическом склоне, он на глазах у Алекса взмыл в воздух.

Последним, что увидел Доктор Гриф, была летящая на него из темноты стальная махина весом в 225 килограммов, с горящими фарами и ревущим мотором. Его красные глаза расширились от ужаса.

Прогремел взрыв, огонь озарил гору. Словно торпеда, снегоход точно поразил цель. Вертолёт исчез в шаре пламени, потом рухнул на землю. Упав, он продолжал гореть.

Вдруг Алекс понял, что не слышит стрельбы. Бой закончился. Внезапно почувствовав холод, он заковылял к академии. Когда он подошёл, в разбитом окне показался человек и помахал ему. Волк опирался на стену, но выглядел достаточно бодрым. Алекс направился к нему.

— Что с Грифом? — спросил Волк.

— Похоже, я его задавил.

На склоне в лучах рассвета, вспыхивая, догорали обломки вертолёта.

Спустя несколько дней Алекс сидел напротив Алана Бланта в безликом офисе на Ливерпул-Стрит. Миссис Джонс была тут же: теребила в руке очередной леденец. Наступило первое мая, банковский выходной в Англии, однако Алекс не сомневался, что в этом здании, которое выдавали за банк Royal & General, выходных не бывает. Казалось, даже весна не могла проникнуть дальше оконного стекла. Снаружи светило солнце. Внутри царил сумрак.

— Кажется, мы снова в долгу перед тобой, — сказал Блант.

— Ничего вы мне не должны, — ответил Алекс.

Блант искренне удивился:

— Вполне вероятно, что ты изменил будущее всего мира. План Грифа был, конечно, чудовищен, безумен. Но факт остаётся фактом: его…

Блант подыскивал подходящее название для тех созданий из пробирки, которые покинули «Белый пик».

— …отпрыски могли много чего натворить. Как минимум, они заполучили бы деньги. Одному Богу известно, что они наделали бы, если бы их не разоблачили.

— Что с ними? — спросил Алекс.

— Мы выследили всех пятнадцать и взяли под стражу, — ответила миссис Джонс. — Разведывательные службы соответствующих стран, не поднимая шума, их арестовали. Мы о них позаботимся.

Алекс поёжился. Кажется, он догадался, что имела в виду миссис Джонс, по-видимому, никто больше не увидит двойников Грифа.

— Нам пришлось замять это дело, — продолжил Блант. — Я имею в виду проект клонирования. Зачем будоражить людей? Одно дело — овцы, другое — люди! — Блант кашлянул. — Замешанные в этом деле семьи не хотят лишнего внимания, поэтому будут молчать. Они рады видеть своих сыновей. Алекс, тебе, разумеется, тоже надо молчать. Ты подписал официальную бумагу о неразглашении. Уверен, мы можем рассчитывать на твоё благоразумие.

На мгновение воцарилось молчание. Миссис Джонс внимательно посмотрела на Алекса. Ей пришлось признаться себе, что она переживала за него. Она знала обо всём, что случилось на Белом пике, что он был на волосок от ужасной смерти, и всё же отправился туда во второй раз. Мальчик, вернувшийся из Французских Альп, отличался оттого, которого они туда посылали. В его голосе появился холод, такой же ощутимый, как холод горного снега.

— Алекс, ты молодец, — сказала она.

— Как Волк? — спросил Алекс.

— Нормально. Он всё ещё в больнице, но врачи сказали, что он полностью восстановится. Мы рассчитываем видеть его в строю через несколько недель.

— Хорошо.

— Во время операции погиб один из наших людей. Это его ты выдел падающим с крыши. Волк и ещё один боец ранены. В остальном штурм прошёл успешно. — Она сделала паузу. — Хочешь ещё о чём-то спросить?

— Нет, — Алекс покачал головой и поднялся.

— Вы меня бросили, — сказал он. — Я звал на помощь, но вы не пришли. Вам было наплевать на то, что Гриф хотел меня убить.

— Алекс, это неправда! — Миссис Джонс повернулась за поддержкой к Бланту, но тот не удостоил её взглядом. — У нас возникли трудности…

— Неважно. Но я хочу, чтобы вы знали: с меня хватит. Я больше не собираюсь шпионить, и, если снова вам понадоблюсь, не зовите меня. Знаю, вам кажется, будто вы можете меня шантажировать. Но я слишком многое о вас узнал, и больше это не сработает. — Алекс направился к двери. — Раньше я думал, что быть шпионом — это что-то особенное, захватывающее, как в фильмах. Но вы меня просто использовали. В каком-то смысле вы ничем не лучше Грифа. Добиваясь своего, вы тоже готовы на всё. А я хочу в школу. В следующий раз обходитесь без меня.

После ухода Алекса в кабинете долго стояла тишина. Наконец заговорил Блант:

— Он вернётся.

Миссис Джонс подняла бровь:

— Вы и вправду так думаете?

— Он мастер своего дела… настоящий спец. Это у него в крови. — Блант встал. — И всё-таки необычно. Все школьники мечтают стать шпионами. А у нас — шпион, который мечтает стать школьником.

— Вы собираетесь его использовать? — спросила миссис Джонс.

— Разумеется. Утром поступило одно досье. Интересное положение в Ираке, в горах Загроса. Надежда только на Алекса. — Он улыбнулся своей помощнице. — Дадим ему время прийти в себя, а потом вызовем.

— Он не согласится.

— Посмотрим.

Сойдя в Челси с автобуса, Алекс направился к импозантному дому, в котором жил вместе со своим лучшим другом и, по совместительству, домохозяйкой Джек Старбрайт. Алекс уже рассказал Джек, где был и что делал, однако они договорились никогда не обсуждать связь Алекса с МИ-6. Джек это беспокоило и не вызывало добрых чувств. К концу дня обоим стало понятно, что говорить больше не о чем.

Увидев Алекса, она, казалось, удивилась.

— Я думала, ты только что вышел.