А еще старые опытные сталкеры, выпив для храбрости, рассказывают, что иногда видят в Зоне миражи — и города там непонятные видятся… С небоскребами, куполами да летающими машинами, или наоборот — сожженные да развалившиеся, но всегда незнакомые… И о местах, где иногда слышатся странные звуки — голоса людей и даже не людей, беседующих на незнакомых языках, — и о прочей чертовщине.

Кто после этого будет говорить о «естественных причинах»? Только ученые дураки, чьи мозги окончательно закисли еще в аудиториях разных университетов и академий.

…Собравшись наконец с духом, Базука осторожно сделал шаг за угол пятиэтажки — и услышал собачий лай откуда–то с восточной стороны; многоголосье слепых псов, то сливающееся в одно протяжное «грраууй», то звучащее вразнобой.

— Соба–ачки! — почти с нежностью произнес Базука, поудобнее перехватывая автомат. — Хоро–ошие собачки, — продолжил он, делая шаг назад. Самые обычные слепыши. Это ничего, это твари почти привычные, и Тьмы в них немного… Он сделал еще пару шагов и увидел нескольких псов около приземистого строения с чудом уцелевшей надписью «Гастроном». Собаки не торопились бросаться в бой, они рычали, лаяли, но не атаковали. Между ними и бандитом было метров сто, и они словно чуяли, что нападать бесполезно. Вместо этого они завыли и залаяли.

И совсем рядом им ответили голоса других сородичей.

И вот уже непонятно откуда вылетела чернобыльская собака, некстати заходя сбоку.

Пес коротко взрыкивал, переступая толстыми лапами. В холке зверь не достигал и метра (молодой еще — рано ему водить своих слепых сородичей), и Базука полагал, что, если тот решит попробовать его на зуб, прикончить хищную скотинку труда не составит. Но в эту секунду «чернобылец» как–то по–особому заворчал и, словно размазавшись по окружающему пейзажу, прыгнул — оказавшись совсем в другом месте, чем ожидал мародер. Базука выругался — теперь со зверем их разделяло не более пяти–семи метров усеянного мусором асфальта. Проклятый псионик!

А от гастронома уже мчалась, весело подвывая, стая слыпышей — и еще за домом слышалась собачья перекличка.

Слишком поздно Базука понял, что его просто загоняют — и тварь всего лишь должна его задержать. И что хуже — среди поджарых тел слепых псов мелькнули три или четыре крупных черных силуэта. Пожалуй, худший вариант ему выпал — слепыши во главе с псевдопсами.

Короткая очередь — мимо. Базука снова выстрелил. Фонтанчики бетонной крошки от расколотого бордюра поднялись недалеко от юркой твари. Та отбежала подальше, но не уходила, а лай приближался, причем уже и со спины.

Базука было запаниковал, но потом быстро кинулся к окну низкого первого этажа, на котором решетки то ли не было, то ли ржавчина и время ее уничтожили.

Он едва успел перевалить через подоконник, как из прохода между домами выбежали псы.

Здоровенный кобель кинулся прямо к окну и щелкнул зубами в полуметре от лица Базуки, обдав зловонным дыханием. Бандит взвыл, отпрыгивая назад. Голова и передние лапы пса были уже в окне — но ствол автомата изрыгнул свинец. Голова пса брызнула кровавым фаршем. Бандит принялся отступать, держа окно на прицеле. В полутьме он не видел остальных и решил включить тактический фонарь — в его свете взору Базуки предстали ободранные стены и дырявый пол. А дикое рычание псов не прекращалось.

Он выбежал из квартиры в подъезд и замер — одна из собак, проявив неподобающую жадность, стремительно влетела в выбитые двери. И тут же была наказана — возникший ниоткуда вихрь подхватил тело пса и раскрутил с бешеной скоростью. Короткий вой, нет, крик разрываемой заживо «каруселью» твари — и мельчайшие кусочки кровавого мяса брызнули во все стороны, пятная стены, потолок и кафель пола. Лишнее напоминание о том, что устраивать забеги в этих местах — верный путь к быстрой смерти. Это временно обезопасило Базуку со стороны подъезда, но оставались еще и окна, через которые мутантное зверье ворвалось в дом.

Не медля, Базука рванулся вверх по ступенькам, перепрыгивая кучи всякого хлама. Пару раз пришлось перескочить через груды костей: он предпочел не думать чьих. Но путь ему преградил рухнувший пролет — путь наверх, на крышу, был отрезан.

А сзади уже цокотали когти слепышей. Пришлось повернуться и принять бой.

Грохот автомата смешивался с визгом собак. Запрещенные кучей конвенций (и от того заметно более дорого обходившиеся) шариковые и экспансивные пули с хрустом вонзались в плоть зверья, круша кости и разрывая внутренности. Но даже для них создания были довольно живучими. Три патрона ушло на бурую лысую собаку, возможно, вожака — одна в брюхо, другая в шею, третья в голову. Но из пролома в стене вырвался лающий и воющий комок — и длинная очередь собрала немалую жатву, перебивая лапы, вспарывая тела и вонзаясь в оскаленные пасти.

«Одной в голову… черт! Не попал… Шустрая, сволочь! О свалил… А, х…й — не вышло!.. Готов!»

На время атака остановилась, что дало ему возможность сменить магазин.

Наилучшим вариантом было бежать — что он и сделал. Базука кинулся по коридору. Но вдруг из темноты на него выскочил еще один пес, за ним — другой, третий. Самую шуструю псину Базука отбросил сильным ударом приклада по морде, на вторую наставил дуло и спустил курок. Пули вгрызлись в нее, и та рухнула, не добежав шагов пяти до Базуки. Третья, самая удачливая, попыталась было вонзить зубы ему в бедро, но бандит, наотмашь пнув нахалку окованным сталью мыском ботинка, выбежал прочь.

А потом до ушей Базуки донеслась автоматная очередь. Стреляли неподалеку — Валет тоже принял бой. Но вот с кем?

Валет осторожно вышагивал по растрескавшемуся, искрошившемуся асфальту. Он уже пару раз собирался повернуть обратно, и вовсе не чувство долга, а страх, что, если что будет не так, Шторм спуску не даст, заставлял его продолжать осмотр. Но руины казались и впрямь вымершими. Вот он дойдет до перекрестка, удостоверится, что опасности нет, и спокойно вернется.

— Вот ты и попал! — донеслось вдруг из–за угла. — Влип!

Эти слова заставили Валета отпрянуть. Он замер, невольно холодея. Ладони, сжимавшие оружие, враз стали липкими… Проклятые зомби тут как тут! Ну как же без них — не могла чертова Зона не подкинуть Валету такой «сюрпрайз»!

Он замер, прислушиваясь, но тяжелых неуклюжих шагов слышно не было. Может, показалось? — мелькнула слабенькая надежда.

— Туйтыухадаллл! — тут же послышалось с той стороны.

Он едва не бросился наутек — и удержало его не вдругпоявившееся мужество, а тот же страх: что, если зомби там много и они кинутся за ним всей толпой? Зомби иногда могут бегать быстро — редко, но, говорят, и такое бывает.

Он постоял с пару минут, принюхиваясь… Как будто припахивало тухлятиной. Вот вроде какой–то звук, будто по асфальту проволокли металл. Этого только не хватало — похоже, у него или у них имеется оружие!

Здравый смысл подсказывал, что самое разумное, тихо пятясь задом, отойти подальше и как можно быстрее возвращаться к своим, сообщив им о толкущихся в развалинах зомби. Но с другой стороны — что, если Шторм решит проверить или явится Базука, а там всего один гнилой кадавр без оружия? К тому же некий извращенный инстинкт толкал Валета навстречу его главному страху — подобно тому как людей против воли манит заглянуть в бездонную пропасть.